Допив вино, мы отправились на экскурсию. Я провёл их по расположению, они удивлённо качали головой: всё чисто, сделано аккуратно, даже туалет в сторонке оборудован, кухня трубой дымит, часть разведчиков отдыхают, кони в стороне пасутся. Пообщались с моими солдатами. В это время вернулся дядька с разведки, да и головная часть колонны нашего полка появилась. Старый казак сообщил, что у нас тут вторая линия обороны и германцев сдерживают другие части в шести километрах дальше. Там ленивая ружейно-пулемётная перестрелка идёт, артиллерию не используют, поэтому мы и не слышали канонады и казалось всё так тихо. Странно, мне не сообщили о том, что мы на второй линии будем стоять. Хотя я и не интересовался, просто сообщили, где полк искать, и отправили с богом. Я на карте в штабе армии посмотрел, куда ехать, и отправился. С богом.

Штаб полка в селе расположиться решил. Получается, стоянка моего подразделения в тылу будет, а позиции четырёх батальонов, которые растянутся на четыре километра, будут впереди. Кстати, по словам дядьки, по бокам позиции уже готовятся, это наш полк запаздывал.

По прибытии полка меня немедленно вызвали в штаб, полковник Молчанов видеть желал. Приказ есть приказ. Форма чистая, сапоги начищены – денщик расстарался, так что, влетев в седло, я вскоре оказался в селе и остановился у крупного здания, похожего на церковную школу. Да в принципе это она и была. Церковь в селе также имелась. Разведчики неподалёку разместились, заняв несколько домов для постоя, я же не торопился попадать на глаза полковнику, кто его знает, как тот отреагирует на моё самоуправство. Давая разрешение действовать по своему усмотрению, он явно имел в виду прикрытие полка при отходе, но никак не такую свободную деятельность. Пусть всё прошло успешно, но всё же полковник – старый служака, и не особо любил подобных инициативных офицеров, как я. Это мне штабс-капитан пояснил, командир полуроты разведки. Хоть он тут со своими лишь прикомандированный, но информацией владел, со слов других офицеров, что давненько служили в полку и знали комполка как облупленного.

В принципе, встретил полковник меня хорошо, внимательно выслушал, поблагодарил за то, что пару раз помянул его перед командующим, и остался доволен. Но сразу было видно, что гайки он всё же решил закрутить. Мою полукоманду он распределил так, чтобы усилить пулемётами батальоны. До сих пор лишь первая пулемётная команда капитана Крутилина была полного штата, восемь пулемётов «максим». Их распределили на два взвода по двум первым батальонам, два других остались пока без прикрытия, поэтому моё возвращение было встречено с радостью. Что ж, первый взвод Букина с тремя «максимами» я отправил в третий батальон, а второй взвод – в четвёртый, в него входили два станковых «максима» и два ручных «мадсена» под русский патрон. Три под германский и один, переделанный в зенитку, я пока приберёг, это мой резерв. Да и зенитка приписана мной к обозу, охраняет только его. Кстати, те два найденных «максима» оказались не из команды Крутилина, – я думал, его люди бросили, вроде отступали в тех же местах, но у него полный штат, я проверил.

Так как батальоны разместились в паре километров от села, где находился штаб полка, я, испросив разрешения комполка, перебрался с тылами туда и встал позади четвёртого батальона, тут, если что, можно стыки полков усилить, как я уже говорил, было чем. Тылы я спрятал хорошо, разместились в овраге рядом с водоёмом, где держали лошадей. Там же паслись и лошади артиллеристов. Полковник восемь орудий батареи, где раньше служил Волков, распределил по два на каждый батальон, размазав и так невеликие силы на четыре километра. Ну, командир он, ему виднее. Я же бегал по позициям, показывал, где разместить пулемёты, общался с офицерами обоих батальонов, никто из четвёртого мне не был ранее знаком, только из третьего батальона, что дислоцировался в Калише. Однако, как бы то ни было, за два дня окопы были вырыты, как и землянки, а у моих расчётов – так ещё и укрытия, пусть и в один накат дзоты, но от шрапнели защитят. Солдаты явно не желали столько работать, но я приказал и проследил за выполнением, так что никуда не делись.

