Гаарз замолчал, словно бы пытаясь отогнать видения той ночи, а потом продолжил глухим голосом:

– Фаарика, сержанта, убили, когда он с теми, кто еще двигаться мог, от улан отбивался. Лейтенанта нашего тоже подстрелили. Говорят, что руку отрезать придется. Прапорщика-мальчишку, что при нем состоял, пикой к земле, будто жабу, пришпилили. Так что под конец ротой Доод, Готор да Йоовик командовали. Йоовик для этого дела даже из повозки сбежал, так и прыгал, чисто демон: весь в крови, хулу на богов изрыгает да из пистоля кавалерийского в темноту палит, будто бешеный. В общем, за ночку считай полполка как верблюд языком слизал, а из тех, кто остался, почитай треть на ногах не стоит, а треть хоть и стоит, да только и может, что пальцами дырки от пуль в себе затыкать. Такие вот дела!

Узнать больше в тот день Ренки было уже не суждено – он снова отключился. И лишь через пару дней навестивший госпитальный обоз Готор дорассказал ему о последних событиях.

– Доползли мы, дружище Ренки, до своих. А те, гниды, внутри укреплений сидят и даже на подмогу прийти не пожелали. Потому как у кое-кого (он понизил голос до шепота, многозначительно показав пальцем в небо) возникла интересная идея, что этаким манером кредонцы хотят их из-за укреплений выманить. Мол, организовали якобы избиение остатков наших полков, а сами затаились в темноте и ждут, когда генерал лично явится всех спасать. Ну короче, сам понимаешь. Ну да доползли. Поругались, чтобы нас внутрь пустили, а там уж и свалились где стояли. Вот только тут нам и соизволили помощь оказать. Честно скажу тебе, друг Ренки: поражен, на каком высоком уровне в тооредаанской армии находится полевая медицина. Я-то, признаться, думал, вы тут только кровопусканием да клистирами лечить умеете, руки-ноги отпиливать, а вправление сломанной кости – вершина прогресса. А тут у вас… не ожидал, честное слово! Когда я тебя на тех носилках увидел, думал, проще будет добить, чтоб не мучился. Даже вон, – указал Готор на свой пояс, – кинжал приготовил. Хорошо хоть лекарь оу Мавиинг успел мне по рукам дать. Так что как встанешь на ноги, с тебя для него большой магарыч! И спасибкать не забывай со всем усердием. Потому как вытащил он тебя, почитай, уже из-за Кромки. Гаарзу с Таагаем, кстати, тоже не забудь спасибо сказать. Ты ведь, наверное, с неделю в беспамятстве валялся, а они тебя все это время выхаживали. Дальше? А дальше – чисто песня! Через пару дней подошла кредонская армия, а у нас уже посреди пустыни чуть ли не крепость стоит. Надо отдать должное генералу и инженеру – укрепились хорошо. Ну, кредонцы возле нас день постояли, два постояли, постреляли чуток, изобразили какую-то войну, с маневрами и барабанным боем, да вдруг и сдернули назад. Никто не может понять почему. Только я думаю (и, кстати, слышал, как полковник оу Дезгоот что-то подобное говорил), они этих наших прошлых подрывов так напугались, что атаковать настолько укрепленную позицию не решились. Сам понимаешь: если какие-то два полка так набедокурить умудрились, то неизвестно, чего целая армия могла за вдвое большее время тут нагородить. Но по официальной версии кредонцы устрашились боевого духа армии короля и военного гения генерала оу Крааста. Так что мы тут, гы-гы, проходим побоку, как непричастные, и хвастаться успехами нам настоятельно не рекомендуется. …Конечно, я этим доволен. Не хватает мне только, чтобы всякая хитрая морда из Тайной службы интересовалась личностью того, кто так хорошо умеет бочки с порохом взрывать! Да и вообще. Да не боись ты. Наградами нас не обделили. Меня уже сержантом сделали, и тебя полковник и лейтенант тоже обещали уж как минимум до сержанта вытянуть, тебе Гаарз уже, наверное, говорил. Особенно за ту атаку, когда ты вражеский строй почти прорвал, – это вообще классический подвиг, хоть балладу пиши. Даже наша солдатня тебя за это хвалит, так ты их своими умениями впечатлил. Жаль, что я тогда с другой стороны был и сам лично не видел. Но, по слухам, ты там уже две кредонские армии в клочья порвал, а третью не успел, так как тебя назад отозвали. Так что, вполне вероятно, при определенной удаче попадешь в волонтеры-добровольцы. Это, как я понял, означает, что при появлении в полку первого же вакантного места офицера чин первого лейтенанта за тобой. Правда, говорят, прождать этого можно несколько лет, потому как те, кто приходит с купленными офицерскими патентами, получают приоритет при назначении на должность. Но ведь это уже немало, всяко ты больше не солдатня, а благородный человек со всеми вытекающими привилегиями и обязанностями. Собственно, учитывая, что год назад ты начинал каторжником, карьера у тебе просто стремительная. И кстати, новость, которая тебя наверняка обрадует. Поскольку от Шестого и Пятнадцатого Гренадерских полков остались лишь жалкие клочки, нас выводят с Зарданского плоскогорья для пополнения и отдыха. Так что, Ренки, наконец-то поживем как люди!

