«Оккультизм, магия, что одно и то же, и сатана — это две согласные, взаимодействующие, неразрывно союзные силы. Там, где растет вера в сатану, растет и магия. И, наоборот — там, где растет потребность в магии, нарастает вера и в сатану», — об этом писал замечательный отечественный мыслитель В. Амфитеатров в книге «Дьявол». Так, центром магии для адептов сатанизма всех родов и мастей, включая известное масонство и интересующий нас фашизм, стал именно Тибет с его мрачной и полной тайн историей. Что ж, обратимся к истории религиозного учения Тибета. Впрочем, не станем увлекаться этой сложной темой, в которой, не будучи в полной мере компетентны, можем заплутать, или начать ходить по кругу, как то случается с нами в темных дремучих лесах, ибо погружаться в учения сатанинские дело не благодарное и для христиан, прямо скажем, совсем не полезное. Тем не менее, хоть история религии Тибета и не предмет нашего изучения, но без краткого экскурса в ее специфику картина исследования оказалась бы не полной.

Итак, до VII века н. э. религия, которая бесспорно доминировала в Тибете до прихода буддизма, известна как бон — сочетание шаманистских верований, фетишизма и демонологии. Священнослужитель бона являлся своеобразным колдуном, в практику которого входило пение магических заклинаний и совершение разнообразных обрядов. Он исполнял непонятные для непосвященных танцы и бесстрашно вступал в общение с невидимыми демонами, окружавшими его и весь тварный мир. Бонские религиозные мероприятия имели весьма сложную структуру. Они состояли не только из «произнесения заклинаний», но включали также различные ритуалы, танцы и жертвоприношения. Спектр функций бонского священнослужителя был весьма широк: он выступал одновременно магом и некромантом, шаманом и волшебником.

Народы Тибета еще не вышли из стадии шаманизма, как испытали на себе влияние буддизма. Шаманский культ, подкрепленный буддийской философией, отрицающей любое божественное начало, породил религию, получившую, прямо скажем, весьма зловещее содержание. Ко всему прочему важным оказался и тот факт, что буддистско-шаманский союз был воплощен в наиболее маргинальной форме буддизма — его тантрической разновидности, которая является практикой ритуального контакта непосредственно с силами тьмы. «Тантра — буквально «закон, или ритуал». Определенные мистические и магические труды, главной особенностью которых является поклонение женской силе, олицетворенной в Шакти. Дэви или Друга (Кали, супруга Шивы) — это особая энергия, связанная с половыми ритуалами и магическими силами — худшая из форм черной магии и колдовства»[43]. Уже с VIII века в религиозных учениях Тибета наблюдается стремительный поворот к тантризму, обращение в сторону чародейства, всяческих суеверий и туманного символизма. Отныне считается, что «вместо длинной цепи перерождений человек может достигнуть нирваны через одно короткое тайное заклинание — дарани. Так вырождался буддизм из философской системы в простое колдовство»[44]. Именно магией покорили буддистские ламы сердца и воображение сначала тибетских жителей, затем монгольских кочевников и через Запад (они фактически использовали агрессию гитлеровской Германии в своих целях) мечтали двинуться на Россию.

История проникновения буддизма в Тибет оказалась связана с возведением знаменитого монастыря Самье, которому в дальнейшем было суждено стать своеобразным оккультным центром мира. Это место, где первые санскритские тексты были переведены на тибетский язык. Более того, что наиболее важно для нашего исследования, Самье в дальнейшем обрел негласный статус тайного научного центра. Там на протяжении столетий индийскими и тибетскими «учеными» собирались разнообразные знания. Самые известные «ученые» всех главных сект буддизма Sakyapa, Kagyupa и Gelugpa в подземных «лабораториях» Самье проводили различные эксперименты, ставили опыты (ставшие в дальнейшем моделью для гитлеровских концентрационных лагерей с их экспериментальной научной базой), осваивали различные буддийские дисциплины, включая исследование буддийской Сутры, Тантры, изучение санскрита, буддийской логики, археологии, медицины, астрологии, поэзии, терминологии и другие. Именно сюда на рубеже веков за тайными знаниями, как мы увидели выше, устремились передовые державы мира.

