крылья. Зрачки ее глаз расширились, взор заблестел, словно богиня охоты она, с гордо поднятой головой и колышущейся грудью, плавно рассекала воздух будто ладья, подчиняя себе пространство.

Через некоторое время девушка снова начала игриво скользить, обращая внимание на наблюдателей, улыбаться знакомым, протягивая точеные руки партнеру. Другие пары также постепенно присоединялись к ним, но все же именно эта пара была главными, центральными героями этого красивого танца-действия. И вновь первая пара несется с невероятной скоростью из одного угла комнаты в другой. Девушка устремляется вперед, летит, скользит, усталость румянит ее лицо, зажигает взгляд, заставляет двигаться медленнее; вскоре, утомленная и запыхавшаяся, она опускается на руки своего партнера, который подхватывает ее и на несколько секунд поднимает вверх, прежде чем завершить пламенную мазурку.

Наблюдатели, разумеется, в восторге, их лица сияют радостью, раздаются одобрительные возгласы и крики! Поистине, сейчас девушка – королева бала, и без своего короля она вряд ли останется!

По крайней мере, ее партнер не сводит своего восторженного взгляда и оказывает и в дальнейшем ей внимание и восхищение! Наверняка в эти мгновения маменька с папенькой потирают ручки: «Вот и пристроили доченьку, даст Бог, и до сватовства дело дойдет, все на одну меньше!»

Наталья была уверена, что танец, закруживший девушку и гусара, останется самым ярким и сильным воспоминанием этой четы, если все произойдет так, как мечтают сейчас родители девушки. Ведь сватались тогда очень быстро, под влиянием момента, случая, что отражено в повести Пушкина «Метель», или в других романах того времени.

Сегодня современному человеку очень сложно даже приблизительно повторить фигуры мазурки, а в девятнадцатом веке их выполняли изящно и легко! Это ведь не наши танцы – дерганье или топтание вокруг себя с партнером в обнимку или на пионерском расстоянии, как раньше, а красота, энергетика, ритм и счастье слияния с музыкой и кавалером!

Машу приглашали часто, но вела она себя достаточно чинно и спокойно, часто пропуская танец и присаживаясь с приглашенным кавалером, чтобы передохнуть и поболтать, чувствовалось еще, что она слаба и быстро устает, но очень довольна и весела.

Приглашающие ее сменялись, так как не допускалось танцевать несколько танцев с одним и тем же человеком. К ней подходили какие-то знакомые девушки с гусарами, которые были сегодня героями бала, и несколько затмили остальных мужчин, а тем лишь оставалось смириться с этим, испепеляя военных взорами. Слава богу, до открытых конфликтов, а тем более вызовов на дуэли, дело не дошло, все-таки культура воспитания и внутренняя дисциплина у этих людей в красивой военной форме была на высоте, да и граф достаточно зорко посматривал на своих подчиненных, не допуская даже искре скандала разгореться!

Танцевала и Наталья, вместе с соседом, который явно оказывал ей знаки внимания, другими мужчинами, даже с графом тур вальса прошли по кругу, глядя друг на друга и перебрасываясь улыбками и короткими репликами. Лишь от мазурки она отказалась, побоявшись, что не справится со столь сложным танцем, и сослалась в отказе на усталость и духоту.

Все дамы по мере возможности и желания танцевали, за карты садились совсем уж возрастные женщины. Карточные столики поставили в другом зале, чтобы танцующие и игроки друг другу не мешали, но поскольку двери были открыты, матроны могли зорко следить за своими детками.

Возглавляла эту компанию как раз главная приглашенная, которая оказалась женой того самого Ивана Ивановича Барышникова, о котором Наталья уже узнала. Она также знала, что Иван Иванович долгое время не был женат, и уже в преклонном возрасте, в сорок лет, женился на юной дочери московского богатого купца Елизавете Ивановне Яковлевой. Она родила ему тринадцать детей, из которых выжили два сына и пять дочерей. На балу его не было – говорили, приболел, да и по возрасту он такие мероприятия посещал редко, поэтому присутствовала только его жена. Это была очень энергичная и деятельная дама, которую все очень уважали и немного побаивались за колкий язычок.

Наталью также представили ей, но она понимала, это сделали только потому, что граф проявил к ней интерес – Елизавете Ивановне было интересно взглянуть, что представляет собой новая «птичка», как она выразилась, на которую положил глаз граф, а так кто бы обратил внимание на простую капитаншу!

Наталья про себя усмехнулась: «Еще посмотрим, кто тут будет птичкой и как высоко она взлетит», но держалась спокойно, доброжелательно, но без лести и робости, подчеркивая уважение к делам ее мужа и к ней самой. Ее уважительное спокойное поведение Елизавете Ивановне понравилось, и она даже пригласила Наталью «бывать у них запросто». Это знакомство было очень ценным и для Натальи, и для барыни, расширяя круг общения, поэтому женщина благодарила искренне и от всей души.

Наталье также предложили поиграть в карты, и она присела в одну из компаний дам возрастом помоложе, воспользовавшись этим предложением, чтобы и передохнуть, и, наблюдая за игрой, подметить особенности поведения окружающих, и, прислушиваясь к разговорам остальных дам, запоминать все крупицы информации, оброненные между делом, – потом осмыслит и запишет все их намеки и сплетни, все пригодится! От игры она отказалась, поскольку не была уверена, что справится с хитрыми правилами старинных карточных игр, но наблюдала за действием с интересом и удовольствием, стараясь запомнить ход игры и ее особенности.

Наконец танцы кончились, и всех пригласили «перекусить по-простому», как, несколько кокетничая, позвала к столу теща предводителя дворянства. «Простой» стол ломился от еды, блюд было столько много, что скатерти и видно не было. Рядом лежало меню, в котором были перечислены основные блюда. Названия некоторых из них звучали для Натальи очень непривычно, вызывая желание все попробовать, но оказалось, что многие блюда, хоть и измененные, в том или ином виде дошли и до нашего времени, часто встречаясь в меню современных ресторанов, пусть и под другими названиями.

Итак, подавали суп-консоме в чашках – обычный бульон с клецками, но достаточно вкусный, салат из ершовых филеев с гарниром – тоже неплохо, напоминал наши салаты с рыбой, салат маседуан оказался чем-то похож на наш «оливье», состоял из вареных овощей – моркови и картофеля, с добавлением яиц, ветчины, мяса раков, украшенный зеленью. А вот майонеза не было, заправлен он был сметаной.

Так что «оливье», вернее, мясной салат, который мы традиционно так называем, и который Наталья хотела ввести в меню, хорошо ложился в эту традицию, дополняя и обогащая знакомый рецепт. А вот жаркое из молодой цесарки и фазана уже редко встретишь в современных ресторанах – птицы эти в природе почти исчезли, выращивают только