– Вас не было на Соборе, – Брэдли отвел грифона в тень, попросил воды. Этьен метнулся в дом и тут же вернулся с полным ведром. Расплескивая, поставил перед Снежком и принялся смотреть, как тот жадно пьет.

– И хорошо. Там собрались все большие люди Магусов – и чем все обернулось? – слабый голос Джанго доносился из темноты, Роджер помедлил на пороге, глянул на грифона – Этьен как раз осторожно тянул руку к нему и быстро отдернул, когда грифон недовольно щелкнул клювом. Эти двое поладят, похоже, у парня тяга к зверям, какое сословие он выбрал – неужели Ловцов?

«Прошлый твой ученик плохо кончил», – сказал трезвый голос в сердце Роджера, и ирландец вздохнул. Это верно, не до учеников сейчас.

Он вошел в дом.

Поморгал, привыкая к темноте.

Это не табор.

Это лазарет.

На полу вповалку лежали люди, слышались стоны, Брэдли слышал острый запах крови, свежие раны, этот запах сводит с ума Стаю снаружи. В полумраке теплился синий огонек, Ловец двинулся к нему, обходя лежащих.

Человек сто – если считать и тех, кто стонет в соседних комнатах. Как они тут все поместились? Старинный бронзовый светильник стоял на полу, на расстеленном квадрате вышитого полотна – Роджер знал, что это за полотно. Ай да мануш, Древнюю землю с собой катают. Сильный Магус.

Был.

Он сел в круг возле светильника. Артефакт Кольца, вот почему они так долго держатся – подпитывают его силами Магуса.

Синие отсветы бродили по лицам. Старик Джанго, рядом морщинистая старуха, две юные девушки – красивые, стройные, смуглые, темноволосый юноша с забинтованным плечом, который сидит с закрытыми глазами и пот серебрится на лице, его придерживает женщина средних лет.

Он не упустил гитары и бубны девушек, четки в руках Джанго, короткий клинок на коленях юноши. Четыре Барда, Страж и Властный.

– Он из Магуса Англии, – коротко сказал Джанго в ответ на тревожные взгляды. – Прилетел на грифоне.

– На грифоне? – старуха приоткрыла глаза. – Каком грифоне? Это такая кошка с крыльями?

– Да, мама, – терпеливо сказал Джанго. – Голова у нее орлиная.

– Я видела грифонов, – сказала бабка. – В детстве видела. Красивые.

Ирландец почесал в затылке. Бабушке, должно быть, лет под двести.

– Вы один? – спросила женщина с затаенной надеждой. – Больше никого?!

– Прилетел один, – признался Роджер. – Но у меня есть друзья.

– Вы нам поможете? – женщина уже не скрывала радости. – Они повсюду, эти твари!

– Малика… – сказал Джанго. – Сначала узнаем, зачем мистер Брэдли к нам прилетел.

– Откуда они взялись? Откуда все это взялось? – со злобой спросила женщина. – Почему все это началось, мы же так хорошо жили! Говорят, что всему виной Видящая, это правда? Говорят, она из Магуса Англии, из вашего Магуса!

Роджер молчал.

– Малика…

– Помогите нам, – женщина вцепилась в его рукав. – Они разорвали Якова на куски, он даже не успел закричать, а Пьер…

Джанго склонился к ней, что-то энергично прошептал, провел узловатыми пальцами по волосам, но женщина отбросила его руку:

– Не лезь ко мне в голову, Джанго, я не сошла с ума! Будь проклята эта Видящая, будь проклято все!

Она встала и ушла в темноту.

– Не вините ее, – сказал Джанго. – Она потеряла мужа и сына, когда мы столкнулись со Стаей.

– И не думал, – сказал Роджер.

– Такие звери могут быть только на Авалоне. И ваше оружие… я видел, что вы сделали на поле. Одной атакой вы вывели из строя больше зверей, чем все мы. В небе вы неуязвимы. Малике больно. Нам всем сейчас больно. Трудно говорить, но нам нужна помощь.

– Я не смогу перебить всех, – сухо сказал Роджер. – А если и смог бы, то потратил бы весь боезапас.

– А он вам нужен, – продолжил Джанго. – Понимаю. Для чего? Что вы тут ищете?

– Союзников, – сказал Ловец. – Мы прибыли с Авалона, чтобы найти Видящую.

Девушки вздрогнули, переглянулись, но не сказали ни слова.

– Значит, правда, – задумчиво сказал Джанго. – Она причина всего.

– Перевертыши принадлежат Дикой Гильдии, – напомнил Роджер. – А та служит только темникам. Так при чем тут Видящая?

Джанго устало прикрыл глаза, перебирая четки:

– Вы все сами видите, мистер Брэдли. Мы не можем вам помочь. Наше время на исходе.

Роджер взглянул на светильник. Пламя колебалось на самом дне, силы артефакта иссякали.

– Сколько еще?

– День, ночь… – барон пожал плечами. – Через сутки все будет кончено. Улетайте, мистер Брэдли. У вас слишком важная задача, чтобы отвлекаться на один умирающий Магус. Мы попробуем выжить.

Роджер встал. Что говорить – старик все уже сказал за него. Самое разумное – уйти и не оборачиваться. Дженни важнее всего.

– Этьен! – не выдержала одна из девушек. – Возьмите хотя бы Этьена! И еще кого-нибудь из детей.

Ловец замялся:

– У меня одинарное седло. Я мог бы увезти одного, но двое… Кто-то сорвется.

– Тогда хотя бы Этьена, пожалуйста! – девушка подскочила, уронив бубен, и тот покатился по полу. – Он еще маленький…

– Этьен прошел посвящение! – оборвал ее Джанго. – Он может сражаться. И кроме него здесь есть дети, которые тоже хотят жить, Луиза.

Девушка осеклась, села, опустив плечи.

– Сколько… – Роджер откашлялся. – Сколько вас всего?

– Сто два, тридцать тяжело раненных, – сказал барон. – Десять детей. От полугода до двенадцати.

– Вы проходите посвящение в двенадцать, – понял Роджер. – Этот мальчишка, там, снаружи…

– Он уже взрослый. Он видел, как умер его отец.

Ловец покачал головой, хотел сказать что-нибудь, но слов подобрать не мог. Пошел к выходу, ноги были тяжелые.

Встал на пороге.

Этьен чесал Снежка под клювом, а тот блаженно щурился и ворковал. Ворковал, как какой-то голубь. Боевой грифон.

Брэдли почесал нос, спросил у белого солнца и синего неба:

– Какого черта?

Развернулся, бросил в сторону синего пламени:

– Баро, если я вас вытащу, вы будете сражаться за Видящую?

Джанго медленно встал, надел шляпу:

– Слово мануш.

Следом поднялись девушки, встала бабка, опираясь на руку Джанго, встал, пошатываясь, молодой человек, который молчал, но все слышал.

– Слово мануш.

– Бьорн. Парень, ты меня слышишь? Бьорни…