И вот в данный момент, уже почти две недели путешествуя в трюме очередного кораблика, Ренки выбирался «в люди». Вот только пока, к сожалению, условия на батарейной палубе военного корабля, назначенного госпитальным судном, мало чем отличались от каторжных. Такая же теснота, вонь и скудная пища. Единственное отличие – не было цепей, и те, кто мог ходить, раз в два-три дня при подходящих погодных условиях выбирались на палубу подышать свежим воздухом.

Впрочем, Ренки и Гаарз, которых Готор, нагло воспользовавшись служебным положением, разместил возле пушечного порта, в хорошую погоду могли наслаждаться воздухом, не вставая с гамаков. И если кто-то думает, что это ничтожная привилегия, значит, он никогда не торчал день за днем, неделю за неделей в тесной компании множества немытых вонючих мужиков, не вдыхал «благовоние» гниющих ран и человеческих выделений.

Правда Гаарз вот уже, наверное, неделю вполне мог бы быть признан «выздоровевшим» и переведен в еще более жесткие условия. Но небольшой кошелечек, перекочевавший из кармана Готора в карман лекаря оу Мавиинга, видимо, как-то вдруг серьезно ухудшил здоровье данного пациента, и Гаарз остался на прежнем месте.

В основном потому, что Ренки пока еще действительно был очень плох и нуждался в хорошем уходе. Ему еще повезло, что улан, схлопотав кинжалом в бедро, не сумел полностью вложиться в удар и не раскроил череп на две половинки, лишь серьезно прорубив скальп и даже кость. Однако, по словам лекаря, «порезы» были мелочью. Главная беда – это сильнейший удар по голове, вызвавший сотрясение, и свалившаяся сверху лошадь, своим весом сломавшая несколько ребер. Только чудом ни одно из них не повредило внутренности, однако дышал Ренки с большим трудом и все время был вынужден носить специальную «кирасу», как называл оу Мавиинг это приспособление.

Так что несмотря на то, что со времени ранения прошло уже больше трех недель, Ренки продолжал оставаться беспомощным и больным. И только почти ежедневная церемония морских похорон и вид ран товарищей, которым повезло еще меньше, чем ему (лишиться ноги или руки… Ренки даже подумать об этом боялся), не позволяли сержанту Дарээка скулить и жаловаться на жизнь.

– Чудесный городок, друг Ренки, – сказал Готор, в очередной раз навестив его в госпитале. – Называется Фааркоон. Этакая милая патриархальная провинция с умеренными вкраплениями развратной портовой жизни. Это я про кабаки и бордели, если ты не понял. И не стоит так краснеть и делать постное лицо. Да, понимаю, что это немного грязно, слегка безнравственно, и в твоих любимых романах и балладах герои по борделям не шляются, а вместо этого орут, как мартовские коты, серенады под окнами дам сердца, мешая им в этот момент развлекаться с любовниками. Ладно-ладно, молчу! Хотя, гы-гы, я бы не прочь написать какую-нибудь балладу о покорителях борделей, чтобы молодежь вроде тебя… Ну зачем же подушками кидаться? Тебе же на ней еще спать! И не надо читать мне проповеди. У моего молодого здорового организма есть определенные потребности. Не веришь мне, вон спроси у лекаря оу Мавиинга, он тебе подтвердит, что долгое воздержание не полезно для тела и души… Короче, в премилый городишко нас привезли продолжать службу королю! Полно сладкой чистой воды (не чета пустынной грязи), еда простая, но сытная. Цены весьма умеренные. Да и служба – не бей лежачего. Ходим дозорами по городку, охраняя порядок и подмигивая девушкам, да плюс числимся гарнизоном на случай набега кредонских пиратов, последний из которых состоялся тут двадцать с хвостиком лет назад. Полковник поехал в центральные провинции набирать пополнение, так что командует сейчас майор Олааник, а ты сам знаешь: он не склонен злоупотреблять муштрой – это отрывает его от бутылки. Так что наш доблестный лейтенант находит много времени, чтобы позаботиться о своей роте. Ну ты понимаешь, о чем я говорю. Вот уж воистину, повезло нам с командиром, видать, мы и правда счастливчики! Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.