Пришёл черёд и всем остальным делать свои подарки. Банкин, на полном серьёзе войдя в роль Ганса Вагнера, подарил немецкий штык-нож времён первой мировой войны, Ник — две банки настоящей русской тушёнки, конфискованные на камбузе, Айна преподнесла старику туристический альбом с видами Барселоны, Куликов — свою бескозырку с надписью «Варяг», Зорго отделался старинной пиратской картой.

Минут через двадцать наконец-то перешли к делу. Айна, заметно волнуясь, подробно рассказала о своём бедном муже, глупом испанском туристе, оказавшемся в плену у злобных индейцев чиго. Потом Зорго поведал всё, что знал об этом деле, в том же ключе, конечно.

— Ну, что, Джедди, — ласково спросил дон Аугусто у паренька, — всё ещё хочешь знать, что написано на твоём медальоне?

Мальчишка лишь чуть заметно кивнул головой, хмуро и напряжённо уставившись в свою пустую тарелку.

— Тогда так сделаем, — задумчиво проговорил старый сеньор. — Я сейчас тебе этот текст переведу, а ты за это дашь честное слово, что проводишь этих сеньоров и прекрасную донну Анну к Индейскому Нагорью через Сизые болота. Договорились?

— Даю слово! — громко ответил Джедди, с вызовом поочерёдно оглядев всех присутствующих, снял со своей короткой шеи тяжеленный медальон и бережно вручил его дону Аугусто.

Старик с минуту смотрел на вычурные значки, на цветок розы, выгравированный с другой стороны медальона, затем откашлялся, хитро прищурил левый глаз и торжественно произнес:

— Черный снег. Хрустальные слезы.

Хрустальные слезы на черном снегу.

Но это еще не конец, нет.

Мир еще осязаем. И слышна еще печальная свирель.

Но вот хрустальные капли мутнеют,

Трескаются и превращаются в серую пыль.

Светлая музыка стихает.

Остается только черный снег.

И звенящая тишина…

Некоторое время все молчали, затем Джедди нерешительно спросил:

— И что всё это значит?

— А это, мой мальчик, ничего не значит. Это просто старинная хоббитанская молитва, её во время похорон хоббиты произносили, перед тем, как бросить на гроб первый ком земли, — прозвучал совершенно неожиданный ответ.

— Хоббитанская?

— Да, дружок, хоббитанская.

— А жёлтая роза, она для чего? — не унимался мальчишка.

— Жёлтая роза — главный символ Атлантиды. Там, — дон Аугусто мечтательно прикрыл глаза и отвернулся к окну, — все жёлтые розы выращивали, прямо как у нас сегодня, в Сан-Анхелино. Кстати, медальон твой называется Огнин. Он в Средиземье большую власть имел, даже драконы за обладанье им душу были готовы продать…

Джедди удовлетворённо кивнул, молча поклонился и медленно пошёл к выходу, кошка Маркиза бесшумно соскочила с каминной полки и неторопливо прошествовала вслед за хозяином, мимоходом бросив на Кукуся косой презрительный взгляд.

Все остальные только непонимающе переглянулись: какая ещё Атлантида, какое Средиземье, какие такие Драконы, к такой-то матери? Это что — шутка, розыгрыш, старческий бред? Что это?

Ник тоже попытался изобразить на лице полное непонимание, как будто бы он никогда в отрочестве не зачитывался книгами всеми уважаемого Дж. Р. Р. Толкиена.

Попытались у старика выяснить, да дон Аугусто тут же ушёл от вопросов, дрожащим голосом сообщил, что очень устал, пожелал всем удачи и вежливо попросил верного Томаса проводить дорогих гостей.

Нику, впрочем, при прощании — лукаво подмигнул…

Утром в «La Golondrina blanka» пожаловал Джедди с Маркизой на плече. С капитаном Зорго поздоровался за руку, остальным только курчавой головой кивнул, но достаточно вежливо, без следов видимой вражды. Одет он сегодня был по европейской моде, даже короткий галстук цветастый повесил на шею. Чёрные кудри мальчишки были тщательно расчёсаны, видимо, при помощи какого-то хитрого геля, причём таким образом, что его большие жёлто-лимонные уши оказались практически полностью скрыты. Даже на ногах наблюдались деревянные тапочки-вьетнамки (так их Ник обозвал про себя).

От завтрака мальчишка вежливо отказался, дождался, когда взрослые поедят и приступят к традиционному кофе, и сразу перешёл к делу:

— Сеньоры и сеньора! Если вы действительно хотите попасть на Индейское Нагорье, то следует поторопиться. Время года сейчас — самое идеальное. Весенние ураганы и прочие тайфуны уже прошли, сезон проливных дождей начнётся только через месяц. Самое время выступать. Промедлим недели на полторы, и всё — ни за что не дойдём до заветного места: горные ручьи и речки выйдут из берегов, сильные обвалы начнутся в ущельях, оползни всякие. Да и Сизые болота вовсе станут непроходимыми из-за слякоти и трясин.

— Конечно же! — Айна воскликнула радостно. — Мы давно готовы. Давайте прямо завтра и тронемся в путь!

Джедди только усмехнулся грустно, а Зорго от услышанного и вовсе кофе своим чуть не поперхнулся. Даже Маркиза что-то такое, явно неодобрительное, промурлыкала.

Откашлявшись, Зорго вежливо — когда он разговаривал с Айной, то всегда становился до неприличия вежлив и даже почти не походил на забубённого пирата — проговорил:

— Извините, милая сеньора, но всё не так просто. Путь нам предстоит долгий, опасный. Необходимо приобрести нужную амуницию, одежду, оружие, продовольствие, да и многое другое. Джедди, ты же, наверняка, всё уже продумал, давай излагай свой план.

— Вы ведь в отеле «El Nacional» остановились? — начал мальчишка, явно польщённый словами капитана, и взглянул на Айну, которая на всех представителей мужской половины человечества производила неизгладимое впечатление. — Первым делом, придётся вам оттуда съехать. Далее, необходимо снять маленький домик. Обязательно, чтобы был крепкий забор, просторная конюшня, склад небольшой, но с крепкой дверью. Народец здесь у нас вороватый, предосторожности не помешают. Вот на этой базе и начнём наши сборы. Времени у нас на это — дней пять, максимум шесть.

На том и порешили. Разбились на небольшие группы и отправились на поиски подходящей недвижимости.

К обеду все снова собрались в таверне. Новостей положительных ни у кого не было, подходящего под базу помещения с первого наскока найти не удалось. А время-то поджимало, цейтнот приближался.

— Я так и думал, — Джедди вздохнул. — Придётся мою матушку приёмную, сеньору Сару Монтелеон умолять слёзно, чтобы приютила несчастных авантюристов…

Отправились к дому семейства Монтелеон. Крепкий высокий забор, за забором — небольшой симпатичный домик с белыми стенами, под красной черепичной крышей, в окружении молодых апельсиновых деревьев.

Сеньора Сара вышла им навстречу, как будто уже давно ждала неожиданных гостей.

Поздоровались, познакомились, поговорили о погоде и видах на урожай цитрусовых, попросили оказать посильную помощь.

Хозяйка оказалась очень красивой женщиной, несмотря на свои без малого пятьдесят лет: гордая осанка, грива роскошных чёрных волос и взгляд — словно два тёмно-зелёных ночных светлячка вышли на прогулку.