Не говоря ни слова, Дэр встал рядом с Нэшем, словно соглашаясь с каждым сказанным им словом.

Итан вцепился в спинку стула, чтобы не выплеснуть наружу раздражение.

— Да пошел ты, мне ведь было всего восемнадцать. Ты думаешь, я тогда понимал, что делаю?

Это не походило на извинение, и все это почувствовали.

— По всей видимости, нет, поскольку из-за тебя погибли наши родители.

Дэр нанес чувствительный и очень болезненный удар.

В сердце Итана закипела жгучая обида, смешанная с болью. Он и сам винил себя в том, что случилось в тот день, и ему не требовалось напоминания со стороны младшего брата. Но знать, что братья считают его виновным во всем, было намного хуже, чем просто опасаться этого. Словно десятитонная тяжесть сдавила ему грудь. Дышать стало трудно.

— Их сбил насмерть пьяный водитель, — напомнил он, прибегая к логическому внушению, которым пользовался на протяжении многих лет.

Когда в армии его стали мучить ночные кошмары, армейский врач обратил внимание Итана именно на это обстоятельство. Впрочем, и тогда, и сейчас такое внушение не очень помогало, да и как оно могло помочь?

— А почему они оказались в тот час на этой чертовой дороге? Разве не из-за тебя? — Лицо Дэра покрылось красными пятнами. — Но даже после этого ты думал только о себе. Ты просто слинял.

В голосе Дэра послышались такие злые и ожесточенные нотки, что Нэш на всякий случай схватил брата за плечо. То ли для того, чтобы удержать его, то ли для того, чтобы успокоить. Но Итану было все равно. Он знал, что ему нет оправданий, и слова тут ничем не могли помочь. В течение многих лет он думал об этом, презирая и ненавидя себя.

Однако откровенное презрение и злоба братьев едва не раздавили его.

— Я совершил ошибку, — выдавил он сквозь стиснутые зубы.

— Ошибка длиной в десять лет, — усмехнулся Нэш. — Ты ни разу не позвонил нам, не приехал. Ты просто сбежал, исчез из нашей жизни, даже не подумав, каково нам было остаться одним, без родителей.

Отрицать справедливость слов Нэша было глупо и бесполезно. В глазах Итана потемнело, но самообладание он сохранял. Он понимал, надо уцепиться хотя бы за остатки достоинства, если он хочет выстоять.

— Простите, — сказал он.

Однако его братья явно жаждали крови. Черт возьми, разве можно было отказать им в этом желании. Итан стоял, опустив руки, то сжимая кулаки, то разжимая их.

— Ну, скажи хоть что-нибудь, — не унимался Нэш. — Ты когда-нибудь задумывался о том, на какую жизнь ты обрек нас?

Итан промолчал. Он не знал, что отвечать. В любом случае они сейчас сами все расскажут. Какое им дело до того, что он ночами не спал, прокручивая в голове те же самые мысли. Ну что ж, он был готов выслушать их рассказ.

— Нас разлучили, — наконец произнес Нэш. — Никто не хотел брать нас обоих.

Дэр стиснул кулаки, чтобы унять вспыхнувший в нем гнев.

У Итана перехватило в горле.

— Я попал к Россманам. Это хорошая семья, они живут в правой части города. Они могли бы взять нас обоих, но им нужен был только один ребенок. Он должен был заменить им сына, который погиб от передозировки несколько лет назад. Мне повезло, я был примерно одного возраста с ним.

Нэш тяжело вздохнул.

Дэр злобно смотрел на Итана, у которого слова застревали в горле.

— Но Дэр — это совсем другая история — выдохнул Нэш. — Он попал в самую бедную, самую дерьмовую приемную семью, какую только можно представить. Ты помнишь семью Гарсиа?

Нэш вопросительно взглянул на Итана. Он ждал ответа. На этот раз Итан никак не мог отделаться молчанием.

Ему не понадобилось много времени, чтобы вспомнить, кто такие Гарсиа. Это была семья, которая жила на государственные пособия для детей. В памяти Итана возникли яркие воспоминания: плохо одетые, в одежде не по размеру, приемные дети Гарсиа всегда держались особняком. Никто из школьников не хотел с ними играть, их часто обзывали и обижали.

Итану стало тяжело на душе. Это был удар, которого он не ожидал.

— Я помню.

Синие, как у матери, глаза Нэша потемнели от гнева.

— Дэру было пятнадцать. — Нэш опять ухватил брата за плечо. — Я приносил ему еду и отдавал свою старую одежду. А где тебя черти носили в это время?

Шагнув вперед, Нэш намеренно толкнул Итана в грудь.

— Я был в армии.

В глазах Нэша не промелькнуло никакого удивления.

Итан не сомневался, братья разыскивали его. Он же ничего не разузнавал о них, так как боялся обнаружить правду.

— Да, мы пришли, — говорил Нэш. — Для того, чтобы показаться перед Тесс. Для того чтобы удостовериться, что у нее есть все необходимое. Но не проси нас делать что-нибудь ради тебя.

Средний брат без обиняков обрисовал их позицию.

Слова Нэша отдавались в голове Итана. Вдруг до него донеслись еле слышные прерывистые сигналы дверного устройства и стук закрываемых дверей.

— Тебе все понятно? — спросил Нэш.

— Абсолютно, — ответил Итан.

— Что мы можем сделать для Тесс? — вмешался Дэр.

От волнения Итан плохо соображал. В первый момент он даже не понял, чего от него хотят. Собрав всю свою волю, он напомнил себе, что несет ответственность за Тесс, что надо действовать с умом, а не трусливо прятаться в кусты. Братья, как он догадывался, думали, что он испугается этой ответственности. Именно по этой причине он смело пошел вперед.

— Тесс должна почувствовать, что она часть нашей семьи, что мы лучшее, что у нее есть. — При этих словах Итану стало настолько смешно, что он язвительно усмехнулся. — Нам надо показать хороший образец такой семьи. Психиатр считает, нам надо выработать между собой определенные правила поведения. Каждый из нас должен точно знать, что он будет делать.

— Черт возьми! — пробормотал Дэр.

Итан нахмурился.

— Возможно, я вам не нравлюсь. Но сейчас мы должны быть вместе. Вы обращаетесь со мной, как с дерьмом, да еще перед Тесс. Вот она и будет думать, что ей можно делать то же самое. И наоборот.

— Это слова специалиста или твои собственные измышления? — недоверчиво спросил Нэш.

Итан сжал зубы и молча сосчитал до пяти.

— Это наше общее мнение. Я уже три недели играю перед ней роль взрослого. Мне кажется, пора нам всем взяться за дело.

— Что ты этим хочешь сказать? — уже миролюбивее спросил Нэш.

Да, психиатр сказал правду: им надо браться за Тесс сообща.

— Надеюсь, что несколько раз в неделю все мы сможем собираться за одним столом. Она должна усвоить, что может рассчитывать, полагаться на нас. Вы готовы?