Говорили, что на деньги штрафа, который уплатил Ангерран де Куси, была восстановлена понтуазская богадельня и построены школы и дортуары доминиканцев и францисканцев в Париже, которые получили наказ творить молитвы за трех молодых сеньоров. Людовик Святой не забыл этих бедных умерших, о которых, говорят, обычно никто не вспоминает. Помимо всего сиру де Куси пришлось обещать, что он уедет сражаться на три года в Святую землю.

После этого суда Жан де Туротт заявил баронам, что король эдак перевешает всех своих сеньоров. Эти слова передали Людовику Святому, который вызвал болтуна. Тот опустился на колени перед королем, спросившим его: «Как же это, Жан? Вы говорите, что я заставлю повесить моих баронов? Конечно, я не велю их вешать, но буду наказывать, если они будут злочинствовать». И Жан ответил: «Сир, тот, кто вам повторил сии слова, которые я никогда не произносил, недолюбливает меня». И он предложил принести клятву, которую засвидетельствуют двадцать или тридцать рыцарей. И король его простил.

* * *

Английские сеньоры, недовольные Генрихом III, задумали мятеж; они стремились к союзу с Людовиком Святым, но тот всегда поддерживал короля Генриха; он помирил принца Эдуарда с его отцом. Генрих III прибыл искать убежища во Франции и доверил королеве Маргарите драгоценности короны. Вне сомнения, Людовик Святой посоветовал ему вести себя сдержанно, ибо по возвращению в Англию он утвердил Оксфордские провизии к удовольствию баронов. Но мир продлился недолго; в 1262 г. Генрих переправил свою казну во Францию. Вскоре он попал во власть баронов вместе с королевой с сыном Эдуардом. Тщетно пытался Людовик Святой примирить обе партии: он встречался с королем, королевой, Симоном де Монфором, графом Лестерским, вождем мятежников в 1263 г., в Булони. Несмотря на вмешательство папского легата, обе партии готовились к гражданской войне. Вмешательство епископов Англии и Франции приостановило начало борьбы, и противники решили подчиниться арбитражу французского короля. Это было самое прекрасное признание его справедливости, которое значило куда больше, чем все оммажи, принесенные ему его старыми врагами. Он созвал противников 13 января 1264 г. в Амьен. Туда прибыли Генрих III и многие английские сеньоры; один лишь Лестер отсутствовал. Людовик Святой полагал, что Оксфордские провизии подрывают королевскую власть и феодальное право; поэтому он их отверг. Этот приговор был утвержден Папой, но бароны его не приняли.

Войско Лестера атаковало короля Генриха III близ Люиса. Бароны одержали победу: они взяли в плен короля, его брата Ричарда и его сына Эдуарда. Собравшийся в Лондоне парламент передал власть от имени короля графам Лестеру и Глостеру, а также епископу Чичестеру. Легат Ги Фулькоди, архиепископ Нарбонны и старый советник Людовика Святого, отказался признать подобное положение вещей. Папа Урбан IV тогда умер, но английские бароны ничего от этого не выиграли, ибо Папой был избран Ги Фулькоди, принявший имя Клемента IV. Королева Алиенора Английская находилась во Франции, где с помощью своей сестры Маргариты прилагала все усилия к тому, чтобы освободить Генриха III, организовав вооруженную интервенцию. В это время между английскими баронами возникли распри. Принц Эдуард бежал и возглавил сторонников короля, которые разбили отряды Лестера близ Извена; в этом сражении граф Лестер и его старший сын были убиты. Так Генрих III снова обрел корону.

* * *

После смерти Фридриха II власть в Италии захватил его сын Манфред. Папа, видя, что кольцо врагов вокруг него снова сжимается, передал Неаполитанскую корону королю Франции для одного из его сыновей. Сначала Людовик Святой отказался, но затем поддался на уговоры Урбана IV (француза по происхождению) и разрешил своему брату Карлу Анжуйскому принять королевство в Неаполе, которое оставалось лишь завоевать. Он дал ему войско, позволил взимать десятину на крестовый поход против Манфреда и согласился, чтобы поход проповедовали во Франции.

