Все межнациональные проблемы СССР последних лет его существования были не причиной его распада, а симптомом и следствием отказа от советского проекта. Вследствие этой проблематики и якобы в качестве средства ее решения вновь возник русский национализм. Так же, как он возникал вследствие разрушения Российской империи в конце XIX – начале XX века и лишь ускорил ее распад.

Русский национализм, как и любой национализм, есть форма существования западноевропейской идеи исключительности и абсолютного превосходства. Это средство западнизации, как сказал был А. Зиновьев. Национализм есть продукт западноевропейской цивилизации. Он рождается либо как прямая проекция идеологии превосходства, либо как ответ на столкновение с нею, но логически национализм не противостоит идее превосходства, поскольку является одной из форм ее реализации.

Идее превосходства противостоит идея равенства, т. е. интернационализм. Если мы считаем, что мы другая, отличная от западноевропейской цивилизация, то у нас не может быть национализма. Так же, как не было его в Византии, как не было его в Российской империи в подавляющей части ее истории, как не было его в СССР. Мы видим, что сделал с Украиной украинский национализм, реализованный в качестве общестрановой идеологии. Мы считаем логически бессмысленным поиск хорошего национализма, знаем, что попытка построить из России национальное государство приведет к гибели нашей страны. К тому же нет никакой концептуальной сложности быть русским националистом в условиях внешнего давления на страну и масштабных миграционных процессов, связанных с перестройкой систем деятельности на нашей территории. Настоящий вызов заключается в том, чтобы в этих условиях быть русским интернационалистом.

Мы должны решать проблему собственной безопасности и безопасности всего мира превентивно, действуя за границами России.

Уход СССР с исторической сцены открыл дорогу для нового мирового военного конфликта. Европейские страны начали делать в Югославии, Афганистане и Ираке то, что США делали в Корее и Вьетнаме.

США ликвидировали Ливию, предприняли попытку ликвидации Египта и других стран Магриба, пытаются ликвидировать Сирию. Предпринимаются интенсивные усилия по дестабилизации Турции – члена НАТО и энтузиаста вступления в ЕС. Население территорий, лишенных государственности, должно ринуться в ослабленные «гуманизмом» государства Европы и ослабить их еще больше.

А на «освободившейся» территории должен быть выращен новый субъект военной истории, который направит свое агрессивное внимание на Россию. В соответствии со сценарием запуска Второй мировой войны, США, как в 30-х годах Великобритания, формируют противника для «до сих пор нераспавшейся» России (тогда им стала гитлеровская Германия).

Тщательно выращивается «Исламское государство». Демонизируется ислам – с прицелом на исламскую общину России. Украина превращается в реального врага России. При некоторых усилиях к военной кампании против России могут быть привлечены и Польша, и Прибалтийские государства.

Вкладываются огромные деньги в создание в России «партии поражения», проповедующей любовь к США и преклонение перед ними как перед победителями. Антироссийская пропаганда осуществляется в режиме полномасштабной военной дезинформации. США, очевидно, готовятся и сами вступить в военный конфликт. Разумеется, воевать на своей территории они не собираются. Делается все, чтобы разрушить существующий ракетно-ядерный паритет в пользу США. Разрабатываются концепции неядерного превентивного удара по России.

США нуждаются в большой войне (с минимальным своим участием) как минимум по двум причинам. Не ослабив Европу, не навязав ей зону свободной торговли во главе одного лидера – следующий шаг укрепления трансатлантической «крыши»: невозможно простить самим себе свой неподъемный внешний долг.

Не погрузив Европу в конфликт, нельзя будет воспроизвести свою власть над ней (то есть свое стратегическое геополитическое положение после Второй мировой войны), а значит, и над миром в целом. Пожалуй, есть еще одно: Россия опять в своем подъеме подошла к опасной для господства США (и возглавляемого ими Запада в целом) черте. Ее нужно либо развалить (что пока не получается), либо заставить масштабно воевать на своей территории. В XX веке эта схема трижды приносила Западу и конкретно США желаемый результат.

Мир во всем мире был реальной геополитической целью СССР. С этой целью была после войны разделена Германия. С этой целью был создан военный блок Варшавского договора, уравновешивавший НАТО, теперь же альянс агрессивно расширяется в отсутствие такого противовеса.

СССР проводил масштабную политику поддержки подъема стран третьего мира. На это потребовалось историческое время, но никакого БРИКС без этой работы СССР сегодня бы не было. Военно-технический и политический потенциал Индии и Китая неизбежно окажется вовлечен в новые региональные и глобальные системы коллективной безопасности с нашим участием.

Вмешательство США в дела на Евразийском континенте рано или поздно сойдет на нет – такова стратегическая тенденция общего подъема Евразии. Тем более США торопятся не допустить как самого этого подъема, так и потери неограниченных возможностей своего вмешательства. Время работает против США, и напряженность нарастает.

Если мы стремимся не допустить масштабного конфликта с собственным участием и с вовлечением своей территории, мы неизбежно придем к необходимости наследовать геополитическое кредо СССР о защите мира во всем мире.

Мы не можем удовлетвориться лишь общим принципом «многополярности», ведь «многополярность» сама по себе еще не гарантирует мир от войны «полюсов». Более того, США и навязывают «однополярность», то есть свою гегемонию как гарантию мира. Правда, при этом надо положиться на них, верить в их добрую волю, что совершенно невозможно при самом общем знакомстве как с историей XX века, так и первых 15 лет XXI века. Наверное, поэтому США столь сильно нуждаются в искажении этой истории.

То, что сегодня называется террористическими атаками, перед Великой Отечественной войной (и во время нее) называлось вражескими диверсиями. Как-то это звучало точнее и без презумпции страха, который мы как бы должны испытывать перед терактом – по определению последнего как средства запугивания.

Мы должны ясно осознавать, что сегодня условия именно военной опасности объективно существуют и опасность эта, к сожалению, растет, и совсем не по нашей инициативе. Именно США, располагая наибольшими в мире финансовыми возможностями, неуклонно конвертируют их в военную мощь. Это главный источник роста военной напряженности в мире и угрозы глобального конфликта.

Сдерживание такой политики невозможно без действующего военно-технического элемента, одними лишь политическими и переговорными методами. Следовательно, без рисков как развития, так и практического применения этого элемента.

Мы ушли из Германии и вообще из Восточной Европы – туда сразу пришла НАТО, а теперь и американская ПРО. Мы ушли из Афганистана – туда пришли США, резко усилив комплексную угрозу нашим границам на юге. Мы позволили разрушить Ливию и тем самым положить начало созданию территории, лишенной государственности как нового ресурса и инкубатора сил агрессии.