После двух дней беготни наконец появилась возможность передохнуть, чем я и воспользовался, и ещё шесть дней бездельничал. Германцы пока на первой линии ленивые бои ведут, хотя уже и канонаду изредка слышно. Будем ждать. Обоз на склады я вчера отправил, а вернулись только сегодня к обеду, так что патронов хватает, запас солидный. Да и сами сколько вывезли, я ведь ничего не бросил. На неделю интенсивных боёв теперь точно хватит, главное, чтобы пулемёты не подвели.

Единственный минус – кухня. Их в полку немного, поэтому, прознав о наличии у меня таковой, сразу встал вопрос, как отобрать, но я не дал. Надо – сами у германца отбирайте. Поэтому поступили проще: поставили на довольствие к ней ближайшие части, а это артиллерийский взвод из двух орудий, штаб и тылы четвёртого батальона. Денщики с котелками прибегали для офицеров. Может, это покажется странным, но у обоих батальонов по две походные кухни было, их не хватало, минимум четыре на батальон требовалось. Подумав, я котлы старые отдал, хоть как-то облегчил жизнь одного из батальонов. Для одной роты кашевар теперь готовил отдельно, не нужно ждать, когда их очередь на кухню подойдет. Хотя многие солдаты на костерках сами готовили, или артельно этим занимались.

Я сидел на берегу озера, на другой стороне на лугу наши кони паслись, охрана при них, помощник кашевара и дежурный по кухне, который наряды отрабатывал – это уже моё нововведение, они возились на берегу, что-то отдраивали песком. В основном берега у озера глиняные, но как раз там был небольшой песчаный пляж.

Я замер и подсёк рыбину, как только самодельный поправок ушёл под воду. Озеро небольшое, поэтому и рыбёшка тут мелкая, пойманный карп был с ладошку. Мой денщик, что замер на берегу в ожидании, тут же схватил рыбку, что билась на траве, снял с крючка и насадил свежего червя, и я продолжил рыбалку, а тот в сторонке на доске начал разделку. Я уже штук двадцать поймал таких карпов, ужинать жареной рыбой будем. Я офицеров пригласил из четвёртого батальона, порадую их уловом. Скучно, забрасываю да вытаскиваю, а по-другому нельзя, урон-с чести-с, блин-с. Ревнители традиций, из штабов двух батальонов, обязательно кто-нибудь рядом со мной крутится. Да еще указывают, что не так делаю. Мало мне было пробивных мамаш, озабоченных тем, что я ещё не просватан и не женат, особенно на их милых – не всегда – дочерях. Особенно на банкете, который я закатил по поводу получения чина, набежали. Раньше-то Игорем не интересовались, а тут смотри, сразу этот интерес проявился. Чёрт, да там девиц было раза в два больше, чем я пригласил офицеров. Хорошо, залы в ресторации вместили всех. Честно скажу, я бы там ещё побыл, но танцевать с очередной мамзелью, что, воркуя, выливала в уши тонны ненужной мне информации, уже не мог. Сбежал. Ладно бы товар хороший предлагали, так ведь нет, тут идеал красоты – полнота, и самые пышки вились вокруг меня. А другой тип – жертва концлагеря, бледные тени. Тут вообще бабы нормальные есть? Тьфу ты, я имею в виду девушки, стройного, красивого телосложения, приятной наружности, чтобы всё при них было. Я хотел держать в руках приятные округлости, а не холодцы или мослы. Вон, как вдова аптекаря – мой идеал. Вот с ней я время проводил отлично, и был бы не прочь продолжить, желание, знаете ли, есть, но она отказалась покидать Калиш, хотя я предлагал. В содержанки идти не захотела, погулять и помиловаться с офицером втихую не прочь, но вообще-то стремилась замуж, за достойного. Чёрт, да я тут в селе себе новую вдовушку нашёл, не совсем в моём вкусе, но уже радует. Так что началу войны я был рад, поскольку на любом празднестве в Калише обязательно такие охотницы на мужей бывают, да с мамашами в виде тяжёлой артиллерии, в с началом войны их всех отправили в тыл. Только вот теперь с другими офицерами постоянно общаться приходилось. Ладно, Зиновьева раньше как-то терпел. Кстати, я выяснил, где он: при эвакуации из города выпросил в штабе полка больничную справку у полкового врача и убыл в тыл на лечение, а меня не предупредил. Да ещё денщика прихватил. Но он продолжал числиться за подразделением, так что, думаю, вернётся по выздоровлении.