С историей формирования тибетского учения связана легенда о строительстве этого уникального монастыря. Его возведение начал некий монах Шантаракшита, один из настоятелей индийского монастыря Наланда, который проповедовал в первую очередь буддизм сутры. Легенды связывают создание монастыря-лаборатории с кознями бонских демонов, многократно разрушавших возводимые стены. Считая место для строительства благоприятным, Шантаракшита активно приступил к строительству, но через некоторое время здание обрушилось. Тогда на помощь был приглашен известный тантрический мастер и великий махасидхи Падмасабаву. По приезде в Тибет Падмасабава завёл себе новую жену Ёше Цогель. Поупражнявшись с ней в тантрическом сексе, он произвёл шесть обезьян и с этим воинством двинулся на борьбу с бонскими демонами, разрушавшими монастырь Самье. Учёный-пандит, он легко выиграл теологический диспут с жрецами, а следом продемонстрировал и превосходство своей магии. После этого все демоны признали Падмасабаву своим властелином и даже принялись помогать в строительстве монастыря Самье. С этого момента демоны стали полноценными участниками культов тибетских лам, более того, высвобождаемые демоны по убеждению последних стали защитниками необуддийского правоверия.

Опираясь на философское учение тантризма, нашедшее воплощение в этом древнем предании, заискивание перед жестокими и кровожадными гениями заняло первенствующее место в тибетском культе. В буддистских монастырях Монголии и Тибета ежедневное утреннее служение начинается с принесения кровавой жертвы хранителю веры Чжамсарану и другим лютым божествам и гениям, божественным палачам и смертоносцам врагов веры и добродетели.

Вот как описывает эти обряды русский этнограф А. М. Позднеев в своем исследовании, переизданном в 1993 г. в Калмыкии самими буддистами: «Приносящие балин хувараки перед началом служения долженствуют, прежде всего, созерцать Чжамсарана и представить себе все пространство мира пустым. В пространстве этой пустоты они должны представить себе безграничное море из человеческой и лошадиной крови, в котором треугольником волнуются волны; в самой середине этих волн — четырехугольную медную гору и на вершине ее — солнце, человеческий и конский труп, а на них Чжамсарана. Лицо у него красное; в правой руке, испускающей пламя, он держит медный меч, упираясь им в небо; этим мечом он посекает жизнь нарушивших обеты. В левой руке он держит сердце и почки врагов веры; под левой мышкой прижал он кожаное красное знамя. Рот страшно открыт, 4 острых клыка обнажены; имеет три глаза и страшно гневный вид. Он коронован 5 человеческими черепами. Стоит он среди пламенеющего огня премудрости».

Принеся этому и армии иных демонов чашу крови, их призывают уничтожать врагов, а особенно тех, кто ограничивает распространение веры и святости буддийской. Вот «молитвенный» вопль, к ним обращенный: «Призываю основавшего свое вечное местопребывание в юго-западной стране трупов владыку жизни, великих красных палачей и шимнусов, не отступающих от повелений Чжамсарана, приидите по силе обещания… Чтобы порадовать Чжамсарана и его сподвижников, чествую их великим морем разной крови. Ом-ма-хум… Все враждебные и силы и препятствия, согласно своих строгих и жестоких законов, сделайте прахом… Открывший рот и обнаживший клыки, имеющий три глаза на своем страшном лице, завязавший в косу свою темно-желтые волосы, возложивший на себя корону из черепов и четки, величественный богатырь, одаренный лицом, на которое невозможно смотреть, тебя восхваляю я! Стоящую по правой стороне от тебя Ухин-тэнгри, которая держит в своих руках меч и гвоздь, имеет синеватое тело и красноватое лицо — восхваляю я!.. Царь хранителей-якшасов, мать красноликая, владыка жизни, свирепые восемь меченосцев и вы, страшные палачи, умножьте вашу энергию! Греховным, воздвигающим преграды ламству, всем держащимся еретического учения покажите вашу силу, и спасите, о спасительные. Ниспослав свыше шимнусов, действующих ножами, схватите врагов сетью, пришпильте их гвоздями, перерубите мечами, прострелите стрелами, пронзите копьями, высосите у них сердце! Но, заставив их покончить свое настоящее злое существование, спасите их души! Прекратите жизнь этих злобных врагов! Плоть, кровь и кости их вкушайте устами вашими! Примите эту жертву плоти и крови ненавистных врагов! Направьте меня на путь добродетели, но накажите врагов явными знамениями! Уничтожьте врагов ламства и веры вообще, ибо только таким путем вы сохраните веру и священное учение!»[45].