– Дорогая Фрайди, ты такая же любвеобильная, как и Жанет. Я давно уже это понял.

– Ну… Тогда почему бы тебе не затащить меня в постель, где я с удовольствием отплачу тебе за все хорошее? Я понимаю, что я не человек, и не рассчитываю, что ты будешь меня любить, как свою человеческую жену… Ты вообще не будешь меня любить, но… Кажется, я нравлюсь тебе, и ты не относишься ко мне как… Ну, как отнеслась моя новозеландская семья и как большинство людей относятся к ИЧ… И я могу тебя отблагодарить, правда могу. Я так и не сдала экзамен на «подружку», но прошла почти всю подготовку и… Я постараюсь.

– Господи, милая моя!.. Кто ж тебя так обидел?

– Меня? Со мной все в порядке. Я просто пытаюсь объяснить, что давно знаю, как устроен этот мир. Я не ребенок и не вчера вышла из приюта. ИЧ не может ждать от рожденного человека сентиментальной любви – мы оба знаем это, и ты понимаешь это лучше других, ты ведь профессионал. Я отношусь к тебе с огромным уважением, и, честное слово, ты мне очень нравишься. Если ты позволишь мне лечь с тобой в постель, я приложу все усилия, чтобы ублажить тебя как можно…

– Фрайди!

– Да, сэр?

– Ты не ляжешь со мной в постель, чтобы ублажать меня.

Неожиданно я почувствовала слезы на глазах – вот уж действительно редкая штука.

– Простите, сэр, – грустно сказала я. – Я не хотела вас обидеть. Простите, что я осмелилась…

– Черт бы тебя побрал! ПРЕКРАТИ!

– Сэр?

– Прекрати называть меня «сэр». Прекрати вести себя как рабыня! Называй меня Джорджем. И если хочешь прибавить «дорогой» или «милый», как ты иногда делала раньше, пожалуйста, не забывай, как это произносится. Или придумай мне какое-нибудь прозвище… Словом, обращайся со мной нормально, как со своим другом. Всю эту болтовню о «человеке» и «нечеловеке» придумали тупые и невежественные кретины, и уж кто-кто, но любой, как ты выражаешься, профессионал это прекрасно знает. Твои гены – человеческие, их выбирали чрезвычайно тщательно. Возможно, это делает тебя сверхчеловеком, но сделать тебя нечеловеком это никак не может. Ты бесплодна?

– Нет, обратимо стерильная.

– За десять минут под местным наркозом я могу убрать это. Потом ты забеременеешь от меня. Твой ребенок будет человеком? Или нечеловеком? Или, может быть, получеловеком?

– Ну… Человеком.

– Можешь дать свою голову на отсечение, что именно так?! А теперь запомни и никогда не забывай: родить человека может только человеческая мать. Понятно?

– Да… Я не забуду. – Неожиданно я почувствовала какое-то странное волнение, что-то вроде покалывания внутри, там, где… Желание? Да, но какое-то не похожее на то, что я обычно чувствую, хотя похотлива я, как кошка. – Джордж… А ты хочешь это сделать? Хочешь, чтобы… Чтобы я забеременела от тебя?

По его лицу было видно, что он очень удивился. Помолчав, он подошел ко мне вплотную, обеими руками осторожно поднял мне голову и заглянул прямо в глаза. Потом он обнял меня и поцеловал – по десятибалльной шкале мне пришлось бы оценить этот поцелуй в восемь с половиной. Может быть, даже все девять… Вряд ли можно было сделать это лучше – стоя и не снимая одежды. Потом он взял меня на руки, сел в кресло, усадив меня к себе на колени, и начал медленно и как-то очень бережно меня раздевать. Жанет заставила меня надеть ее шмотки, поэтому на мне было много разных вещичек, которые куда интереснее снимать, чем обычный спортивный комбинезон. Костюм от «Суперскин» – выстиранный и выглаженный Жанет – отдыхал в моей сумке.

