Адам задумался.

– Миссис Бэнкрофт не могла бы поехать? Как ты думаешь, Мария? Она вдова и женщина вполне разумная. К тому же она твоя подруга.

Мария подумала над его предложением. Ей отчаянно хотелось быть рядом с Адамом, и почти так же сильно ей хотелось выяснить все относительно гибели отца, что можно было сделать лишь в Лондоне.

– Я не знаю, согласится ли Джулия, но я ее попрошу. Однако даже если она согласится меня сопровождать, едва ли она захочет бывать в обществе. Лондонский высший свет она ненавидит.

– В Лондоне с респектабельными компаньонками проблем не будет, – заверил ее Мастерсон. – Взять, к примеру, тетю Адама Джорджиану и его кузину Дженни. Вам нужна компаньонка лишь для того, чтобы без скандала доехать до Лондона.

– Все согласны с таким планом? – спросил Адам. Услышав подтверждение, он сказал: – Ну что же, Лондон – значит, Лондон.

В голосе его не чувствовалось энтузиазма, но он понимал неизбежность предстоящего путешествия. Избегать Лондона до бесконечности он не мог, и он слишком сильно нуждался в присутствии рядом Марии.

Пришли две горничные, чтобы убрать со стола. Следом за ними трусила Бхану, улизнувшая из кухни. Адам щелкнул пальцами, и собака бросилась к нему, тряся ушами.

– У тебя настоящий талант находить уродливых собак, Эштон, – с улыбкой, что было для него редкостью, сказал Рэндалл.

Впервые за вечер Адам рассмеялся:

– Бхану не уродина. Она всего лишь красива по-своему.

Мастерсон затаил дыхание.

– В школе у тебя была собака по кличке Бхану. На удивление уродливое создание и всеобщая любимица. Она сыграла не последнюю роль в том, что ты оказался в Уэстерфилдской академии. Леди Агнес рассказала нам эту историю.

– В самом деле? – Адам почесал собаку между ушами. – И что означает «Бхану»?

– Солнце, – сказал Керкленд. – Солнце на языке хинди.

Адам улыбнулся:

– Ясно. Обе Бхану красивы на индусский манер.

Все четверо мужчин рассмеялись, и в этот момент Мария уже знала, что Адам все вспомнит. Такие мелочи, как собачья кличка и его сны, доказывали, что прошлое близко, оно лишь выжидает удобного случая, чтобы вынырнуть в настоящее. И тогда она больше не будет ему нужна.

Горничная принесла графин с портвейном и четыре бокала. Адам не удивился, увидев, что Мария стремительно встала из-за стола.

– Оставлю вас, господа, наслаждаться вашим портвейном, – слишком бодро, что наводило на мысль о неискренности, сказала хозяйка.

Адам налил вино в бокал, а Керкленд спросил у Марии:

– Это портвейн от Балларда? Если это так, то хозяин фирмы, производящей портвейн, еще один наш товарищ по школе, о которой я рассказывал. И портвейн у него очень хороший.

– Я не знаю, – сказала Мария, направляясь к двери. – Графин наполняла не я.

– Ничего страшного. – Адам передал графин Керкленду. – Чуть позже мы присоединимся к вам в гостиной. – Он испытующе взглянул на Марию, пытаясь определить, правильно ли он понял причину ее желания остаться на какое-то время в одиночестве.

К несчастью, Мастерсон оказался не столь прозорлив.

– Здесь, на севере, дни такие долгие. Я хотел бы прогуляться по усадьбе, если вы не откажетесь меня сопровождать, мисс Кларк.

Она была не в восторге от предложения Мастерсона, но отказать ему не позволяла вежливость.

– Я с радостью покажу вам усадьбу, – сказала она. – Позвольте, я только захвачу шаль.

Она вернулась, укутавшись в шаль своей бабушки. Ветхость этой вещи ее не смутила. Должно быть, она испытывала острую потребность в поддержке со стороны бабушки Розы. Мастерсон открыл перед ней дверь, и они вышли на свежий воздух. Бхану выбежала следом.

Адам надеялся, что Мастерсон доброжелателен не только внешне. Марии сейчас очень тяжело. Быть гостеприимной и любезной хозяйкой, когда все твои гости совершенно чужие тебе люди, – серьезное испытание. Адам и сам не мог с уверенностью определить свое отношение к этой троице. Все они были уважаемыми, интеллигентными людьми, включая и Рэндалла, если не принимать во внимание его неприкрытую неприязнь к Марии. Но Адам не ощущал к ним никакой особой привязанности. Он потер висок, подумав о том, что его прежняя жизнь стала для него источником постоянной головной боли. После того как дверь за Мастерсоном и Марией закрылась, он сказал:

– В Хартли люди думают, что мы с Марией женаты. Это сделано, дабы избежать сплетен, связанных с тем, что Мария живет под одной крышей с мужчиной. Я попросил бы вас делать вид, что мы женаты, пока вы находитесь здесь.

– Хорошо. В этом есть логика. – Керкленд нахмурился. – Нам надо кое-что обсудить с тобой, Эш, и я предпочел бы сделать это не в присутствии мисс Кларк.

– Я искренне надеюсь, что вы не станете меня убеждать, что она для меня неподходящая пара, – ответил Адам несколько раздраженно. Вероятно, он и не мог с уверенностью сказать, что может ей доверять, но будь он проклят, если позволит ее критиковать людям, которые едва ее знают.

– Ничего подобного. Она привлекательна, умна и молода. Вы, кажется, небезразличны друг другу, и все это создает хороший фундамент для брака. Вопрос совсем в другом. – Керкленд переглянулся с Рэндаллом. – Ты хоть что-то помнишь о том происшествии, после которого ты оказался в море?

Адам сдвинул брови, пытаясь вспомнить то, что еще мог вспомнить.

– Я смутно помню, как, держась за длинный кусок дерева, бесконечно дрейфовал в холодной воде. Но воспоминаний о самом происшествии у меня нет. Почему это важно?

– Потому что мы начали поиски с того, что подняли обломки твоего корабля «Энтерпрайз», – ответил Рэндалл. – Мы обнаружили, что котел был намеренно поврежден, а потом кое-как запаян. То есть запаян так, что взрыв был гарантирован. Очевидно, кто-то пытался тебя убить.

– Убийство? – воскликнул Адам. – Что я сделал, чтобы приобрести такого врага?

– Ничего, – ответил Керкленд. – Но есть люди, которым не нравится, что полукровка носит титул английского герцога. Ты часто становился мишенью злых карикатур и не менее злобных памфлетов. Пусть против тебя лично все эти люди ничего не имеют, но им не нравится сам факт того, что английский лорд наполовину индиец.

– Я могу понять то, что меня презирают из-за моего происхождения, – медленно проговорил Адам, – но зачем заодно со мной взрывать шотландский корабль со множеством британцев на борту? Зачем выбирать такой сложный путь, когда достаточно пустить мне пулю в сердце? Может, целью преступника был сам корабль? Может, это происки конкурентов?

– Все возможно, – угрюмо согласился Керкленд. – У нас нет улик. Но в истории шотландского кораблестроения еще не было подобного этому случая устранения конкурентов.