Вот и сейчас, завидев в дверях голову Зиночки с неизменно вытравленными, аккуратно подвитыми кудряшками, он доброжелательно позвал:

— Заходи-заходи, Зиночка, что стесняешься?

— Я на минутку.

— У меня больше и времени нет, — пожаловался шеф. — Такие дела творятся. Наверное, слышала?

Зиночка вкрадчивой походкой засеменила к столу.

— Артур Олегович, — сложила она губы бантиком, — я акции свои пообещала одним людям продать.

— Кому? — чуть не поперхнулся чаем Артур.

— Ну, знакомым Эдика, то есть Эдуарда Николаевича.

— Ах, Эдуарда Николаевича? — взбесился Артур. — А позволь тебя, Зиночка, спросить, с каких это таких пряников ты вдруг вздумала совершать такую сделку, не посоветовавшись ни с кем?

— Так вот я и пришла…

— Хочешь сказать — ко мне за советом?

Зина опустила глаза.

Она тоже была старожил, как Прокофий Иванович, и стояла у истоков компании, а потому владела хоть и небольшой частью, но сейчас важного для Артура пакета акций.

Давным-давно, когда Артур задумал создать кооператив, он нашел ее на курсах бухгалтеров и пригласил на должность бухгалтера. Однако все называли ее с иронией счетоводом.

Вскоре Зиночка, приехавшая из провинции с шестимесячной завивкой и выщипанными бровями, имевшая из одежды только мамин плюшевый жакет, получила небольшую, но все-таки долю в их не совсем надежном предприятии. Кто же тогда предполагал, что оно разовьется, превратится из самопального кооператива в большую компанию «Северин», на которую захотят покуситься рейдеры?

Теперь у бывшего счетовода были и норковая шуба в пол, и жакет с меховым капюшоном, все как у людей. И брови Зиночка выщипывала не перед зеркальцем в общежитии, а в дорогом салоне красоты и вместо перелицованной из драпового пальто юбки покупала вещи от Прадо. Конечно же, они почти не меняли ее облика, не придавали ни стиля, ни шарма. Но этого Зиночка не знала. Теперь находящаяся в ее подчинении целая бухгалтерия таких же, как некогда она, провинциалок с завистью поглядывала на дорогую одежду главного бухгалтера. Зинаида Васильевна превратилась в свирепую начальницу, которая не давала своим подопечным спуску ни в чем. Да и с остальными сотрудниками она была очень строга. Подступиться просто так к ней было нельзя, ни в какую.

Годовой отчет ее девушки писали по ночам. Они слушались ее, мечтая купить такую же квартиру на юго-западе Москвы, как честно заработала в фирме их начальница.

Все старые работники компании знали о том, что Зиночка с первых дней была тайно и безнадежно влюблена в шефа. Тогда еще молодой Артур Серебряный, красиво одетый и культурный мужчина, распахнувший перед ней дверь в съемный подвал, первое помещение офиса, покорил сердце бедной девушки раз и навсегда. Знала Зиночка, женат был ее ненаглядный и даже в мыслях не держал, чтобы с ней…

Да что там говорить! Но она, придумав однажды сказку, продолжала жить ею долгие годы. И даже став Зинаидой Васильевной, и закрывшись на цепочку в собственной квартире, все еще представляла, как однажды он придет к ней в гости. Придет и увидит, какая она, Зиночка, замечательная, чистоплотная хозяйка, как она вкусно готовит, как все умеет. Тогда Артур Олегович удивится и скажет, что он тоже думал о ней и днем, и ночью. Обнимутся они, поцелуются и лягут на ее новую кровать, которая простояла в упаковке почти десять лет, пока не приобрела она эту квартиру. А потом она будет ухаживать за своим возлюбленным и делать все-все, что он скажет. Но шло время, а Артур Олегович, привечая и отличая ее от всех сотрудников (ведь он всегда так ласково и приветливо улыбался ей!), никогда не переступал порог деловых взаимоотношений. Правда, давным-давно перед самым Новым годом, когда они собрались за праздничным столом, тогда еще маленьким коллективом, шеф специально сел с ней рядом. Зиночка это точно знала. Он прямо так и сказал: «Мое место рядом с Зиночкой не занимать!» И, выпив шампанского за наступающий год, поцеловал ее… прямо в щечку и сказал:

— Без тебя, Зиночка, не было бы у нас такой строгой и замечательной отчетности в фирме. Ты у нас лучше всех! Можно сказать, флагман нашего бизнеса. А потому я хочу подарить тебе… — Артур приготовил для всех новогодние подарки.

Что досталось другим, Зиночка не видела, а ей он преподнес ужасно дефицитную по тем временам огромную коробку с конфетами фабрики «Красный Октябрь». Коробка была овальной формы, белая, бархатная, с пристегнутой веточкой из искусственного жемчуга.

Конфеты Зиночка ела долго и, проглатывая каждую, то с ликером, то с клубничной начинкой, представляла, как сладко бы им жилось вместе. Как бы вечерами чаевничали они с пряниками и конфетами.

Когда конфеты кончились, она, став уже главным бухгалтером, хранила в коробке открытки из родительского дома и фотографии, сделанные уже в Москве. Фотографий было немного, в основном с корпоративных вечеринок, где она неизменно стояла рядом с шефом. Ночами в одинокую постель Зиночка брала одну, самую любимую, фотографию и целовала его изображение. Но Артур Олегович об этом ничегошеньки не знал. Бухгалтер была настолько одиозной личностью, что над ее выдуманной любовью даже никто не подшучивал на работе. И слов плохих или хороших в адрес ее мечты не произносил.

Артур с первых дней их совместной работы оставался для Зиночки непререкаемым авторитетом. К жене Артура Серебряного, Маргарите, которую она тайком изучала на вечеринках, Зина, сама не понимая почему, его не ревновала. Не ревновала, и все! Вроде бы как ее не было рядом с ним. Думая о нем, она никогда не представляла его и ее вместе. И семье Артура Олеговича, сыну, дочке, а позже внукам тоже не было места в ее мечтах.

Однажды к Зиночке, когда она была еще помоложе, нахально стал свататься один новый сотрудник, нанятый Артуром на должность завхоза. Это теперь завхозов стали величать звучным титулом офис-менеджер! А тогда…

Завхоз частенько закладывал за воротник. Выпив, он смелел и расхлябанной походкой подваливал к бухгалтерше.

Но разве его можно было сравнить с элегантным, самостоятельным мужчиной Серебряным, всегда выбритым, хорошо пахнущим, в дорогих костюмах, белоснежных сорочках и стильных галстуках.

— Может, сходим до киношки? — предлагал завхоз с хакающим украинским акцентом. — Или к тебе…

Зиночка злилась и дергала плечиком:

— Ты с кем так разговариваешь? Я главный бухгалтер фирмы! Если Артур Олегович узнает, он уволит тебя в два счета.

— Ну, во-первых, ты главная не надо мной, у тебя в подчинении только один сотрудник — кассир, а во-вторых, при чем тут Серебряный? Он в личные дела таких, как ты, не вмешивается.

— В мои нет, а в твои очень даже может вмешаться. Стоит мне пожаловаться, — упрямо угрожала Зиночка.

Но завхоз «не забоялся» и завлек «до киношки» кассиршу. Теперь у них уже двое ребятишек, и они живут-поживают себе семейной жизнью. Зиночка, правда, им не завидует и ни о чем не жалеет. Однажды избрав для себя высокую планку, она продолжала мечтать о недосягаемом.