Расстегнув все пуговички, все молнии и сняв наконец с меня все, Джордж сказал:

– Эти десять минут мне нужно было бы провести в моей лаборатории, а потом должно пройти не меньше месяца до твоей первой брачной ночи, так что… Эти два условия сейчас спасут тебя от раздутого живота… Да-да, только эти два, ибо фраза, подобная той, что ты произнесла, действует на человеческих особей мужского пола как красная тряпка на быка. Словом, тебе повезло, и вместо всего этого я собираюсь затащить тебя в постель и постараться ублажить тебя… Хотя, признаюсь, я тоже не сдавал экзамен. Но мы что-нибудь придумаем, милая Фрайди. – Он поднял меня и снял последний клочок одежды, еще остававшийся на мне. – На тебя очень приятно смотреть. И еще приятнее трогать… Кто первый идет в ванную? Мне лично нужно принять душ.

– Пожалуй, я вторая. У меня это займет больше времени.

У меня это заняло кучу времени, потому что я вовсе не шутила, когда сказала, что раздулась. Я опытный путешественник и стараюсь не вляпываться ни в одну из обычных проблем туриста. Но пропущенный ужин и последовавший за ним полночный завтрак немного сбили меня с ритма. А поскольку сейчас мне предстояла дополнительная нагрузка на грудь – и на живот! – нужно было избавиться от лишней еды. Когда я вышла из ванной, было уже больше двух, но зато я была свежа, чиста и так весела, как, наверное, еще никогда в своей жизни. Ни капли духов – запах свежего женского тела мужчины предпочитают любому другому афродизиаку, даже если они этого не осознают, – им просто не нравится несвежий запах.

Джордж лежал в постели под одеялом и, судя по похрапыванию, уже спал. Я заметила, что одеяло над ним не бугрится, поэтому с величайшей осторожностью я забралась в постель и улеглась рядом с ним, ухитрившись не разбудить его. Честно сказать, я не была разочарована, потому что я вовсе не какая-то самовлюбленная шлюха. И потом, я пребывала в счастливой уверенности, что он, несомненно, разбудит меня утром – свежую и отдохнувшую – и это будет гораздо лучше. Лучше для нас обоих – минувший денек был тяжеловат и для меня тоже.

Я не ошиблась.

Я вовсе не собираюсь отбивать Джорджа у Жанет, но… С удовольствием думаю о грядущих веселых и радостных визитах к ним в гости. И если он когда-нибудь решит обратить мою стерильность, может, будет и неплохо сделать все, как делают кошки, и завести от Джорджа ребенка… Не могу понять, почему Жанет до сих пор этого не сделала.

В третий или четвертый раз я проснулась от дивного запаха – Джордж вынимал завтрак из кухонного лифта.

– У тебя есть двадцать одна секунда на то, чтобы встать с постели и принять душ, – сказал он. – Суп на столе. У тебя был очень правильный завтрак вчера, посреди ночи, следовательно, тебя ожидает совершенно неправильный перекусон.

Я думаю, это действительно неправильно – есть на завтрак свежего данджнесского краба. Но мне понравилось. Крабам предшествовали кусочки банана и кукурузные хлопья в сливках – как-то уж слишком правильно, – а также поджаренные сухарики с зеленым салатом. Все это я запила чашкой кофе с цикорием и рюмкой бренди «Корбель». Джордж – замечательный распутник, добрый гурман, дивный шеф-повар и потрясающий целитель душ, который легко может заставить ИЧ поверить в то, что она – человек, или, по крайней мере, в то, что это не имеет никакого значения.

Кстати, интересно: почему все трое представителей этой семьи такие стройные? Уверена, они не сидят на диете и не изнуряют себя мазохистскими упражнениями… Как-то один врач сказал мне, что всю необходимую зарядку человек может делать, не вылезая из постели. Может, от этого?..