Однако анатомия головного мозга животных не предоставляет им возможности испытывать эти эмоции — их головной мозг просто не имеет подходящих для этого структур. Осознание эмоций человеком, возможное благодаря передней островковой доле и ее взаимодействию с другими областями коры больших полушарий, в частности с префронтальной корой, является уникальным свойством человека. В мозге собак также имеется островок, но его передние части являются рудиментарными. Возникающие внутри, в том числе в ЖКТ, ощущения интегрируются у них в основании головного мозга, в подкорковых эмоциональных центрах, а не в передней части островка. Собаки и другие домашние животные определенно испытывают эмоции, но не обладают самосознанием. Поэтому независимо от того, как люди воспринимают выражения эмоций этими животными, собаки «играют в другой лиге», как бы некоторым их хозяевам ни было трудно это признать.

Представьте себе, что наш мозг хранит воспоминания об эмоциональных моментах в виде крошечных видеоклипов вроде тех, что выложены на YouTube. Каждый такой видеоклип содержит не только запись конкретного момента, но и связанных с ним эмоциональных, физических, мотивационных и других компонентов. Мы не всегда помним даты и обстоятельства, при которых происходили события, но на миниатюрных серверах головного мозга хранятся миллиарды таких клипов или соматических маркеров. Отрицательный маркер ассоциируется у нас с неприятным чувством и желанием избежать вызывающей это чувство ситуации, положительный маркер — с чувством благополучия и поведением, направленным на поиск такого состояния.

Женская интуиция

За годы работы у меня сложилось впечатление, что многие женщины внимательнее прислушиваются к своим внутренним чувствам и принимают более точные интуитивные решения, чем мужчины. Растущий интерес к выявлению гендерных различий при обработке эмоций и распространению хронических болевых состояний побудил Национальный институт здравоохранения США профинансировать серию исследований реакций головного мозга женщин и мужчин на болевые и эмоциональные стимулы.

Прежде по ряду политических и некоторых других причин подобные биологические различия между женщинами и мужчинами часто игнорировались. По умолчанию предполагалось, что мозг женщины реагирует на указанные раздражители и лекарственные препараты точно так же, как мозг мужчины. Однако наши собственные исследования и исследования наших коллег показывают, что женщины, как правило, более чувствительны к салиентным сигналам (значимым сигналам, бессознательно выделяемым специальной нейросетью), а их системы эмоциональной активации лучше приспосабливаются к физическим ощущениям (например, болям в животе) и осознаваемым эмоциональным состояниям (например, печали или страха). Возможно, эти различия объясняются тем, что у женщин сохраняются воспоминания о таких физиологически болезненных или дискомфортных состояниях, как менструации, беременность и роды. Поэтому при ожидании потенциально болезненного опыта мозг женщины обращается к более обширной библиотеке соматических маркеров, и сеть салиентности получает больше информации, чем аналогичная сеть в мозге мужчины.

Когда человек принимает решение, руководствуясь внутренними ощущениями, мозг обращается к этой видеотеке эмоциональных моментов. Поиск происходит так же, как аналогичный процесс в поисковике Google. Нам не нужно проходить весь процесс, занимающий много времени и требующий анализа всех возможных позитивных и негативных последствий решения, которое мы можем принять. Когда пора действовать, наш мозг «просматривает» окрашенные эмоциями воспоминания о том, что вы чувствовали, решая подобные ситуации прежде, и на этой основе прогнозирует, как вы будете чувствовать себя, поступив тем или иным образом. Этот вероятностный процесс «отсеивает» варианты действий, после которых человек будет чувствовать себя, скорее всего, плохо (испытывая тревогу, боль, приступ тошноты, грусть и другие подобные состояния), и направляет к тем вариантам реакции, которые связаны с воспоминаниями о чувстве комфорта, счастья, заботы и так далее. Помимо того, что такой механизм помогает быстро принимать решения, он еще позволяет воспользоваться прошлым опытом без психологического бремени в виде повторного переживания тягостных чувств. Если бы человеку приходилось каждый раз возвращаться к болезненным и неприятным переживаниям и вновь их испытывать, он просто сошел бы с ума.

Если наши представления о внутренних ощущениях правильны, тогда разве не лучше всего принимать решения на их основе?

И да и нет. Внутренние ощущения больше, чем считалось прежде, связаны с личным опытом и усвоенными знаниями, и в то же время они очень подвержены внешним воздействиям — от болезненных воспоминаний и перемен настроения до влияния рекламы.

К примеру, телеканалы переполнены рекламными роликами, апеллирующими к вашим внутренним чувствам. Вам предлагают съесть гамбургер, сесть на диету или принять лекарство. Расчетливо сконструированные сюжеты привлекают ваше внимание образами, неявно обещающими некую награду. И эти образы плавно и без особых усилий оказываются в нашей библиотеке внутренних ощущений и переживаний.

Возьмем, например, рекламный слоган марки арахисового масла, который сообщает: «Разборчивые мамы выбирают Jif» (Jif — сорт масла). Большинство родителей, безусловно, хочет проявлять разборчивость, когда речь идет о здоровье детей, это их внутреннее чувство, и оно понятно. Однако искушенные рекламодатели и другие заинтересованные лица могут «перехватывать» ваши внутренние чувства, а люди нередко объединяют и упрощают получаемую информацию. Неосознанное желание «тщательно выбирать питание для своих детей» вкупе с застрявшим в голове слоганом «Разборчивые мамы выбирают Jif» бессознательно превращается в императив «выбери Jif», который ошибочно воспринимается как внутреннее ощущение. Вопрос не в том, можно ли доверять своим внутренним ощущениям, а в том, как научиться определять, какие из них являются истинными. Наш мозг достаточно эволюционировал, чтобы мгновенно принимать интуитивные решения и ориентироваться в сложном современном мире, теперь мы должны научиться решать другую сложную задачу — опираться на внутренние ощущения, чтобы понять, что является важным.

Способность человека делать прогнозы и принимать решения на основе внутренних ощущений — побочный продукт эволюции. В мире, полном опасностей, системная установка на высокую вероятность плохих исходов могла обеспечить существенное преимущество в выживании. Однако в наши дни такая установка в большинстве развитых стран уже не адекватна реалиям: ежедневные психологические стрессоры во многом заменили физические угрозы жизни. В результате инстинктивно принимаемые решения, ориентированные в первую очередь на отрицательный исход, часто приводят к несчастьям и негативным последствиям для здоровья.

Наглядным примером может служить история Фрэнка. Чтобы пойти на обед с клиентами, ему приходилось делать над собой усилие. Его сознание строило катастрофические прогнозы насчет того, что произойдет в незнакомом ресторане, и охватывавшие Фрэнка беспокойство и боязнь проявления связанных с этим симптомов со стороны желудочно-кишечного тракта не позволяли ему сосредоточиться на самой встрече. Для обозначения этого синдрома имеется термин — катастрофизация, это означает, что мозг на основе внутренних ощущений делает неправильный прогноз, считая, что наступит наихудший из возможных исходов (в нашем примере — серьезные симптомы со стороны ЖКТ). В тот момент, когда Фрэнк узнавал о новой встрече, он интуитивно (негативно и предвзято) представлял себе развитие будущих событий в ресторане, из-за чего не мог рационально оценить ситуацию. Катастрофизация нередко свойственна пациентам, страдающим от депрессии или хронических болей. Их внимание полностью сфокусировано на отрицательных раздражителях. Порой такие люди утрачивают способность принимать на основе внутренних ощущений решения, которые улучшали бы их состояние.