– Кто это, Карлос? – закричал он. – Их много? Ты ранен? Ты ведь не подстрелил никого из людей Зомозола?

Мино успокоил его и заметил разочарование в глазах Хуана, когда тот услышал, что юноша просто упражнялся в стрельбе. Хуан Ибаньез настолько помешался, подумал Мино, что решил, что революция начнется, когда угодно и где угодно, даже в этом горном ущелье, где нет никаких других опасностей, кроме ядовитых змей.

Они вместе спустились в домик, и Мино приготовил острое блюдо из овощей, состоявшее из свежих побегов кактуса, зеленого перца, кукурузы и листьев серенги. Хуан выпил вина и заснул после обеда.

Однажды снова приехал Винсенте. Брат увидел его грузовик со своего наблюдательного пункта. Мино обрадовался доброму ботанику. Пока они заносили ящики с провизией в дом, Мино объяснил сеньору Ибаньезу, как обстоят дела с его братом – и то, что он думает, что Мино – его сын Карлос.

– Ну и хорошо, – сказал Винсенте.

Хуан пристал к брату с расспросами. Пишут ли газеты что-нибудь об Эстебаре Зомозоле? Умерли ли какие-нибудь из деревьев, посаженных Винсенте? Сеньор Ибаньез лишь с сожалением качал головой.

– Но «Черное войско» опять убило троих собирателей бананов. Говорят, что они были членами коммунистической партии CMC. «Черное войско» пришли ночью в черной форме и черных капюшонах на головах. Я думаю, начальник Аквирра – их член.

Винсенте глотнул кактусового вина брата.

И снова повторилось то же самое, что и в прошлый визит Винсенте: братья сидели за столом, опустошая одну за другой винные бочки. Время от времени они провозглашали громкие тосты за прошлое, настоящее и будущее. Оба постоянно называли Мино Карлосом. Откупорив пятую бочку, Хуан, шатаясь, вышел в темноту ночи и подорвал большой заряд динамита. Из-за этого высоко в горах над ними сорвался валун. Со страшным гулом он скатился вниз, едва не унеся с собой домик.

– Вот так, hermano, – прогундосил Хуан, – вот так загудит вся страна через пару недель!

На следующее утро, когда Мино проснулся, братья спали за столом, положив руки друг другу на плечи. Мино вышел на улицу и увидел, что сорвавшийся валун перекрыл ручей. Образовалась большая и довольно глубокая запруда. Без малейших сомнений Мино нырнул в холодную чистую воду. Он долго плавал, погружаясь на дно и всплывая наверх. А затем высох на солнце.

Мино проводил Винсенте до машины. Хуан занял свой пост на наблюдательном пункте.

– Можно мне называться Карлосом Ибаньезом? – спросил Мино.

– Claro, – ответил ботаник, кивая тяжелой от похмелья головой. – Можешь считать себя настоящим Ибаньезом. Нас осталось не так много. Ты Карлос Ибаньез.

Большие самородки попадались все реже. Однако Мино продолжал работать не покладая рук. Его собственный кожаный мешочек стал большим и тяжелым. Как-то однажды он обратил внимание на что-то сверкающее в земле, которой он наполнял свой лоток. Но ведь таких крупных самородков не бывает! Он выкопал эту штуковину из земли и промыл ее в ручье. И вдруг увидел, что это такое. Украшение. Настоящее золотое украшение! Прекрасно выполненный жук или крабик, чуть крупнее ногтя его большого пальца. Мино сразу же понял: оно принадлежало древним индейцам. Много столетий назад они жили здесь и добывали золото.

Мино поднял украшение так, чтобы солнечные лучи осветили его. Внезапно он все понял: оно принадлежало дочери Таркентарка – самой красивой женщине на планете, Тамбурину Джунглей. Она носила его на шее на цепочке. А теперь он его нашел. Это знак. Очень важный знак.

За обедом Мино сказал:

– Я подумал кое о чем важном, отец, – Мино всегда называл Хуана отцом, чтобы не путать его.

– Хорошо, Карлос, хорошо. Все важное важно.

– Революция, – продолжал Мино, – ей же нужно где-то начаться. Кто-то должен ее начать. Возможно, Эстебар Зомозол забыл о революции и уплетает свинину с кукурузными лепешками. Или, может, «Черное войско» давно его застрелили и бросили на съедение белым грифонам.

Мино заметил, что у Хуана почернели глаза.

– Так что я решил уехать. Уехать, чтобы начать революцию. Может быть, я найду Зомозола, а может быть, и нет. Quien sabe? У меня есть оружие, я молод и силен. А ты будешь стоять на скале и наблюдать. И однажды ты увидишь черный дым на горизонте. Это начнется революция. И я приведу сюда целую бригаду, которой ты будешь руководить.

Хуан Ибаньез долго размышлял над этой длинной речью. Его взгляд метался из стороны в сторону. Потом он собрался с силами.

– Claro, – сказал он. – Это единственное правильное решение. Я отправлю с тобой все необходимое для начала революции. На следующий день Мино собрался. Кроме мешочка с золотыми самородками, у него были с собой пистолет, нож и жестяная коробка с бабочками. Хуан надел ему через голову четыре патронташа, положил в карманы упаковки с динамитом и капсюли, повязал на пояс несколько метров фитиля и вручил новенькое ружье. Зеленое шерстяное пончо Карлоса закрывало всю амуницию. На голову Мино надел старую шляпу, в которой торчало красное перо. Это был секретный знак для людей Зомозола, которых он мог встретить. Под весом свинца, золота и взрывчатки Мино едва мог двигаться. Он обнял Хуана и увидел слезы в его глазах. А потом ушел.

Он обернулся один раз и помахал: Хуан недвижимо стоял на своем наблюдательном пункте, вытянув сжатый кулак в небо. Мино знал, что он так и будет там стоять, терпеливый, как кактус, постоянно на стреме.

Не дойдя до главного шоссе, ведущего в город, Мино избавился от ружья, фитиля, динамита, капсюлей и патронташей. И от безобразной шляпы. Пончо он оставил себе, оно было очень приятным. На тонком кожаном ремешке на шее у него висело драгоценное украшение, которое он нашел. То самое, что принадлежало Тамбурину Джунглей.

Первую ночь он провел на обочине, вторую – на заднем сиденье сломанной машины, стоявшей посреди банановой плантации. На третий день он добрался до города.

Твердыми уверенными шагами он шел по улицам. Смотрел в глаза прохожим. Спокойно плевал вслед встречным коммандерам. Он был сыном золотодобытчика, его имя – Карлос Ибаньез.

Хуан рассказал ему, что нужно сделать с самородками. На улице под названием бульвар Эстрейта находился особый банк. Там принимали золото и выдавали крацы. Мино отыскал это место и выложил на стол мешочек с золотом. Сотрудник банка попросил его предъявить удостоверение, и Мино показал ему паспорт.

– Хорошо, – сказал мужчина. – Что, у старика уже ноги не ходят, что он отпускает своего птенца в большой мир с таким количеством золота?

– Нет, сеньор, – ответил Мино, – мой отец слишком привязался к домашнему кактусовому вину и не может провести без него ни дня. Поэтому он отправил меня.

Сотрудник рассмеялся и взвесил золото. Потом заполнил какие-то бумаги и выдал Мино чек вместе со стопкой банкнот.

– Muchas gracias, – вежливо поклонился Мино и вышел.

Купив себе новую одежду и обувь и сытно отобедав, он отправился бродить по городу. Он долго простоял, рассматривая руины сгоревшей тюрьмы. Довольная улыбка расплылась на его лице.