«Я не отпускал тебя».

Позже Эдера усвоила: если они оставались в библиотеке, он отпускал ее на остаток ночи к себе. Если же уводил на пятый этаж, ей предстояло остаться с ним до утра. В аду, которым обернулась ее жизнь, эта пытка была самой нестерпимой: бессонное бодрствование в объятиях своего мучителя, ночь напролет.

Он был искусным любовником. После нескольких болезненных и унизительных ночей ее тело начало откликаться на его ласки. Хотя разум продолжал ненавидеть, а душа – отвергать. Эдера не сразу разобрала, что Кэрдан применял изощренную магию, чтобы тонко и неразделимо переплетать в ее сознании импульсы боли и удовольствия. Он гасил ее волю, подчинял ее тело, но рассудок девушки оставался ясным. В постели с ним ее будто расщепляло на две половинки. Одна захлебывалась в исступленном наслаждении и кричала во весь голос от боли и упоения. Вторая проклинала первую за предательство, за постыдный союз с насильником.

Когда он позволял ей вернуться на ночь в комнатку на втором этаже, Эдера могла хотя бы выплакать беспомощность. Слезы приносили облегчение. На тесной койке пятого этажа, с ровным, абсолютно спокойным дыханием Кэрдана над ухом, ей оставалось лишь сухое отчаяние.

Этим вечером Эдера сидела на кровати, привычно глядя на стрелку часов. Ей ничего не стоило остановить ее одним взглядом. Если бы при этом остановилось время… Когда стрелка почти сравнялась с полуночью, девушка вздохнула и вышла из комнаты. В тот единственный раз, когда она проигнорировала положенный час и осталась в спальне, он пришел сам и овладел ею на ее кровати. После той ночи Эдера не допускала промедления и всегда поднималась в библиотеку вовремя. Ей не хотелось веселить Пакоту за стенкой своими криками. А главное, Кэрдан пообещал ни разу не переступать порог ее спальни, если она сама будет приходить к нему в назначенное время. Девушке хотелось сохранить островок личного неприкосновенного пространства в башне, где она была узницей.

Дверь библиотеки привычно распахнулась перед ней. О чудо! – кресло перед камином пустовало! Она с трудом подавила желание сбежать по ступенькам, запереться в комнате и сплясать джеригу. А смысл? Он все равно вернется – раньше или позже. И, не найдя ее здесь, спустится за ней в спальню.

С тягостным вздохом Эдера шагнула через порог, дверь захлопнулась. Раз уж она одна в этой комнате, можно поиграть с огненными змейками. Она совсем забросила своих горячих поклонников. Когда Эдера подошла к камину, все, от мала до велика, дружно потянулись к ней: взрослые – медленно и аккуратно, дабы ненароком не ожечь, маленькие – задорно и радостно.

– Скучали, малыши? Я тоже. Поиграем?

Она вытащила из-за стеллажа тросточку из огнеупорного стекла, которую на досуге отрыла в кладовой еще в то время, когда была просто ученицей Кэрдана. Змейки-детки тут же принялись за старую игру: подныривали под трость, обвивали ее кольцами и дружно скатывались от одного конца к другому. Взрослые мерно покачивались, наблюдая за игрой.

Хлопнули крылья. Эдера обернулась и в последний миг успела увидеть птицу, только крылья грифа соскользнули и остались на подоконнике, словно ему стало жарко. В следующую секунду она видела уже не крылья, а черный плащ Кэрдана.

– Рад, что без меня вы не теряете время и веселитесь. Не рассчитывал, что ты дождешься меня.

– Я боялась уйти, чтобы вы сами не пришли за мной, – коротко и честно пояснила Эдера.

– В другое время непременно пришел бы, – ухмыльнулся он. – Успеваю соскучиться за день по твоей соблазнительной ярости. Ты слишком вкусно ненавидишь меня. Но сегодня я был занят – демонстрировал двору своего заместителя. Надо ковать железо, пока горячо. Придворные слишком потрясены моим предстоящим браком с дочерью короля. Они приготовились к радикальным переменам, и я не прочь оправдать их ожидания.

– Вы женитесь на принцессе? – флегматично уточнила девушка. – Значит, меня вы отпустите?

– Почему ты так думаешь?

– Зачем я нужна вам, если вы женитесь? Да еще на принцессе короны.

Он расхохотался.

– Знаю, что женская логика – особый феномен, и поражаюсь каждый раз, когда сталкиваюсь с ним. Мой брак и ты – абсолютно разные вещи. Принцесса – лишь путь к власти.

– А я?

– Ты тоже путь.

– К чему?

– Не могу сказать. Еще недавно я знал ответ. А теперь уже не так уверен. Многое будет зависеть от тебя.

– А вот вы для меня – тупик.

Кэрдан издал короткий смешок.

– Не сомневался, что ты выдашь нечто в таком духе. Тут тоже многое зависит от тебя. Если тебе угодно видеть тупик, ни один путь не откроется перед тобой.

– Сегодня мне уйти? – сухо спросила Эдера.

– Сегодня – нет. Сегодня останься. – Эдера села у камина, опустив бедра на икры и пятки, сложила руки на коленях – монастырская поза послушника. – Но прежде я должен подумать… Принцесса легко не уступит… Она, как и ты, упряма и своенравна. Я запугивал короля, будто вокруг Гретаны группируются его враги. Я лукавил. Враги эти – мои и только мои… И они считают себя достаточно хитрыми и могущественными, чтобы противостоять мне. Они обязательно сделают ход. Продуманный или безрассудный – вот вопрос.

Он говорил, расхаживая вдоль стены, заложив руки за спину, чуть наклонившись вперед, как ходят канцелярские клерки. В глазах полыхал блеск азарта. Эдера уже знала это выражение на его хищном лице. Оно вспыхивало каждый раз, когда Кэрдан натыкался на ее протест, попытку отстоять себя. Он любил встречать сопротивление и ломать его. Сейчас он точно так же радостно встрепенулся, натолкнувшись на сопротивление Гретаны и придворных.

Эдера поймала себя на том, что впервые за долгое время просто смотрит на него. Не захлебывается бессильной злостью, не напоминает себе, что этот человек присвоил ее судьбу, попрал ее свободу, волю, выбор; шантажировал чувствами и привязанностями, чтобы уложить в постель; обманывал тело и сознание, увлекая в бездну темных страстей. Странное ощущение – не проклинать и ненавидеть, а просто наблюдать…

Высокий и худощавый, с хищными, но довольно правильными чертами лица. Короткие темные волосы с проседью. Сколько ему лет – сорок, пятьдесят, сто? Больше? Он знал ее отца и деда. А может, и прадеда? Кем он приходился лорду Эйдасу – или даже лорду Мэлдану – добрым другом или старшим товарищем, умудренным уже тогда наставником?

Кэрдан неожиданно повернулся и встретил ее взгляд. Он резко подошел к ней, взял за руку, развернул ладонью вверх и накрыл своей ладонью. Эдеру с головы до ног пронизал ток незримой мощи – и то была их совместная мощь. Она отпрянула было назад, но ток сковал их накрепко. В следующее мгновенье она уже не желала разъединять рук.

– Когда отпускаешь ненависть, возвращается сила. Мы могли бы попробовать возобновить твое обучение.

– Разве вы собираетесь учить меня магии? Мне казалось, вам нужно мое тело, а не магические способности… если они у меня есть.