Мино взял солонку и вытряс из нее несколько крупинок на стол. Раздавил их указательным пальцем. Ему нравился Орландо. Когда он лежал на улице под сапогами солдат, Мино заметил у него в глазах что-то очень знакомое. Смесь своенравия, ненависти и гордости. Что-то, что нельзя утаить. К тому же Орландо – бездомный сирота, как и он сам.

– Иностранец, amigo. Ты помог мне. За это я угощу тебя свининой. Но расскажи, кто же ты такой. Откуда ты, как тебя зовут?

И Мино рассказал. Рассказал, что его отец стоит на скале в одной из соседних стран в ожидании революции, что его мышцы потихоньку превращаются в волокна кактуса из-за безграничного терпения и безграничного же употребления кактусового вина, что отец его, короче говоря, помешался умом и что он, Карлос Ибаньез, был вынужден покинуть его, чтобы не заразиться кактусовой болезнью. Пройдя через разные испытания, он оказался здесь и не намерен возвращаться обратно. Он пока не знал, чем займется. Теперь, после того как он заплатил тридцать боливаров за этот нож, у него осталось не больше ста боливаров. Надолго этого не хватит.

Юноши просидели в «Таверне Омара» несколько часов, разговаривая обо всем на свете. Мино почувствовал, что не говорил столько за всю свою жизнь. Потом они прошлись по парку и поднялись вдоль реки к домику Орландо.

Домик выглядел довольно дряхлым. Но крыша не протекала, заверил Орландо. Сам он там только читал, спал и укрывался от дождя. Возле домика вокруг глубокой заваленной дровами ямы стояли четыре автомобильных сиденья. Орландо нашел их на свалках, которых повсюду было очень много, и притащил сюда. Сидеть на них было приятно. Вдоль реки было полно ящериц, маленьких и больших.

Охота на свинью началась.

Орландо строго-настрого приказал Мино держаться возле дома. Он сам со всем справится, потому что тщательно все спланировал. С этими словами он исчез в зарослях кустарника чуть выше по реке. Прошло всего несколько минут, и Мино услышал душераздирающий вопль. Вопила несчастная свинья. Затем все стихло.

Через четверть часа Мино услышал в кустах пыхтение и сопение. Вскоре появился Орландо, он волок за собой огромную свиную тушу. Он был весь в крови. На лице у него расплылась довольная улыбка.

– Профессионально сработано, а? – он показал на вскрытую тушу со вспоротым и вычищенным животом. – А свинка-то супоросная. У нее в животе семь полностью сформировавшихся поросят. Деликатес из деликатесов! Теперь нужно ее подвесить, если мы хотим успеть до прихода девушек. Тушу нужно запекать не меньше четырех часов.

Они подложили дров и зажгли костер. Затем они собрали большие листья банановых деревьев, которые давно уже не плодоносили. Потом, после того как Орландо вымылся и постирал в реке одежду, они сидели и смотрели на пылающий огонь, и Мино сказал:

– Мне нужна работа.

– Да для такого смышленого парня, как ты, это вообще не проблема, – ответил Орландо. – Если ты захочешь, через десять лет станешь бургомистром. А вот я плевать хотел на постоянную работу. Сегодня тут, завтра там, вот это по мне. Чтобы я мог лечь на спину и смотреть на голубое небо, как только захочу. К тому же мне нужно много свободного времени, чтобы ухаживать за девушками. Ты вообще заметил, сколько в этом городе красивых девушек? Пепита, Ильдебранда и Фелисия – лишь некоторые из них. Стоит мне щелкнуть пальцами, как они тут же прибегают ко мне в гости.

Мино посмотрел на Орландо. Он вполне понимал, что привлекало девушек. Молодое тело, гибкое и стройное, гладкая мягкая кожа, скульптурные характерные черты лица. К тому же он просто излучал сердечность.

Орландо решил, что костер разгорелся достаточно сильно. Они тщательно завернули тушу в банановые листья. Обмотали ее проволокой, чтобы они получше держались. Затем они закопали тушу в углях вместе с семью нерожденными поросятами, которых положили сверху. И присыпали землей. Там они должны были запекаться несколько часов.

– У нас есть все, что нужно, для большой fiesta! – сказал Орландо и поджег окурок сигары, который достал из стены дома. – У нас тут свинины на целую деревню, две бутылки рома, которые мне дал сеньор Обинго за различные услуги, соль и перец! Olé, amigo!

У Мино неожиданно улучшилось настроение. Он радовался.

Ильдебранда была самой красивой из трех девушек, которые, хихикая, шли по берегу реки к домику Орландо. Она была высокой, стройной, бедра ее были упругими, а глаза сияли. Пепита и Фелисия были ниже подруги, круглее и пышнее, они напоминали маленьких женщин, которые отточенными движениями покачивали бедрами при ходьбе, словно показывая, что достаточно созрели для того, чтобы привлекать взрослых мужчин. Всем им было по пятнадцать лет, сказал Орландо.

Вставая с кресла, чтобы представиться, Мино почувствовал, что краснеет.

Фелисия положила на траву возле дома большой букет орхидей, и Орландо поспешил наполнить жестяную банку водой и поставить в нее цветы, предварительно поцеловав каждый цветок.

Девушки уселись на широкое сиденье от «Шевроле» и перешептывались, поглядывая на Мино, усердно перемешивавшего палкой угли. Он подумал, что ему не стоит раскрывать слишком широко рот, чтобы они не заметили отсутствие у него двух зубов. Орландо смешивал колу с ромом в надлежащих пропорциях в большом пластиковом ведре. От ямы, в которой была погребена свинья, исходил чарующий аромат.

Никаких других строений поблизости от домика Орландо не было. Желто-коричневая река тихо журчала рядом, а тень от пальм авоары и пино защищала от палящего послеполуденного солнца. Птица парана, громко крича, кружилась над кострищем, привлеченная аппетитным ароматом.

Груди Ильдебранды, наверное, покрупнее цитрона, подумал Мино и решился поднять взгляд. Сквозь светлый материал хлопкового платья Ильдебранды он мог их разглядеть. Она улыбнулась ему, и он поспешил перевести взгляд на птицу парану.

Орландо наконец закончил смешивать напиток и пустил ведро по кругу. Девушки хихикали, пили и кашляли. Мино взял в руки ведро. Он еще никогда по-настоящему не пил алкоголь. Он только пробовал вино. Но сейчас он участвовал в вечеринке. Он был среди друзей, друзей его возраста. Он сделал два хороших глотка и закашлялся. Горло и грудь обожгло. Было приятно.

Орландо засмеялся и принялся танцевать вокруг с ведром.

– Выпьем же за душу нашей свинки, которая плотным дымом воспаряет сейчас к небесам. Плотный дым от плотной души!

Затем он упал в объятия Фелисии и Пепиты и страстно поцеловал обеих, лаская руками две пары грудей. Они захихикали и, смеясь, принялись щипать его за ягодицы и бедра.

– А теперь, дорогие гости, – продолжал Орландо, – начинается большой пир. Ильдебранда, надеюсь, ты не забыла машинку для самбы?

Ильдебранда закивала головой и принялась рыться в сумке. Она достала небольшой магнитофон и несколько кассет. Она нажала какие-то кнопки и «машинка для самбы» заиграла «O mundo malnor» Пиксингиньи[25], при звуках которой птица парана исчезла между кронами пальм. Мино и Орландо принялись выкапывать запеченную свинину из углей.