В пятницу 19 июля в офис Guardian зашли двое представителей GCHQ. Их звали «Иэн» и «Крис». Они встретились с одним из руководителей Guardian Шейлой Фицсаймонс. А потом началось как в книжках о Джеймсе Бонде, где везде и во всем ощущалось зоркое око всемогущего Кремля. Иэн сказал ей: «У вас на столе стоят пластиковые стаканы. Они могут быть легко превращены в микрофоны. Русские могут направить вам в окно лазерный луч и превратить их в подслушивающие устройства». В Guardian эту парочку прозвали «хоббитами»…

Два дня спустя хоббиты вернулись, на этот раз вместе с Роббинсом и огромным государственным служащим по имени Кейта. Иэн, старший из хоббитов, был низкого роста, одет в рубашку и слаксы и вел себя очень энергично. Судя по акценту, он был выходцем из Южного Уэльса. Крис был высоким и намного более молчаливым парнем. Они принесли с собой какой-то большой и весьма таинственный рюкзак. Ни один из них раньше не общался с журналистами; для них это было «дело новое и неосвоенное». Вообще, при обычных обстоятельствах, панибратство с представителями СМИ было запрещено.

Иэн объяснил, как бы он мог проникнуть в секретный «бункер» Guardian: «Я бы дал охраннику пять тысяч фунтов и заставил бы его установить фиктивную клавиатуру. А спецагенты вернули бы ее назад. Мы бы видели все, что вы здесь делаете» (этот план, конечно, предусматривал ряд весьма оптимистичных предпосылок). Кейта укоризненно покачал головой: очевидно, эти реплики были здесь явно неуместны…

Потом Иэн спросил: «А мы можем взглянуть на документы?» Джонсон ответил, что нет.

Затем группа из GCHQ раскрыла свой рюкзак. Внутри лежало нечто, с виду напоминающее большую микроволновую печь. Странным объектом оказалось размагничивающее устройство, или дегауссер. Оно предназначено для разрушения магнитных полей и, соответственно, стирания жестких дисков и любой информации. Такие штуки изготавливала компания Thales. (Дегауссер был назван в честь Карла Фридриха Гаусса, давшего имя единице магнетизма.)

Хоббиты смахивали не на пару хороший полицейский — плохой полицейский, а, скорее, на очень плохой полицейский — молчаливый полицейский.

Иэн: «Вам тоже понадобится такая штука».

Джонсон: «Спасибо, мы купим свой собственный дегауссер».

Иэн: «Нет, не купите. Он стоит 30 тысяч фунтов стерлингов».

Джонсон: «O’кей, тогда, наверное, не будем покупать».

Guardian согласилась купить все остальное, что рекомендовало ей правительственное шпионское агентство: угловые шлифовальные машины, дрели фирмы Dremel. «Будет много дыма и огня, — предупредил Иэн, мрачно добавив: — Можем теперь отозвать черные вертолеты…»[24]

На следующий день в полдень, субботу 20 июля, в офисе Guardian вновь появились хоббиты. Они присоединились к Джонсону, Блишену и Фицсаймонс, собравшимся в бетонном подвале на минус третьем этаже. Помещение было завалено «реликвиями» прошлых газетных эпох: строкоотливные наборные машины 1970-х годов, гигантские буквы от названия газеты, которые когда-то украшали старый офис на Фаррингтон-Роуд.

Три сотрудника Guardian, одетые в джинсы и футболки, под руководством Иэна по очереди разбивали на кусочки компьютеры: корпуса, печатные платы, микропроцессоры. Пришлось изрядно попотеть. Искры летели во все стороны. От пыли нечем было дышать.

Иэн жаловался на то, что из-за утечек из GCHQ он больше не сможет рассказать свою любимую шутку. Иэн обычно ездил на так называемые «вербовочные ярмарки», на которых заманивал смышленых выпускников вузов получать карьеру в сфере государственного шпионажа. Он даже заканчивал свою речь словами: «Если вы хотите, чтобы об этом все узнали, позвоните своей мамочке. Ну а мы сделаем все остальное!» Теперь, жаловался он, в пресс-центре ведомства ему запретили нести отсебятину.

Процесс крушения техники продолжался, и Иэн тем временем признался, что был математиком — притом уникальным. Рассказал, что в тот год, когда он присоединился к GCHQ, заявления подавало 700 человек. Из них 100 было приглашено на собеседование, а принято на работу всего трое. «Вы, должно быть, очень смышленый», — заметила Фицсаймонс. «Кое-кто так и говорит», — ответил Иэн. Крис закатил глаза. Парочка из GCHQ сняла все на камеры своих iPhone. Когда с уничтожением техники было наконец покончено, журналисты загрузили обломки в дегауссер. Все отступили назад. Иэн нагнулся и стал смотреть. Ничего особенного не произошло. Потом раздался громкий хлопок.

Процесс занял три часа. Данные были уничтожены, и теперь русские шпионы со своими тригонометрическими лазерами ничего не смогли бы сделать. Хоббиты радовались, как дети. Блишен немного затосковал. «Это была вещь, которую мы защищали. А теперь все было разбито на мелкие кусочки», — вспоминает он. Шпионы и сотрудники Guardian пожали друг другу руки. Иэн тут же заторопился к выходу. (Он сказал, что спешит, поскольку на завтра у него была назначена свадьба.) Очевидно, хоббиты нечасто наведывались в Лондон. Они уезжали отсюда с полными сумками подарков для своих семей…

«Это была чрезвычайно странная ситуация», — рассказывает Джонсон. Британское правительство заставило крупную газету разбить собственные компьютеры. Этот необычайный случай был наполовину пантомимой, а наполовину — авантюрой в стиле немецких Штази. Но это была еще не высшая точка неуклюжей деспотичности британских официальных властей. Апофеоз ждал впереди…

Пока они не начнут мыслить, они не восстанут, но пока они не восстанут — они не начнут мыслить.

Джордж Оруэлл. 1984

Это была символическая реклама. Для сопровождения первого выпуска компьютера Macintosh в 1984 году Стив Джобс придумал ролик, которому предстояло очаровать мир. В нем обыгрывается сюжет знаменитого романа-антиутопии Джорджа Оруэлла «1984», где роль главного героя книги Уинстона Смита играла теперь фирма Apple. Его отважная компания боролась против тирании Большого брата.[25]

Автор биографической книги о Стиве Джобсе Уолтер Айсааксон вспоминает, что основатель Apple, по сути, представлял собой дитя альтернативной культуры. Он занимался дзен-буддизмом, курил марихуану, ходил босиком и придерживался чудаковатых вегетарианских диет. Он воплощал в себе «слияние силы цветка и процессора». Даже когда Apple превратилась в многомиллиардную корпорацию, Джобс продолжал отождествлять себя с компьютерными «диверсантами» и длинноволосыми первопроходцами — хакерами, пиратами, компьютерными фанатами и наркоманами, которые создавали будущее.