Яна вздохнула, сама не понимая до конца, чего в ее вздохе больше: облегчения или обреченной уверенности во многих часах неизбежных рисовальных тренировок.

– Но, – декан многозначительно воздел вверх палец и коварно ухмыльнулся: – Тот знак, который желаешь нарисовать, и тот, который может лечь на лист, не всегда совпадают. В случае ошибки результат будет отличаться от задуманного. Даже сотворенный знак следует перепроверять прежде, чем помещать в кошель для применения.

– Понимаю, – обреченно согласилась девушка и потопала на свое место, предвкушая час-другой истинных мучений.

Вязать, шить, даже плести макраме или бисер она умела неплохо, но рисование оставалось для Янки не взятой вершиной. И, как чувствовала девушка, на эту Джомолунгму ей не вскарабкаться никогда. Что ж, значит, придется брать сотворение знаков измором. Не впервой. Неохота, конечно, но придется.

– Тебе помочь? – сочувственно вздохнул рядом Стефаль.

Хаг и Лис, знакомые с «уникальным творческим» стилем напарницы по урокам рисования прошлого года, даже не предлагали помощи. Их собственных талантов было явно недостаточно, чтобы одолеть Янкину рисовальную бесталанность. Все, что ребята могли сделать, это промолчать, наградить девушку сочувственными взглядами, разбрестись по рабочим местам и заняться изготовлением своих знаков, а не соваться под руку с глупыми советами.

– Как? – уныло протянула девушка. – Свои руки мне не пришьешь и голову не приставишь.

– Не пришью, но начальный навык можно привить, – подбодрил подругу Стеф. – Я могу водить твоей рукой до тех пор, пока ты не освоишь технику рисования знаков. Когда научишься уверенно держать стиж, – эльф взял в пальцы палочку со спонжем, показывая, что именно он имеет в виду, – создавать знаки станет легче.

– Но если ты будешь водить моей рукой, то и знаки будут считаться твоими или как? – запуталась Яна.

– Интересный эксперимент! – оживился Гад. – Надо проверить! Поскольку вы являетесь членами одной команды, да еще фиолетовой градации, то принадлежность сотворенного можно проверить лишь экспериментально.

– Каким образом? – сразу насторожилась Яна, припоминая предыдущий «эксперимент» руководства академии, отправившего ее в одиночку в Башню Судеб сражаться с отчаявшейся горгоной. Пусть все закончилось хорошо и сама Янка даже не успела испугаться, но мало ли…

– Рисуйте знак, потом по очереди попробуйте наполнить его энергией. У кого получится, тот и будет считаться создателем, – менторским тоном пояснил декан.

Янка облегченно выдохнула и мстительно заметила:

– А у вас на носу черное пятно!

– Пятно я сейчас вытру, – наплевательски отнесся к внешнему облику дэор, – а вы давайте, студенты, не отлынивайте, рисуйте! Занятие только началось!

Одарив подопытных кроликов цу, мастер уселся за кафедру с пачкой студенческих работ и занялся проверкой, демонстративно отстранившись от процесса наблюдения и миссии советчика.

Стефаль подтащил к столу напарницы стул и, опершись на него коленом, наклонился над девушкой, вцепившейся в стиж, как утопающий в спасательный круг. Бережно обвил ее пальцы своими и шепнул, отчаянно краснея:

– Какой знак будем рисовать?

– Давай чего попроще и что часто нужно бывает, – жалобно попросила Яна. – Может, тот же ИД?

– Знак ПУТИ? Хорошо, – кашлянув, согласился эльф и обмакнул кончик палочки в раствор йиражжи.

«Первый блин» напарники перерисовывали трижды, пока наконец на листочке Игиды не запечатлелась волнистая линия, не выцветающая в считаные секунды, а сохраняющая вид и цвет.

– Получилось, – неверяще выдохнула Янка, любуясь совместным творением – четкой и плавной линией на листе Игиды.

– Не спим на лабораторной, чертим, проверяем, – подтолкнул студентов к действиям декан довольно равнодушным тоном, который совершенно не вязался с фанатичным огоньком экспериментатора в глазах и азартным протиранием носа. Все черные пятна на нем уже давно исчезли.

Разумеется, эльф, как галантный кавалер, великодушно уступил право первой пробы напарнице. Мысленно поблагодарив сильфиду Тайсу, так вовремя посыпавшую ее волшебной пыльцой, Янка взяла пластинку в руку и сосредоточилась на заполнении знака энергией. Несколько мгновений, и вот она не увидела, но четко ощутила – готово! Стоит лишь ее сломать, задавая цель, и магия сработает.

– Получилось! – Медленно выдохнув, девушка осторожно-осторожно, словно выдергивала ниточку наметки, потянула силу назад, как учили на медитации. Освободив знак, Яна передала его эльфу:

– Теперь ты попробуй, Стеф.

Тот удивился просьбе, но пластинку взял и в свою очередь почти машинально наполнил ее силой. Зеленые глаза удивленно расширились:

– У меня тоже получилось! – поразился эльф. – Как же так, мастер?

– Работали вдвоем, значит, знак годен для обоих, – констатировал чрезвычайно довольный поставленным опытом Гад и прошелся по лаборатории, проверяя творения Лиса и Хага.

Парни успели сделать по несколько знаков. И если дракончику самые мудреные загогулины давались играючи, то с тролля сошло семь потов. Рисовать-то он умел, но большие пальцы и мелкий масштаб – что ему крошечный листок в пятую часть ладони – заставили парня потрудиться.

Декан дал ребятам возможность попрактиковаться еще с полчаса, назначив для создания один обязательный и несколько произвольных знаков, а потом возвестил с хлопком в ладоши:

– Занятие закончено! Подойдите ко мне и получите поясные сумки. Сложите туда свои знаки. Пока наличие сумок лучше не афишировать, я использовал знак ЗЕР, никто, кроме вас самих, сумки на поясе не разглядит. В следующую цикладу в то же время жду на практическое занятие. Яна, попроси Стефа о помощи и тренируйся рисовать знаки как можно больше.

Гад выдал второкурсникам три маленьких сумки-кошеля. Стоило им оказаться на поясах владельцев, как сумки стали невидимы посторонним. Янка даже заулыбалась, наблюдая за Машьелисом и Хагом, опускавшими свои знаки Игиды в никуда, и в очередной раз загордилась деканом. Вот как умно придумал: никто посторонний о новых возможностях ребят не узнает, да и сокурсники завидовать не станут. Хотя чему уж тут завидовать, разве что лишней работе?

Замечательный декан между тем прекратил расхаживать по лаборатории и, остановившись строго в центре, рядом с кафедрой, продолжил:

– Теперь о главном!

– Нам повысили стипендию? – обрадовался дракончик.

– Не о столь радужном, – понимающе хмыкнул дэор, побарабанив по столешнице.

– Понизили? – На глаза кудрявого «ангелочка» навернулись горькие слезы разочарования миром в целом и вестями от любимого мастера в частности.

– Нет, речь не о деньгах, – отрезал потерявший терпение декан и под скорбный шепот Лиса: «А говорили, о главном…» – обозначил проблему: