Джоселин взяла девушку за руку.

— Друзья должны прощать друг друга.

Чита тихо улыбнулась, Джоселин улыбнулась в ответ, а Долли стала натирать спину девушки бальзамом.

Джо подумала, что, может быть, новая жизнь будет не такой уж ужасной. У нее уже появилось несколько новых друзей. Тут Джо вспомнила о Броуни и Такере, о друзьях, которые стали ей ближе родных и которых она потеряла. Рейн лишил ее их так же верно, как если бы он их убил.

Рейн.

Джоселин представила себе его красивое лицо, но теперь его взгляд больше не был нежным. Он смеялся над ее глупостью. Она ведь сначала ненавидела его. И теперь эта ненависть стала еще сильнее. Гнев и боль росли в ней, укрепляясь и усиливаясь. Она поняла, что Рейн — единственный человек на свете, которого она никогда не простит.

— Добрый вечер, ваше сиятельство.

— Добрый вечер, Фредерик. Я знаю, что вы заняты, я не отниму у вас много времени.

Поверенный виконта Фредерик Нельсон посмотрел на стоявшего перед ним высокого мужчину. Хотя его сиятельство был одет как всегда безупречно — сегодня на нем был темно-коричневый фрак с коричневым бархатным воротником — после ранения он изменился, похудел и несколько побледнел. Но в нем появилось и еще что-то, заметил Фредерик, что-то трудно уловимое.

Если раньше виконт был жестким человеком, то теперь он стал твердым как сталь.

— Присаживайтесь, — Фредерик сел за свой шератоновский[8]стол, а Стоунли занял одно из черных кожаных кресел. В Стоунли появилось какое-то беспокойство и нервозность, а в глубине его холодных темных глаз блестел огонь сдерживаемого гнева.

— Что привело вас ко мне, ваше сиятельство? Надеюсь, не печальные новости, — Фредерик поправил очки в тонкой оправе и взял карандаш с зеленого суконного бювара перед собой.

— Нет, ничего подобного. Но мне нужно уладить одно важное дело.

— Да, конечно.

— Я решил расширить свои земельные владения. Меня интересует какая-нибудь заморская собственность. Например, в Карибском море. Насколько я слышал, из этих земель можно извлечь немалую выгоду.

— Совершенно верно. Вест-Индия подарила немалое состояние разумным инвесторам. Честно говоря, некоторые из моих клиентов и многие клиенты моих коллег уже начали там дела. Потребуется не больше двух месяцев, чтобы получить список имений для вас. Мне, конечно, понадобятся подробности о том, какого рода угодья вас интересуют, сколько вы готовы на них потратить. Через три-четыре месяца…

— Я не могу ждать больше трех недель.

— Но я не в состоянии… — Фредерик так сильно нажал на перо, что чернила оставили на бумаге отвратительную кляксу.

— Не сомневаюсь, в Лондоне должны быть люди, которые бы хотели продать такого рода собственность — если назначить достаточную цену.

— Конечно, ваше сиятельство, но как инвестор, вы должны действовать более благоразумно и не торопиться, чтобы вложить деньги как можно надежнее.

Виконт слабо улыбнулся.

— Я не привык медлить. Я собираюсь в ближайшем будущем стать владельцем земель в Вест-Индии.

— В Индии… да. Должны быть какие-нибудь предложения.

— Я особенно заинтересован в землях на Ямайке.

— На Ямайке! Но для сахарных плантаторов настали тяжелые времена.

Стоунли пожал своими мощными плечами.

— Тогда мне придется выращивать там что-нибудь другое.

— Но, ваше сиятельство, что вы можете знать…

— Просто найдите мне земельный участок, Нельсон. И чем скорее, тем лучше. Вы получите за это комиссионные. И можете быть уверены, что чем быстрее вы это сделаете, тем больше получите.

Фредерик глотнул.

— Да, милорд.

Стоунли поднялся, и Фредерик обратил внимание на трость с золотым набалдашником, которую прежде виконт никогда с собой не брал. Нельсон задумался, не скрыта ли, как это часто бывает, в трости шпага, или, может быть, виконту приходится пользоваться ею после ранения?

— Я буду ждать от вас вестей как можно раньше.

— Да, ваше сиятельство. Я сегодня же начну поиски.

— Прекрасно, — Стоунли пошел к двери. С тех пор, как Нельсон видел его последний раз, походка Стоунли стала немного медленнее, хотя шаги по-прежнему были широкими и мощными. Несколько раз виконту пришлось опереться на трость. — Не подведите меня, Нельсон.

— Не беспокойтесь, ваше сиятельство. Считайте, что ваше поручение уже выполнено.

Едва виконт, кивнув, вышел из комнаты, Фредерик упал в кресло. Господи, голос Стоунли стал острым как кинжал, а его лицо казалось каменным. Фредерик не собирался разочаровывать виконта. Честно говоря, ему было бы жаль того, кто осмелился бы на такое.

Нельсон подумал о выстреле, после которого виконт едва оправился. Что там случилось с той женщиной?

У него перехватило дыхание. Если он правильно помнит — ее сослали на Ямайку.

— У тебя есть характер, девочка. Я думаю, с тобой все будет в порядке, — Сайлас Микс стоял в открытой двери таверны «Шпага и пират».

Это было прокуренное помещение с низким потолком, но, если верить Сайласу, оно лучше многих, в которые попадут другие женщины. Кроме нескольких женщин, оставшихся на борту «Морского волка», направлявшегося теперь на Барбадос, остальных продадут с аукциона тем, кто больше заплатит, и отправят на тяжелую работу на далеких плантациях.

А участь лучших, сообщил ей Сайлас, решили еще раньше: самых молодых и сильных, тех, кто может создать меньше всего проблем… и самых хорошеньких. Эти женщины отправятся к хозяевам в городах — в Кингстоне, в Мэндвилле или в Порт-Антонио, чтобы работать в домах, в магазинах и в тавернах.

Удивительно, но они с Читой — обе — оказались у Барзилая Хопкинса, владельца «Шпаги и пирата» и еще дюжины питейных заведений на набережной. После того происшествия на корабле девушки быстро сдружились и, хотя работали отдельно друг от друга, часто виделись, когда бегали по каким-то поручениям или когда замещали какую-нибудь больную работницу.

К несчастью, Долли Уайтхед повезло меньше. Ее судьба была пока неясна, она была во власти капризов аукциона.

Джоселин подняла глаза на стоявшего перед ней высокого загорелого моряка.

— Со мной все будет в порядке, Сайлас, — улыбка получилась немного вымученной. — Я умею выживать. Я как-нибудь пробьюсь. Мне это всегда удавалось.

— Чудная ты, девочка. Было приятно с тобой познакомиться.

— Я никогда не забуду о том, что ты сделал для меня.

Сайлас пожал плечами, словно отмахиваясь от благодарности.