В отличие от менопаузы у женщин, во время которой уровень эстрогенов снижается стремительно до полного выключения, у мужчин угасание половых и гормональных функций происходит постепенно. Сроки наступления клинически значимого возрастного андрогенного дефицита (ВАД) индивидуальны и зависят от уровня тестостерона мужчины на пике его секреции в 20–30 лет: чем выше содержание, тем позже наступит снижение. Изначально высокий уровень тестостерона в счастливые 25 лет и его сохранение в течение времени делает таких мужчин высокоэнергичными. Но они сложнее переживают развивающийся дефицит. «Подобно гоночным машинам, они чувствуют постоянную потребность в топливе с высоким содержанием октана, чтобы доехать до финиша трассы». Тем больше причин задуматься вовремя.

Возрастное снижение секреции начинается с 30–40 лет за счет повышения синтеза транспортного белка ГСПС или глобулина, связывающего половые стероиды, и соответствующего снижения уровня биодоступного свободного тестостерона в среднем на 1,2–1,4 % ежегодно.

В молодости количество активного тестостерона компенсаторно восстанавливается. С возрастом механизм дает сбои, и ГСПГ становится уже не «костылем», но «ручным тормозом секса». Кроме того, клетки-мишени могут с годами стать более плотными и в связи с этим будут меньше реагировать на действие остаточного количества активного тестостерона. Андропауза приближается.

Возрастные изменения происходят практически во всех органах эндокринной системы, в том числе надпочечниках. Термин «адренопауза», помимо прочего, включает падение уровня дегидроэпиандростерона (ДГЭА), усугубляющего тестостерон-дефициты. Уменьшается выработка второго важного анаболического гормона роста — соматопауза, наблюдается возрастное снижение уровня мелатонина — меланопауза. С дефицитом этого гормона связывают нарушение равновесия в системе «сон — бодрствование».

Низкий уровень тестостерона у мужчин на сегодняшний день рассматривается как один из компонентов комплексного метаболического синдрома наряду с инсулинорезистентностью, гиперинсулинемией, ожирением, дислипидемией, артериальной гипертензией, нарушением толерантности к глюкозе и нарушениями в свертывающей системе крови. Вам нравится такой «букет»?

Генетика пола

Синтезированный тестостерон (проблемы с синтезом — это другая история) поступает в кровоток, где большая его часть связывается с белком-носителем — глобулином, связывающим половые гормоны. Глобулин «захватывает» гормон и не торопится отпускать. Чем больше глобулина, тем меньше свободного тестостерона, выполняющего возложенные на него функции.

Местом действия гормонов являются ядра клеток-мишеней, куда проникают свободные андрогены. В клеточном ядре гормон взаимодействует со специфическим рецептором. Активность рецепторов детерминирована геном АR. Только гормон-рецепторный комплекс инициирует заявленные биологические эффекты.

Ключевым ферментом дальнейших превращений тестостерона является ароматаза, активность которой зависит от работы гена CYP19. Его полиморфные эффекты могут приводить либо к повышенной, либо к пониженной активности фермента. Подозреваю, что пониженная дает очень брутальные результаты. Повышенная активность приводит к конверсии тестостерона в эстроген, блокируя синтез дегидротестостерона. Эстрогены через каскад биохимических реакций вновь активируют ароматазу.

После оказания биологических эффектов гормоны должны быть выведены из организма. После конверсии тестостерона в эстроген далее все происходит, как при биотрансформации в «женском» варианте — с участием ферментов детоксикации, которые мы обсудили в предыдущей главе. «Мужеский» вариант протекает с участием ферментов со страшными именами: 17-гидроксилазы (ген СYP17) и холестерол-десмолазы (ген СYР1А1).

Полиморфные формы генов детоксикации, равно как и измененная активность гена-рецептора андрогена (АR), ассоциированы с риском развития рака предстательной железы. Генетическое тестирование мужчин по этому полиморфизму позволяет выявить риски заболевания задолго до его начала, что позволяет более рационально организовать наблюдение и принять превентивные меры.

Если жалко крови для генетического тестирования

Проведение гормонального скрининга абсолютно необходимо людям, имеющим повышенный риск раннего возрастного андрогенного дефицита, а именно:

при эректильной дисфункции или снижении либидо;

при необъяснимом снижении физической активности;

имеющим хронические системные заболевания, такие как сахарный диабет и ИБС;

злоупотребляющим алкоголем и наркотиками;

если у вас поставлен диагноз «метаболический синдром» или окружность вашей талии более 94 см;

если вы страдаете депрессией;

если вы болеете анемией.

Если вы для себя исключили вышеперечисленные вероятности, то, может быть, знание о том, что антимикробные средства, пестициды, фунгициды и другие агрохимикаты, большое количество лекарственных препаратов, используемая в производстве мяса гормональная подкормка (в США и Канаде применяется гораздо чаще, чем в странах ЕС) и перегрев обладают высокой антиандрогенной активностью и являются способами испортить вам жизнь… может, все это заставит вас заглянуть с утречка на голодный желудок в независимую лабораторию?

Дегенерация половой системы влияет на процесс старения либо напрямую, либо косвенно. Чрезвычайно важным является поддержание адекватной функции половой системы настолько долго, насколько это возможно посредством применения профилактических и терапевтических мероприятий.

Камнем преткновения терапии препаратами тестостерона до сих пор является безопасность в отношении предстательной железы. Широкая, в том числе медицинская, общественность считает, что андрогены являются стимуляторами онкогенеза в предстательной железе. Однако исследования последних лет, в том числе генетические, опровергают это мнение.

Сегодня риски пролиферативных заболеваний рассматриваются как сугубо индивидуальные, а андрогенный дефицит ассоциируется с более агрессивным течением новообразований предстательной железы. Восполнение андрогенного дефицита повышает эффективность лечения эректильной дисфункции, сахарного диабета, способствует снижению веса — основного компонента метаболического синдрома. Это мощный фактор защиты от развития возраст-зависимых заболеваний.