Эммара Тандрис, сощурившись, огляделась по сторонам.

– Так и Аретия здесь? – сказала она.

Крыса помахала ей рукой. Грустная улыбка на ее лице сменилась прежней – широкой, ослепительной.

– Здесь, миледи, здесь!

– Еще раз, пожалуйста, – попросила Тандрис, моргнув раз-другой.

– Я здесь, прямо между Тейо и госпожой Кайей.

– Между двумя остальными, миледи, – пришел на помощь Боруво.

– О, да, – сказала Эммара, внезапно засияв от удовольствия.

Тейо с усилием сглотнул.

«А видел ли я когда-нибудь этакую улыбку?»

– Ох, дитя мое, – продолжала эльфийка, – если бы это было не столь затруднительно… ведь я так рада видеть твое лицо и слышать твой голос!

– Это только потому, что всякий раз – как первый. Уж поверь мне, миледи: если б ты видела меня каждый день, и то и другое порядком бы тебе надоело.

– Искренне в сем сомневаюсь.

Крыса все с той же улыбкой пожала плечами:

– Я бы, миледи, за пять минут разговора это доказала, только пришли-то мы не за тем.

Тандрис тяжко вздохнула, разом посерьезнела и перевела взгляд на Кайю.

– Зачем вы пришли, мне известно.

– Эммара, прошу тебя, – заговорила Кайя. – Нам нужно объединить гильдии. Незадолго до гибели Нив передал Ралу план спасения Равники, но без взаимодействия всех десяти гильдий у нас ничего не выйдет.

– И даже при взаимодействии всех десяти гильдий вполне может не выйти, верно?

На это Кайя не ответила, однако ее молчание оказалось красноречивее всяких слов.

– Глава гильдии Кайя, нам обоим известно: Рал Зарек с Нив-Миззетом обожают планы, стратегии, схемы… И каждая их затея до сей поры неизменно оборачивалась серьезными бедствиями – для гильдий, для Равники, а особенно для Селезнии.

– Но на этот раз…

– Иззеты всегда дают своим проектам названия. Ничто для них не существует, пока не будет названо, определено, уложено в рамки… Вот отчего между нами так мало общего. Как Рал назвал этот план?

Едва не смутившись, Кайя заколебалась, но тут же расправила плечи, выпрямилась и звонко, ровно ответила:

– Операция «Акт отчаяния».

Нет, Эммара Тандрис не хмыкнула, но, определенно, улыбнулась и покачала головой – так качает головой мать при виде шалостей своего чада.

Но к этому Кайя была готова.

– Я понимаю, как это звучит, но отчаянное положение требует отчаянных мер. Для победы над Боласом гильдии и мироходцы должны объединиться.

– Что ж, не могу не согласиться.

– Прекрасно. Тогда…

Однако Тандрис вновь перебила ее. Странно все это выглядело: глава селезниан умела перебивать так, что это вовсе не казалось невежливым. Ее голос ненавязчиво, мягко вплетался в слова Кайи, прорастал сквозь них, точно трава, тянущаяся к солнцу из-под камней мостовой.

– Сожалею, – сказала Тандрис, – но даже намек на объединение поддержки среди Селезнии не найдет. С этим и до потери Виту-Гази дела обстояли неважно, а уж теперь…

Тандрис умолкла, оборвав фразу на полуслове.

Взглянув на Кайю – как она это воспримет? – Тейо обнаружил, что Крысы между ними больше нет. Тогда он поспешил оглядеться и увидел девчонку рядом с Боруво. Крыса что-то шептала на ухо кентавру, согнувшемуся ради этого едва ли не вдвое. Казалось, кентавр ради крестницы в лепешку готов расшибиться, и Тейо, подумав об этом, понял: он сам ради Крысы на что угодно готов.

Выслушав Крысу, Боруво откашлялся и заговорил:

– Миледи, но ведь Виту-Гази уничтожили твари Боласа.

– Да, именно, – поддержала его Кайя. – И Равника – вовсе не первый мир, где Болас чинит разорения. Два мироходца – Вивьен Рейд со Скаллы и Самут с Амонхета – принесли весть, что их миры разорены Боласом подчистую. Скалла погибла бесповоротно. На Амонхете горстка уцелевших борется… э-э… ради того, чтоб попросту уцелеть, в то время как чудища Боласа продолжают разорять их родину. К тому же, подозреваю, бедствия, постигшие мой родной мир – тоже дело рук Боласа. Не обольщайся, Эммара: дракон не успокоится, пока не обратит в кладбище всю Равнику… если не всю Мультивселенную.

Вдруг средняя из голов (или женщин) пробудилась от сна и тихонько заплакала, а может, застонала, или просто негромко запела – как Тейо ни прислушивался, а опознать ее тона не смог.

Двое других повернулись к ней.

Все остальные – тоже. Эммара Тандрис изумленно ахнула. Боруво почтительно склонился к самой земле.

Должно быть, замешательство Тейо отразилось и на его лице.

– Это – дриада Тростани, настоящая глава Конклава Селезния, глас… то есть, голоса ее парун… ну, понимаешь, основательницы, Мат’Селезнии, – негромко пояснила Крыса, вновь оказавшаяся рядом. – Та, что посередине – госпожа Сим, дриада Гармонии. Многие месяцы спала, ни на что не откликалась, а вот теперь пробудилась.

– Ага, – пролепетал Тейо. – Последнее-то я понял.

– Та, что слева – госпожа Оба, дриада Жизни. Справа – госпожа Сес, дриада Порядка. Без госпожи Сим они рассорились, разделились и никаких решений в гильдейских делах принять не могли. Ну, а миледи Тандрис старалась удержать гильдию от разброда, пока Тростани… э-э… так сказать, отсутствовала.

Голос госпожи Сим зазвучал громче, набрал высоту, пошел на убыль и стих. Все затаили дух. Наконец она заговорила – или, скорее, запела, или… нет, как это лучше назвать, Тейо не понимал. Да, губы госпожи Сим шевелились, однако слова ее звучали в голове, словно музыка, словно пение ветра над песчаными дюнами, а может, в ветвях деревьев. Все это было куда как мягче, нежнее телепатии Джейса Белерена, однако Тейо, как и в тот раз, больше чувствовал сказанное, чем слышал.

«Я слышала песнь, принесенную ветром, сестры. – С этими словами дриада Гармонии повернулась к дриаде Порядка. – Сес, Порядок Боласа – это Порядок Погибели. Да, ты в ссоре с Обой, но ведь вы с ней по-прежнему сестры. Неужто ты вправду хочешь увидеть ее гибель? Увидеть гибель всей Жизни?»

Вдохновленная ее речью, госпожа Оба тоже воззвала к госпоже Сес:

«Величайший Порядок на свете есть сама Жизнь. Неужели ты с этим не согласишься?»

Какое-то время госпожа Сес молчала, отвернувшись от сестер, устремив взгляд к небу. Правду сказать, в эту минуту выражение ее лица больше всего напоминало Тейо выражение лица аббата при виде очередной оплошности одного из самых бездарных его послушников.

Но вот госпожа Сес неохотно кивнула и заговорила (то есть, запела): «Тростани вновь обрела Гармонию. Волею Мат’Селезнии Конклав примкнет к прочим гильдиям ради победы над Николом Боласом».

Гудя миззиевыми турбинами, крохотное воздушное судно (если, конечно, сей аппарат был достоин столь громкого имени) несло главу гильдии Рала Зарека и мажордома Марри к Маячной башне – сердцу владений Азориусов.