Наверное, эта последняя встреча на Востоке утвердила её в этом решении, она выкинула Стрельцова из жизни. Я её понимаю, любовь – любовью, а жизненное поле нужно преодолевать с надёжным человеком, с достойным и любимым, пусть и без бешеной страсти. И, вот тебе…

У Леры всё перемешалось в голове, ей тоже показалось, что подружка посматривает в сторону морского доктора совсем по-другому, как бы засматривается. Как он раньше на неё.

– Но ведь он встречал Новый год с нами, а не с врачихой.

– Это я попросила, семейный же праздник. А сегодня он дежурит, и она может прийти к нему со своими туесками. Подкармливает, пока я тут лежу.

– Ой, и Люда придёт, принесёт мне манатки.

И тут же влетела Градова, на ней не было лица. Стала разбирать пакеты, рассовывая содержимое по тумбочкам и шкафам. Молча. Две пациентки переглянулись и догадались, в чём дело.

– Люся, зачем так много всего? Как ты допёрла?

– Мне не привыкать. Я ещё Володе хотела… – Голос сорвался, она закашлялась. – Но у него всё есть. Так что вам привалило, девчонки. Всё, я помчалась, твоя мама одна с детьми. До завтра!

В дверях они столкнулись, Люся и Володя. Она задохнулась, задержала дыхание и попыталась пролезть мимо богатыря. Куда там. Застряла, сильно прижавшись грудью к его торсу, запакованному в белый халат.

– Алёшкин, пропусти, быстро! Мне домой надо!

– Так Ольга может тебя подвести, что по морозу шататься, и…

– Пропусти, говорю! Мне срочно надо, зачем же прерывать ваше … общение, такое интимное, уютное. Прямо, завидно. Совет да любовь! Да, отвали, дай пройти. – Она замолотила его руками, изворачиваясь, как змеюка, глаза – аквариумы, вот-вот разревётся, чего никак нельзя допустить при нём.

– Люся, что-то случилось? Тебе помочь? Да что такое-то?

– Оставь меня в покое, исполин чёртов, иди уже, тебя ждут. – Она сильно изогнулась и ударилась головой об косяк. – Отойди от меня на пять метров и ближе не подходи, пока я ещё жива! Капитан Америка, Халк и Илья Муромец в одном лице.

Люська ещё больше взвилась, упоминание об Америке прозвучало совсем некстати. Схватившись за голову, она, наконец, проскочила и понеслась по коридору.

– Доктор, что стоишь? Она же сильно ударилась, зачем отпустил? Володя, догоняй! – Римма уже орала.

Алёшкина снесло. Из коридора послышалось: «Ты куда, Вов?» И тишина… Молчали и свидетельницы взрыва зашкаливающих эмоций. Поболели… Через некоторое время Лера потащилась, якобы на обезболивающий укол, никого не нашла, дотащила свой новый гипс до кровати, рухнула и всю ночь не спала.

А утром они разработали план действий. Вернее, сам план придумала мама Леры, а воплощать пришлось им.

Через день они выпросились домой. Причём, к Римме Ивановне. Мотаться между двумя квартирами было неудобно. Да и ухаживать сразу за двумя сподручнее в большей по размеру, куда можно собрать всех при надобности. Так и получилось, тётка была страшно довольна, а Лерка поддерживала легенду.

Р

Мама Леры со своими внуками не ночевала, а Люду с её отпрысками обязали остаться на ночь с ними. Всё было продумано. Видя, как женщина зашивается, Володя не сможет просто уйти или остаться у Ольги. Но в первую ночь он позвонил и оповестил, что не придёт. Люда уложила детей, провела все процедуры и возилась на кухне.

– Лера, иди. Поговори с ней. И помни, что она не должна знать, что мой племянник в курсе. Иначе, она точно засыплет себя пеплом и выключит своё сердце на приём всего доброго. Иди, девочка, водички попей.

– Ну, вот почему он не пришёл? Мне становится страшно, вдруг эта Оля уже что-то придумала? Или он влюбился в неё? Вы же сами говорили, там есть во что. Голова кругом.

Люда сидела за столом, опустив голову на руки перед собой.

– Людочка, ты почему не спишь? Устала же.

– Я очень устала, Лерка! Нет никаких сил так жить. Ты же видишь, Алёшкин разлюбил меня. И, если до вчерашнего дня я ещё сомневалась, пятьдесят на пятьдесят, то теперь всё встало на свои места. Поделом мне, я же понимаю. Только тяжело. Ну, встречается он с другой женщиной, я ему зачем? Он что, будет помогать втайне от жены? Мне это надо? Чем раньше я пойму, что одна, тем скорее моя жизнь войдёт хоть в какую-то колею. А он рядом, в курсе всех моих проблем, заботится как старший брат о любимой сестре. Я так не хочу. Да и не могу, он отец моей дочери, и Лёшка называет его папой. Представляешь? Я вам помогу, и уеду. К своим. Мы с профессором уже придумали, как открыть наше представительство при южном университете. Это единственно правильный выход. Пошли спать, а то я и так засыпала раны солью, надо смыть.– И ушла в ванную.

Заговорщицы растерялись. Ситуация выходила из-под контроля.

– Подождём до завтра. – Подытожила Римма Ивановна. – Володя придёт обязательно. Наша задача, оставить его ночевать. А там посмотрим. И болеем, нам нужен уход.

– Да я себя нормально чувствую, все бока уже отлежала. Хотя бы готовить я могу? Ту же картошку.

– Ладно, помогай. Но не забывай о «своей слабости». А я ещё пару дней полежу, ради дела.

Алёшкин появился как раз к обеду. Люда старалась приготовить такие блюда, которыми можно было накормить и детей, и женщин, и здорового мужчину. Но именно сегодня гвоздём стола стала запечённая рыба. Одна из них, начинённая квашеной капустой пополам с икрой этой же рыбы, приготовленная по рецепту мамы Люды, предназначалась, прежде всего, Алёшкину. Он очень любил это яство, и, поймав в поле зрения аппетитного леща, довольненько заулыбался.

– Люська, я тебя обожаю. Вот угодила, так угодила. Дай я тебя поцелую.

Люда дёрнулась, получив чмок в щёчку, и они, эти щёки вспыхнули мгновенно, как маков цвет.

– Лишнее. Я готовила для всех. Ты же столуешься в другом месте? Придёшь – не придёшь, кто знает? Мойте руки, всё готово! – Оповестила кулинарка.

Володя «потух». Он первым вышел из-за стола, поблагодарил. Удивительно, но не предложил помощь, а сразу ушёл в свою комнату. Спать, как он объявил.

– Когда это Алёшкин стал приходить домой днём и укладываться спать? Что-то новенькое. – Недоумевала мама Леры.

– Ночь, видимо, используется не по назначению. Дай бог! Да и жизнь у мужчины перекраивается, тоже дай бог! Скоро, Римма Ивановна, сбудется ваша мечта: семья вашего племянника будет жить с вами. Опять же, дай бог! – Изрекла Люда.

– Что ты со своим богом! Ой, я с вами богохульницей стану. – Римма перекрестилась. – Устал человек, отдыхает. Иди, лучше,