— Странно. Подгруппа контроля над домом Хатима в Ак-Табазе ничего не слышала.

— Твои парни конкретно пасут дом Хатима?

— В секторе захвата прослушки, нацеленной на дом Хатима, еще несколько дворов.

— Понятно, почему твои люди не зафиксировали разговор Мирзы и Шади. Он велся в северном овраге, куда выходили Хатим и его помощник, чтобы выбрать из отары молодого барана на ужин с участием наших делегатов.

— И он брал с собой Афрузу?

— Да.

— Зачем?

— Ну уж это, Седой, ты у Хатима спроси.

— Каким образом девушка смогла сообщить отцу о планах хозяина, а главное, что подтолкнуло ее к этому?

— Афруза позвонила Абдурахману по сотовому телефону, воспользовавшись отъездом Мирзы в Кабул. А почему она позвонила? Потому что не хочет быть рабыней. Просила отца забрать ее.

— Но тот же продал ее.

— Не совсем так. Да, люди Хатима дали старику денег, но перед этим уже забрали дочь и пригрозили, что вырежут всю семью, если Абдурахман поднимет шум.

— Ну, ладно, с этим все ясно. Но почему Абдурахман решил сдать Хатима нам? Почему обратился в российское посольство, а не к имеющим пока силу американцам?

— Он объяснил это тем, что Хатим активно, хотя и крайне осторожно, заявляет о создании под его руководством формирований противодействия талибам с помощью России. Абдурахман же считает, что это ложь и Мирза ничем не отличается от кровавых фанатиков. Вот он и решил показать нам, кто такой на самом деле Хатим.

Седов сказал:

— Ну, что ж, наивно, конечно, но не лишено логики. Ладно, как говорится, будем посмотреть.

Капитан Власов вышел на связь в 22.37. Он доложил, что подгруппа, контролирующая каньон, заняла позиции на высоте, автомобиль спрятан на удалении от холма в восемьсот метров в глубокой балке.

Седов спросил:

— Позиции надежно скрыты от обнаружения противником?

Власов ответил:

— Так точно, высота имеет довольно сложный рельеф. Со стороны каньона — обрыв, но с террасой, на которой, как ни странно, плотный кустарник. Ширина террасы два метра, так что можем наблюдать за каньоном из положения лежа, прослушка замаскирована в кустарнике.

— Что выше вас?

— Скальная плита.

— Значит, получается, вы под естественным козырьком?

— Так точно.

— Как насчет путей экстренного отхода?

— До каньона пятьсот двадцать шесть метров по дальномеру. Если духи пойдут к холму, мы успеем под прикрытием кустарника перебраться на противоположный пологий склон и быстро выйти к балке.

— Где находится ваш проводник?

— Я решил взять его с собой. Не исключено, что боевики будут общаться на неизвестном нам диалекте, поэтому переводчик не помешает.

— А если духи обнаружат машину?

— Чтобы зачистить такой район, необходимо не менее батальона моджахедов. Не думаю, что боевики выведут сюда столько сил.

Седов согласился:

— Хорошо. Будьте предельно внимательны.

— Я все понял!

Седов отключил станцию, передал трубку Лерою, посмотрел на часы, перевел взгляд на французского капитана:

— Свари, что ли, кофе, Хакер! Нам с тобой ждать как минимум два часа.

— Сделаю, командир.

После переговоров Власова с Седовым вложил трубку в ранец станции и капитан Грачев — штатный связист отряда «Z». Поднял голову вверх, цокнул языком.

— Что такое, Грач? — спросил Власов.

— Не нравится мне этот козырек, если он рухнет, нас здесь всех, как катком, раскатает.

— С чего бы ему срываться? Наверное, тысячу лет висит, и ничего.

— Хрен его знает, с чего. Я бы предпочел, чтобы надо мной не висели глыбы в несколько тонн весом.

— Лучшей позиции нам не найти.

Грачев опустил голову, вздохнул:

— Вот и говорю, хреново. А еще хуже ждать.

Власов через прицел ночного видения посмотрел на обрывистые края большого каньона. Повел прицел влево, вправо.

— Интересно, откуда появятся духи?

— Понятно откуда, Хатим с запада от Кайбака, остальные с северо-востока. Насколько понимаю, трех приговоренных талибов повезут от Джелалабада?

— А черт его знает, но, наверное, от Джелалабада, потому как поблизости рядом с ущельем других крупных населенных пунктов нет, а через перевалы банда прыгать не станет. Или я не прав?

Власов повернулся к проводнику:

— Вы правы, Влас.

— Ну что ж, ждем!

Грачев проговорил:

— Седой с Хакером сейчас, наверное, кофе пьют.

— Ты хочешь кофе? — спросил Власов.

— Нет, я хочу, чтобы все быстрее началось и еще быстрее закончилось. И вообще, эта командировка — дерьмо. Вроде что-то делаем, а с другой стороны — делаем одно: прячемся. Причем везде и ото всех. Договорился бы уже Хатим с нашими чинами, и полетели бы мы домой.

— Слышал, ты намерен сватать Наиму?

Грачев повысил голос:

— А вот это, Влас, тебя совершенно не касается.

Проводник сделал им замечание:

— Тише, господа товарищи офицеры, сейчас здесь далеко слышно.

Власов и Грачев замолчали. Потянулись нудные, бесконечно длинные минуты ожидания.

Оживление на плато началось в 0.10 воскресенья 22-го числа. На станции Власова раздался сигнал вызова.

— Да, — ответил капитан.

— Седой! Хаим с помощником и водителем едут к вам. Минут через двадцать встречайте.

— Уточнения. Мирза идет по той же дороге, по которой прибыли и мы?

— Практически да. От Кайбака.

— Принял.

Власов перевел спутниковую станцию в режим ожидания, кивнул Грачеву и Шахри:

— Мирза, Шади и водитель на подходе к нам. Приготовились.

«Тойота» Хатима подъехала к площадке южной стороны каньона раньше ожидаемого срока, в 0.25. Водитель остался на месте, Мирза с помощником вышли из внедорожника. Одновременно капитан Грачев с высоты включил дистанционное прослушивающее устройство.

Хатим потянулся:

— Хорошо сейчас. Прохладно, воздух чистый.

Он находился в хорошем настроении.

— Только темно, — проговорил Шади.

— Так ночь, Анвар, да и не так темно, как осенью, вот в октябре здесь действительно хоть глаз выколи. Запросто можно свалиться в каньон. А сейчас на небе звезды.