— Зря, — заметил Шеллар, словно и не слышал предыдущего объяснения. — Лучше бы вы все-таки сказали мне об этом перед операцией, а не после. Я бы вовремя посоветовал вам отказаться от ваших планов и привел соответствующие доводы. Насколько я понял, вылазка не удалась?

— Да, — честно отчитался хин. Вампир проворчал что-то на харзи, из чего Шеллар уловил только: «Не удалась? Да нам таких…» Достроить фразу не составляло труда для любого взрослого человека, знакомого с нецензурной частью хотя бы родного языка. Провал вражеского налета не мог не радовать, но ничуть не прояснял вопроса о возможных жертвах.

— Потому что вас там ждали, — безжалостно продолжил Шеллар. — Ну что вам стоило меня спросить, а? Выбрали же вы для своих проверок что время, что повод, что объект! Я бы вам сразу сказал, что вас будут там ждать! Я ведь знаю Пафнутия лучше вас! И что в результате?

— Четырнадцать вампиров, сорок солдат, один маг.

Шеллар почти искренне изобразил, как он шокирован такими потерями.

— Пожалели бы господина наместника, — укоризненно сказал он. — Ему же теперь о ваших художествах Повелителю докладывать! Я ведь верно догадываюсь, его вы тоже не поставили в известность?

Брат Чань скорбно кивнул.

— Я очень вас прошу, брат Шеллар, не сообщать господину наместнику о моем самоуправстве. Я понимаю, что обязан был предупредить хоть одного из вас, но я просто не успел…

«Да уж, — подумал Шеллар, — успеешь тут… когда у дорогого шефа все мысли только о нимфе и о том, как бы скорее спрятаться от государственных дел под ее пестрой юбкой…»

— То есть вы будете объяснять, как вы ухитрились наделать глупостей, а я должен делать вид, будто обо всех этих глупостях знал заранее и не пресек, не предотвратил?… Простите, как я буду при этом выглядеть?

— От вас требуется только промолчать и не накалять обстановку замечаниями вроде «а я предупреждал» или «а вот если бы меня вовремя поставили в известность…».

— Но ведь господин наместник обязательно меня спросит.

— Не спросит, — печально поведал брат Константин. — Потому что как раз тут ему и доложат и о второй неприятности.

— О, так это еще не все?

— Излучатель в Майольских погребах уничтожен.

— Всемогущий Повелитель! Каким образом?

— Подкоп, — лаконично пояснил брат Чань.

— Как — подкоп? Там ведь каменная кладка!

— Разрушена.

— А охрана?

— Сейчас еще идет расследование и выяснение всех обстоятельств. Но, учитывая печальную судьбу вампиров, погибших в Поморье, мы не слишком-то надеемся откопать охранников живыми.

Командир опять покосился на соратников и проворчал что-то о дрянных доспехах. Хвала богам, что в свое время околдованный брат Шеллар как человек, далекий от дел военных, не потрудился растолковать дорогим братьям, что такое бронебойные наконечники и как они делаются. Иначе господа спохватились бы не сейчас, а намного раньше.

— Я уверен, расследование выяснит все подробности этого невероятного происшествия, — согласился он, — но по-прежнему не могу понять, зачем вам понадобился я? Для того чтобы я не влезал с комментариями, достаточно всего лишь моего отсутствия. Но вам нужно что-то другое. Могу я получить внятное объяснение?

— Ах, дорогой брат Шеллар! — Глава ордена пропел это с таким приторным умилением, что дорогой брат немедленно понял — грядет очередная гадость в его адрес. — Если вы помните, идея разместить прибор в Майольских погребах принадлежала вам, и было бы несправедливо, если бы вы не разделили с братьями Павсанием и Константином нелегкий долг отчитаться перед наместником…

Вот ведь мерзавец! Да этот тихоня — пакостник почище покойного Джарефа! Ну ладно, получи свой мелкий шантаж обратно…

— Что вы, брат Аркадиус, не иначе, вам память отказывает. Место размещения выбиралось коллегиально, и нечего возлагать на меня ответственность за то, что из всех предложенных мною вариантов вы выбрали именно этот. — Разделавшись с неудачной попыткой запугивания своей бесстрашной персоны, Шеллар обвел взглядом убитых горем братьев, взирающих на него с отчаянной надеждой, и вдруг понял, зачем они пришли и что от него хотят. — Уж сказали бы прямо, не виляя и не пытаясь давить на жалость и вызывать чувство вины: «Дорогой брат Шеллар, нам предстоит говорить с господином наместником о крайне неприятных вещах, и мы боимся его гнева. Поэтому мы были бы чрезвычайно благодарны, если бы вы отправились с нами и тем самым помогли нам сохранить жизни и здоровье. Возможно, ваше присутствие и созерцание вашей физиономии вызовут у господина наместника муки совести и удержат его от приступа бесконтрольной ярости, которыми он славится. А если вы еще захватите с собой трость и во время обсуждения будете прохаживаться по кабинету, старательно при этом хромая, наша благодарность и вовсе не будет знать границ».

Разоблаченные просители засопели и дружно начали прятать глаза. Только вампир криво усмехнулся, в очередной раз окатив их безмолвным презрением, да брат Чань отважно встретил взгляд советника и понимающе улыбнулся — как обычно, едва заметно приподняв уголки губ.

— Так вы не откажете нам в этой небольшой просьбе? — произнес он с традиционной хинской вежливостью.

— Как я могу! — улыбнулся в ответ Шеллар. Действительно, как он может — отправить этих милых господ самостоятельно докладывать Харгану о проблемах и дать всяким братьям Аркадиусам возможность облить помоями и обвинить во всех грехах отсутствующего брата Шеллара. — Конечно, я пойду с вами. Сейчас, только захвачу трость.

— Брат Шеллар, наша благодарность… — начал брат Аркадиус, но советник быстро оборвал его льстивые речи.

— Поскольку я не успел позавтракать, после совещания выжившие угощают меня обедом. Вперед, господа.

По перилам соседней башенки важно и нахально разгуливали голуби — словно знали, что даже королевские кошки не забираются так высоко. Кажется, там же располагалась и голубятня, но отсюда не очень хорошо было видно. А здесь, на резной скамье, что двумя полукругами опоясывала вход на обзорную площадку самой высокой башни Белокамня, сидели два воробышка, точно так же, как четыре дня назад, смущенно уставившись куда угодно, только не друг на друга.

— Жалко, что так скоро, — сказала Саша, изучая западные окрестности столицы, раскинувшиеся внизу. — Я толком ничего и не увидела. А у вас тут столько интересного…

— Я обязательно как-нибудь еще к вам наведаюсь, — пообещал Мафей, столь же пристально рассматривая восточную сторону пейзажа. — И мы увидимся. А когда у нас тут все утрясется, можно будет и тебя в гости зазвать… То есть я понимаю, что ты ничего не боишься и готова к нам в гости в любое время, но после сегодняшних вампиров я уже сам боюсь. Если с тобой что-то случится, я… ну… понимаешь, два раза подряд — это для меня слишком.

— Да не бойся, — вздохнула девочка. — Ничего страшнее, чем учинил в воскресенье дядя Макс, мне уже не грозит. Даже папа вроде бы не ругался и не обещал наказать.