– По разным причинам может быть, – пожала плечами Асфири. – Здесь, похоже, когда-то сель сошёл. Вон, видишь жердины из земли торчат? Видать, деревня была.

– Жители ушли, а храм остался, – прибавил Элни. – Так бы не бросили.

– Жалко…

Друзья покивали, соглашаясь.

На ужин мы ели кашу из какой-то незнакомой крупы и кореньев, приправленную вяленым мясом. Дичи сегодня не попалось, и Асфири решила, что можно и так разок. На самом деле, не знаю, что бы мы без неё делали! Наша охотница исправно снабжала нас провиантом, и ели мы от пуза. Если бы не тигрица, то запасы уже бы истаяли. Не так уж много фири и собрали в дорогу. Но откуда им было знать, как далеко на север мы пойдём? Наверное, если бы не Асфири, мы бы свернули с дороги в деревню и оставили там кучу денег. А я не привыкла, что их количество ограничено, поэтому очень трепетно относилась к кошельку фиря. Неуверенно я себя чувствовала, когда не могла сама за себя заплатить.

После ужина, ребята начали укладываться спать, а у меня свербело в одном месте от любопытства. Это же храм! Настоящий, большой! И развалины такие красивые! Камни серые, поросшие мхом и вьюнком. Мы расположились с краю, а дальше развалин было больше, не все стены обвалились, и может, даже где-то осталась крыша?

– Ас…

– А?

– Я схожу гляну.

– Куда тебя на ночь глядя несёт? – недовольно пробурчала тигрица, но приподнялась на локте, чтобы окинуть взглядом мою упрямую фигуру, сидящую напротив.

– Я никуда не пойду, – заявил фирь и перевернулся на другой бок, спрятав голову под одеяло.

– Я быстро… – просительно поглядела тигрице в лицо.

– Ладно, пошли, я тоже погляжу.

Она гибко поднялась и принялась шарить по кустам.

– Ты что делаешь?

– Факел бы сляпать из чего-нибудь, – ответила она, – вы ж, люди, как котята в темноте!

– Спасибо.

На душе потеплело. Да, не привыкла я, что с моими желаниями и потребностями считаются. Приятно. Надо привыкать, а то, что я, как дикая?

– Ас! – раздался голос Элни. – У меня в сумке возьми… – зевнул он, – я каганец клал. На всякий случай… масло там же…

Пробираться в темноте без света действительно было бы сложно. Асфири лезла первая, держа светильник в руке, я за ней. Сначала мне показалось, что храм был огромный, но мы обошли развалины по периметру очень быстро. Крыша не сохранилась нигде, но в центре возвышался высокий угол стен. Каменная кладка щербато выступала в свете фитиля. Камни под ногами глухо стучали, когда мы по очереди балансировали на них. Пахло пылью и ночной прохладой. Может, и правда было что-то, а может, просто я заранее ожидала почувствовать что-то необычное, но здесь витал какой-то особый дух, будто место и правда волшебное.

– А боги приходят в свои храмы? – шёпотом спросила у тигрицы.

– Не знаю, – так же тихо ответила она, – но, говорят, что да. Мы-то сами богам храмы не строим, да и не молимся. Но, когда я заходила в ваши храмы, то чувствовала что-то особенное, будто по голове кто погладил. Ну, или наоборот, это смотря к кому. Ну и что ты думал значение имеет, когда у алтаря стоял… – тигрица тихо засмеялась в кулачок, не отводя завороженного взгляда от стены, покрытой цветущими вьюнками. – Я в столице когда была, в дворцовый парк заходила. Пока на Сифируса смотрела и прикидывала, что будет, если я ему на плечи залезу и прыгну на какого-нибудь оболтуса, что там ошивается, мне ветка прям по носу прилетела!

Я тоже тихо засмеялась. Под стеной лежали обломки алтаря, что за статуя на нём была, было уже не понять. Мрамор, или что-то похожее. Но даже сейчас, в свете каганца, это разрушенное место было красивым!

– Асфири, мне здесь так нравится!

– В храме?

– Да. И нет… я про всё. Знаешь, мне кажется, что я дома! Мне здесь всё нравится! Здесь всё какое-то настоящее! И такое красивое…

– Тут и правда красиво, – тепло согласилась она, – жаль, что боги оставили это место… Тебе бы понравилось в храме Штормграда. Там статуя Феррии в четыре моих роста!

– Ого!..

Уходить не хотелось. Какой-то особый мистический момент, не хотелось его спугнуть. Я аккуратно подошла к мраморным обломкам и похлопала себя по карманам. Какой-то мусор, салфетка, огрызок ржаной корки. Хотелось что-то подарить, принести в дар богу, чей храм приютил нас. Но в карманах ничего подходящего не было. Тигрица, будто поняв моё намерение, подошла тоже и, склонившись, положила на обломанный бортик какой-то камешек.

– Это из столицы. Подобрала его в том же парке. Не ахти, конечно, но мне кажется, что за дар сойдёт.

И она, как бы извиняясь, улыбнулась и пожала плечами. Ветер трепыхнул пламя фитиля.

– Чей же это храм? – опять спросила я, поглаживая рукой стены.

– Может, Феррии? – предположила подруга. – Или Алеты. Обычно в такой местности только им храмы строятся. Или Далину. Но это точно не его храм!

– Далину? – удивилась я. – А ему тоже строят храмы?

– Ну да, – нахмурилась тигрица, – конечно! Он же бог! У него, как по мне, больше всего храмов заброшенных по стране стоит. Раньше, видать, повсеместно ему поклонялись, а теперь уже поспокойнее стало, войны почти прекратились, вот и забыли.

– А как это связано?

– Не знаю, я же говорю – мы богам не поклоняемся. Наверное, в те времена, ему молились, чтобы пощадил. Задобрить хотели, может быть…

Мы побродили ещё немного и отправились спать. Я всё думала, а хотела бы я попасть так же в храм Далина? Было и боязно и любопытно одновременно… Но это всё потом, сейчас с этим Ирту разобраться, потом уже буду даль8ше смотреть, что делать со своей жизнью. Главное, что у меня есть друзья! Хорошо, когда кто-то близкий есть рядом.

«Я всегда рядом…» – прошептал чей-то голос в моём воображении, я улыбнулась и уснула.

Солнце осветило мягкими рассветными лучами храм. Капельки росы на синих цветах барвинка заискрились. Лепестки трепетали на ветру, он пах травами и поздней весной. Где-то пели птицы. Тишина. Чистая, как горный ручеёк. По небу пробегали редкие облака, подсвеченные жёлтыми лучами восходящего светила. Костёр еле теплился.

Я потянулась и встала. Ребята тоже зашевелились. Румяная мордашка фиря выглянула из-под одеяла и сонно улыбнулась. Новый день, впереди новая дорога. Мы позавтракали, надели упряжь на ещё дремлющего Мохнатика и двинулись дальше. Храм остался позади, в ожидании новых путников, которым можно дать приют под замшелыми стенами.

Дороги уже не было, мы шли лесами. Но никто не жаловался. Мне нравилось и так, и так, а Мохнатику, кажется, было вообще всё равно. Он преданно шёл туда, куда направит хозяин. Зелень-то какая! Деревья высокие, подлеска почти нет, зато на земле то тут, то там, цветы. Крокусы, кажется? Или что-то похожее. Поздновато для них…