В 1263 г. Карл Анжуйский с тысячью рыцарями сел на корабли в Марселе, прибыл, в Рим, где Папа Клемент IV объявил его королем Неаполя, и начал завоевывать свое королевство. Манфред был убит в битве при Беневенте, в 1266 г. Двумя годами позднее Карл Анжуйский победил молодого Конрада и велел его казнить. Правя с помощью страха, не внимая советам и примеру своего брата, Карл, сам того не ведая, готовил Сицилийскую вечерню.

Филипп Август заставлял богохульников уплачивать штраф в размере четырех ливров или приказывал погружать в воду, правда, не до смерти. Людовик Святой был более суров. Он никогда не клялся; правда, иногда он говорил: клянусь моим именем, чтобы что-то подчеркнуть, но под конец стал воздерживаться и от этого. Он боялся богохульников. Жуанвиль рассказывает: «Король так почитал Господа и Богоматерь, что всех тех, кто говорил о них бесчестные вещи или грязно ругался, повелевал сурово наказывать. Так, я видел, что он велел выставить у лестницы в Кесарее одного золотых дел мастера в штанах и сорочке, повесив ему на шею кишки и потроха свиньи, да в таком количестве, что они доходили ему до носа. Я слыхал, когда возвращался из-за моря, что он велел за богохульство прижечь нос и губы одному парижскому горожанину; но я этого не видел. И святой король сказал: "Я согласился бы, чтобы меня заклеймили каленым железом, лишь бы все отвратительные богохульники покинули мое королевство"».

По поводу кары, налагаемой на богохульников, Ле Нен де Теллемон, кажется, излагает факты более ясно, без предубеждений и предвзятости. Великий ордонанс 1254 г. ясно запрещал всем подданным короля клясться, а особенно его чиновникам. Ассамблея 10 апреля 1261 г. установила наказание для богохульников. Людовик Святой советовался с легатом о том, как лучше искоренить богохульство; он собирал баронов и прелатов, чтобы изыскать средство против богохульников, потом издал ордонанс, предусматривающий денежные наказания, позорный столб и темницу с постом на хлебе и воде тем, у кого не будет средств заплатить; детей от десяти до четырнадцати лет должны были публично сечь. Но пытки, которые со временем войдут в обыкновение, пока не применялись. Также Людовик Святой заявил, что если встретит какого-либо богохульника, которого следует наказать строже, виновный будет сидеть в тюрьме, покуда об этом не будет доложено королю, дабы узнать его волю. Несомненно, парижский горожанин, которому прижгли губы и нос, принадлежал как раз к таким богохульникам. Король, въезжая на коне в Париж, сам слышал, как он сквернословил. Согласно ордонансу четверть штрафа доставалась тем, кто доносил на хулителей, что было далеко не самым удачным решением проблемы. Впрочем, всех этих мер оказалось недостаточно, и в 1268 г. Папа Клемент IV попросил короля еще больше ужесточить меры против богохульников.

* * *

Современные историки не прощают Людовику Святому его отношения к еврееям, хотя король питал к ним скорее недоверие, чем ненависть. Его чувство было характерным для средневекового человека. Евреев упрекали в ростовщичестве. Во времена Филиппа Августа они владели большей частью Парижа. В 1182 г. король изгнал их, конфисковав все имущество. Потом разрешил им вернуться. Людовик VIII ордонансом 1223 г. постановил, чтобы с одолженных у них сумм больше не насчитывали проценты, а все долги выплачивали им в девять приемов. Но евреи продолжали взимать процент. В декабре 1230 г. Людовик Святой собрал в Мелене ассамблею и издал ордонанс против евреев и ростовщиков, повторяющий ордонанс Людовика VIII. В 1254 г. он его подтвердил: всем евреям, проживающим во Франции, предписывалось жить трудом или законной торговлей.