— А теперь вы, — сказал он. — Держите вот так. Боже, да он больше вас ростом! Вы уверены, что сможете управлять им?

Мальчик кивнул, сосредоточенно закусив нижнюю губу и крепко сжимая в руках катушку с веревкой.

— Вот так, правильно. А теперь бегите как можно быстрее. Как почувствуете, что веревка натянулась, отпускайте ее помаленьку.

Первая попытка окончилась неудачей. И мальчик, и змей упали; князь сильно ударился о землю. Но уже через мгновение мальчик вскочил на ноги, стряхнул с одежды грязь, стер кровь с поцарапанной щеки и снова пустился бежать так, что только пятки сверкали. На этот раз змей взмыл в небо, сначала прыгая и приплясывая, но потом плавно поплыл по воздуху. Тора подбежал к мальчику помочь держать веревку. Подростки, наблюдавшие гурьбой в сторонке, радостно свистели и хлопали в ладоши, но ни мальчик, ни Тора не слышали их. Глаза их были устремлены вверх, к парящей бумажной птице, поднимавшейся все выше и выше по мере того, как отматывалась веревка. Они вместе управляли летучим существом — большие грубые руки Торы и маленькие бледные ладошки мальчика. Они чувствовали мощь влекомого ввысь ветром змея, они ощущали трепет этого полета, наивысшего проявления свободы того, кто сумел вырваться из мира человеческих условностей.

— Какой он сильный! — кричал мальчик. — А может он поднять меня в небо? Унести над деревьями далеко-далеко в горы?

Тора радостно хохотал:

— Нет! Это слишком опасно! Я бы такого не допустил. К тому же вы сильнее этого змея. Вот, попробуйте. — Он отпустил веревку.

Змей взметнулся в небо, описал красивую дугу и начал плавно снижаться.

С удивленным возгласом мальчик, не раздумывая, намотал на катушку часть веревки. Змей выровнялся, завершил круг и снова взмыл вверх.

— Ты видел, как я только что управлял им?

— Да. А ведь я даже не успел показать вам этого приема. Подождите, я сбегаю за своим змеем, и мы устроим между ними погоню.

Эта игра потребовала большего мастерства и сноровки. Тора показал мальчику, как нападать и избегать нападения, две бумажные птицы преследовали друг друга, сближались и расходились, снова паря поодиночке. Лицо маленького князя раскраснелось, глаза сияли восторгом.

— А можно устроить им поединок, — предложил Тора.

— Как это? Ну-ка покажи!

— Перекрещиваем обе веревки, и каждый изо всех сил тянет на себя, стараясь завалить другого змея.

Мальчик поднял глаза на парящих птиц, потом быстро обежал Тору со спины.

— Так? — спросил он, когда веревки соприкоснулись.

Тора добродушно улыбался.

— Правильно! А теперь дергайте сильнее!

Мальчик натянул веревку так, что даже плюхнулся на землю, и змей Торы внезапно начал снижаться.

— Осторожно! Он может задеть за деревья! — крикнул Тора, энергично наматывая веревку на катушку.

Его змей немного сопротивлялся, потом начал снова подниматься. За спиной Тора услышал радостный смех и краем глаза заметил, что мальчик, изо всех сил натягивая свою веревку, бежит в сторону общежития. Веревки снова переплелись, и на этот раз змей Торы спикировал на землю.

— Я победил! Я победил! — радостно прыгая, кричал князь Минамото.

— Что верно, то верно — победили. — Довольно улыбаясь, Тора пошел подбирать своего змея.

Темнело. Увлекшись, они не заметили заката, так что сумерки наступили быстро. Высоко в небе еще играл в последних лучах солнца воздушный змей маленького князя, но внизу уже все заволокла вечерняя мгла.

— Поздно! — крикнул Тора мальчику. — Пора возвращать змея на землю.

К его удивлению, тот повиновался без возражений.

— Завтра придешь опять? — спросил он, наматывая веревку на катушку.

— Боюсь, не удастся выкроить время.

Они отнесли змеев на веранду, где их поджидала стайка мальчишек. Самый старший спросил у Торы:

— Можно посмотреть ваших змеев?

— Спроси у Садаму. Они принадлежат ему, — ответил Тора.

Мальчишки обступили князя Минамото, восхищенно разглядывая змеев.

— А нас научишь, Садаму? — робко спросил один из них.

С отеческой улыбкой Тора наблюдал за ними, потом, поняв, что дело наладилось, вмешался в разговор:

— А теперь мне пора.

Маленький князь бросился к нему, и они прошлись немного вместе.

— Спасибо, что помог, Тора, — с поклоном сказал мальчик. — Я бы почел за великую честь, если бы ты навестил меня, когда выкроишь время.

Тора ласково потрепал его по волосам:

— Я буду приходить к тебе, Садаму. Как только смогу. А ты береги себя и помни, чему я учил тебя.

Мальчик закивал. Потом на лице его появилось странное выражение, и он вдруг спросил:

— А твой хозяин много тебе платит?

— Мой хозяин не богат, — ответил Тора. — Но я живу в его доме на полном довольствии, а помимо этого он дает мне деньги на личные расходы, на одежду и выпивку. В общем, мне хватает.

Глаза мальчика расширились от удивления, хотя такое объяснение, по-видимому, удовлетворило его.

— Просто мне было интересно. Думаю, у тебя еще много разных полезных талантов, — сказал он и побежал к своим новым друзьям.

Добродушно усмехнувшись. Тора покачал головой и пошел прочь.

Акитада вернулся в университет в мрачном расположении духа. Исикава пока не появился, поэтому он пошел в свой кабинет и снова засел за студенческие сочинения. Но голова его была занята другим. Отодвинув работу, Акитада задумчиво уставился в стену. Он беспокоился о том, чтобы восстановить доброе имя Нагаи; его настораживало длительное отсутствие Исикавы и Оэ.

В общем-то в этом не было ничего необычного. Исикава мог отправиться в гости к друзьям, а Оэ имел причины стыдиться показываться на людях. И все же Акитаду мучила смутная тревога.

Поскольку работа не клеилась, он решил навестить Сэймэя в министерстве. Акитада уже собирался уходить, когда пришел Хирата.

— А я к тебе, — сказал профессор. — Как там дела у юного Хироси?

Акитада вкратце пересказал ему свой разговор с Нагаи.

— Бедный глупый паренек! — вздохнул Хирата. — Кстати, я нигде не могу найти Оэ. Даже домой к нему ходил, но слуги говорят, что он не появлялся со вчерашнего дня. Я спросил их, не уехал ли он за город, но они утверждают, что тогда Оэ взял бы их с собой. Это действительно маловероятно. Оэ слишком ленивый и праздный, чтобы жить как отшельник да еще обслуживать себя. Как по-твоему, что у него на уме?

— Вы знаете его лучше, чем я. Может, отсиживается у друзей, ждет, когда утихнут пересуды?