– В общем, сама ты свое счастье профукала, – подытожил товарищ Армэна. – И нечего тут никого винить. А теперь пойду я. Прощай.

Ника поплелась к машине. Сдаваться она не собиралась. Ей просто нужен был тайм-аут.

Она приехала к деду, помылась, поела, поспала. На следующий день вновь пошла в больницу. Она вооружилась конфетами, духами и деньгами. Что-нибудь из этого арсенала явно пригодится для того, чтобы проникнуть в палату Армэна. И ей это удалось! Молоденькая сестричка пустила ее просто так, лишь выслушав душещипательную историю Никиной любви. Хотя до этого не соглашалась провести ее даже за все презенты, вместе взятые.

Ника вошла в палату Армэна на цыпочках. Она видела, что он спит. И хотела сесть, принять достойную позу, чтобы он, когда проснется, увидел ее, грустную, любящую, страдающую и невероятно прекрасную. Но Ника успела лишь опуститься на стул рядом с кроватью, как услышала голос:

– Как ты сюда попала?

Говорил Армэн. Худой, старый, изможденный, он казался совсем другим человеком. Не тем, к кому Ника привыкла. Но она сделала вид, что не видит столь разительной перемены в его внешности, и с радостным возгласом: «Как же я соскучилась!» кинулась к нему обниматься.

– Уйди! – отстранил ее Армэн. – Я велел тебя не пускать. Если ты не уйдешь, я вызову охрану.

– Да что с тобой такое?

– Со мной все в порядке. Я наконец прозрел.

– Милый, неужели ты злишься на меня за то, что я не сразу приехала к тебе? Но я не могла. Я…

– Нет, все, молчи! Ничего слушать не желаю. – Он яростно стукнул по кнопке вызова медсестры. – Ты – шалава. Гулящая девка. Ты использовала меня!

– Нет, я люблю тебя!

– Не ври! Я про тебя многое узнал. Попросил друга в институт твой съездить. Думал, может, ты там экзамен сдаешь. А ты и не училась никогда.

Вбежала медсестра. Увидев Нику, всполошилась:

– Как вы сюда попали? Немедленно выйдите!

– Армэн, дай мне все объяснить, – взмолилась Ника.

Но он отвернулся к стене, не желая ее больше видеть.

Вскоре Армэна выписали. Первое время он был примерным семьянином. Его супруга вновь забеременела, чтобы скрепить брачные узы еще одним ребенком. Желательно девочкой. Но Армэну быстро надоело быть правильным. Когда супруга забеременела, он начал посещать клубы, снимать девочек, а на момент появления на свет младшенького (снова родился мальчик) уже имел двух постоянных любовниц.

Все эти новости Ника узнавала через знакомых. Армэн, когда они случайно сталкивались на улице, проходил мимо, делая вид, что ее не замечает.

Тогда на душе Ники образовалась глубокая рана. Но далеко не последняя.

Галка проснулась с головной болью.

Кряхтя, села на кровати. Потянулась. Но тут же сморщилась и упала на подушку гудящим затылком.

– Что ж мне так плохо-то? – пробормотала она в пустоту.

И сразу вспомнила вчерашний вечер и количество алкоголя, которое было поглощено.

– Какие же мы дуры, – простонала она. Затем заставила себя сползти с кровати и отправиться в кухню. Пить хотелось ужасно!

В квартире стояла тишина. Мама, естественно, проснулась раньше дочери. Но, по всей видимости, ушла на рынок.

Галка подошла к холодильнику, достала бутылку минеральной воды, попила.

Есть очень хотелось. Но некогда любимый пирог и рыба в кляре не разжигали аппетита. За те полтора года, что Галка прожила в чужой стране, она привыкла к другой пище. Легкой, острой, свежеприготовленной. Дома она не питалась. Ела или в кафе, или покупала еду у уличных разносчиков, и всегда блюда готовились при ней. Сейчас же ей предстояло греть рыбу или пирог в микроволновке. Или есть бутерброд с сыром. Но от хлеба она тоже отвыкла, как и от сыра. А завтракала она обычно фруктами или овощными салатами. Но в данный момент в холодильнике не было ничего подходящего. Значит, матушка точно на рынок ушла. Галка сетовала на то, что не может привыкнуть к старому режиму питания. Вот родительница и решила порадовать привередливую дочурку грунтовыми огурчиками и яблоками с ветки.

Галка заварила себе чаю и вернулась с чашкой в спальню.

Пока чай остывал, она лежала в кровати в обнимку с плюшевым зайцем и смотрела в окно. Ей было грустно. И немного стыдно за вчерашнее поведение. Ввалились среди ночи к мужчине! А потом гонялись за другим парнем по улице, чтобы его поцеловать…

Стыдоба!

Плюшевый заяц, казалось, смотрит на нее с укором. Она щелкнула его по носу. Он тут же съехал набок. Этой игрушке было уже два десятка лет. Она истрепалась, выгорела. Ее уже пора выбросить. Но у Галки рука не поднималась это сделать. Ведь зайца ей подарил мальчик, о котором она до сих пор вспоминала с нежностью.

Она любила его с первого класса! Конечно, это было совсем не то чувство, которое она испытала, став взрослой, но все же оно оказалось сильным, ярким и долговечным…

Галка как пошла в школу, так и попала под обаяние этого мальчишки. Их посадили вместе. Кудрявую толстушку Галочку и худющего, вихрастого Кольку. Он был самым высоким и нескладным в классе. Походил на высохшее дерево не только фигурой, но и торчащими в разные стороны, напоминающими ветки, волосами.

Его звали Колей Корягиным. У него и фамилия была под стать ему.

Девочкам в классе Коля не нравился. Ни разу Галка не слышала, чтобы кто-то из них говорил о нем что-то хорошее. Да, если честно, о нем вообще редко вспоминали в девчачьих разговорах. Все больше о красавчиках да хулиганах судачили. Реже об отличниках. А Коля был неказистым, тихим парнем со средней успеваемостью. И только Галка видела его внутреннюю красоту, энергию, ум. И восхищалась им. Причем так явно, что Коля заметил. Не сразу, правда, а только в третьем классе. И проникся к ней ответным чувством. А на 8 Марта подарил ей огромного розового зайца. Другие мальчики своим соседкам по парте открытки или значки дарили, а Корягин большущую мягкую игрушку. Учительница, представив, сколько она стоит, решила, что мальчик украл деньги у родителей, и вызвала его маму на беседу. Но оказалось, Коля сам заработал на подарок. Собирал бутылки и макулатуру, сдавал, а денежки копил… себе на роликовые коньки!

– Какой он у вас рыцарь! – восхитилась учительница. – Ведь мог только часть средств взять и купить Галине букетик тюльпанов, книгу или игрушку размером поменьше. Но он ухнул все свои сбережения! Молодчина!

– Просто Галя ему очень нравится, – скромно улыбнулась мать Коли.

Но преподавательница осталась при своем мнении. И после того памятного женского дня начала Колю выделять из серой массы, а вместе с ней и девочки. Если раньше он для них был пустым местом, то теперь они не просто Корягина замечали, но даже заигрывали с ним. Вот только Коля видел одну Галку. Ее портфель таскал, ее провожал после уроков домой, ее приглашал на школьных дискотеках на «медляк»… Только ее! И даже если объявляли «белый» танец и к нему подходили другие девочки, Коля отрицательно мотал головой и бурчал: «Я с Галкой танцую!»