Девушка взглянула на снимок, и даже в руки его взяла и повертела, так и сяк приноравливаясь. Но головой все равно помотала отрицательно.

– Нет, я этого человека никогда не видела. А кто он?

– А между тем это и есть Никита.

– Ой! – вскрикнула девушка, быстро роняя фотографию на асфальт, словно она ей обожгла руки. – Предупреждать же надо!

Подруги невольно улыбнулись такому поведению взрослой девушки. Какая трусиха! Но в то же время Козюля подбежала к ним поближе, чтобы обнюхать то, что упало. И Ингу осенила еще одна мысль.

– Послушай, а какой у вас с Марго договор был? – обратилась она к соседке. – Когда ее нет, Козюля живет у тебя постоянно?

– Еще чего не хватало! – возмутилась соседка. – Я же ведь уже говорила вам, мне Зюля совсем не так уж нравится. Лично для себя я бы такую собаку никогда не купила. Капризная, истеричная… И детей Зюля совсем не любит. А у меня дома племянник маленький. Она и так его пару раз уже чуть было не цапнула. Не следи я за ней в оба глаза, обязательно бы укусила мальчишку.

Трудно было поверить в то, что такое маленькое и миролюбивое существо способно на агрессию. Но в то же время какой смысл девушке было врать? Бывает ведь и так, что животное, очень дружелюбное к одним людям, на дух не выносит других. И к детям многие животные относятся с предубеждением.

Но если Козюля оставалась жить в квартире своей покойной хозяйки, значит, у гуляющей с собакой девушки был от этой квартиры ключ. И это, конечно, делало ее в глазах сыщиц очень важной особой. Осознав это, Алена широко улыбнулась девушке и сказала:

– Мы с тобой уже второй раз беседуем, а так толком и не познакомились.

– Меня зовут Зоя.

– Слушай, Зоя, ты ведь живешь рядом с Марго. Ты не видела, а полицейские уже приходили к ней? Обыскивали ее квартиру?

– Никого, кроме Мазуренко, не было.

– Совсем никто не приходил?

– Я бы уж увидела.

Это был явный промах со стороны Толи Огурцова и тех его коллег, которым было поручено расследование обстоятельств, приведших к смерти Марго.

– О чем вы говорите! Полицейским вообще всегда и все до лампочки, – отмахнулась Зоя. – Им лишь бы отчет написать.

– Но мы-то не такие.

Зоя недоверчиво посмотрела на подруг.

– А кто вы такие? Сначала сказали, что помощники адвоката. Потом, что из налоговой.

– И оба раза мы сказали неправду. На самом деле мы расследуем убийство Марго, ищем ее убийц.

– Зачем же вы мне лгали?

– Не знали, можем ли тебе доверять.

– Конечно, можете, – пожала плечами Зоя. – Я никому ничего дурного никогда не желаю. А уж поймать убийцу Марго я и сама очень хочу.

– Скажи, у тебя ведь есть ключи от ее квартиры?

– Есть, конечно. А почему вы спрашиваете?

– Можно мы зайдем в квартиру вместе с тобой?

– Зачем это? – насторожилась Зоя.

– Ну, посмотрим, что там и как. Вдруг найдем какие-нибудь неопровержимые доказательства того, что это Никита убил Марго.

Соседка молчала, явно колеблясь. Она не знала, на что ей решиться. И Алена подкинула ей еще полешек:

– Чем скорей мы докажем вину этих Никиты с Данилой и поймаем их, тем скорей ты будешь в безопасности.

Это сыграло решающую роль. Девушка оживилась, заулыбалась и кивнула.

– Если это пойдет на пользу благому делу, то это не грех. Только пойдемте быстрее, чтобы нас никто не увидел. Не хочу, чтобы потом про меня начали всякое говорить, мол, я в чужую квартиру посторонних пускаю.

– А тебе не все равно?

– Ну, как сказать… Марго-то ведь умерла, теперь мне новую работу придется искать. А кто захочет взять к себе работницу, которой не может доверять?

– Мы быстренько, – успокоили ее подруги. – Никто и не заметит.

Зоя двинулась к дому. Увидев это, Зюля быстро засеменила за ней следом. Но у лестницы Инга подхватила щупленькое собачье тельце. Самой собачке было просто не под силу подниматься по высоким ступеням. Сердечко у Зюли билось часто-часто. Она дрожала и все время лизала пальцы Инги, словно показывая, какой ласковой может быть.

Похоже, осиротевшая собачка прекрасно понимала, что жизненная ситуация складывается далеко не в ее пользу. Прежняя хозяйка куда-то подевалась. И значит, чтобы такому маленькому и беспомощному существу не пропасть в этом большом и злом мире совсем, ему надо срочно обзаводиться новой хозяйкой.

– А Зюлю куда денешь? – спросила Инга у девушки.

– Еще не думала, – честно призналась Зоя. – Кому-нибудь из знакомых пристрою. Ну, не Мазуренко же ее возвращать, в самом-то деле.

– Это было бы странно.

– Да там и супруга, говорят, дико строгая. И животных на дух не выносит. Она, может, и Зюлю невзлюбит.

Особенно если узнает, от кого именно к ним в дом попала Козюля. Тут уж собачонке точно не жить. Никакая женщина не потерпит в своем доме напоминание о сопернице, пусть даже и бывшей.

Квартира Марго оказалась именно такой, какой примерно себе и представляли ее подруги. Она была излишне загромождена всем тем, что в представлении цирковой девчонки, вылезшей наконец из нищеты, должно было символизировать роскошь и богатство. Каждый свободный сантиметр был заставлен дорогой мебелью, устлан пушистыми коврами и завешан сомнительного качества картинами.

– Никогда бы не подумала, что голландские натюрморты возможно так опошлить, – содрогнулась Инга, увидев свою любимую «Фруктовую лавку» в новом исполнении.

Алена встала рядом с подругой, критически оглядела картину и сказала:

– А мне нравится.

– Это потому, что ты уже не помнишь, как выглядит оригинал.

– А ты, можно подумать, помнишь?

– Только пять дней назад стояла перед ней в Эрмитаже и замирала от восторга.

Алена была вынуждена прикусить язык. Сама она за истекший год посетила лишь музей народных промыслов у них в «Дубочках», да и то потому, что являлась его куратором и без ее соизволения там ничего не делалось.

– Мы сюда пришли не для того, чтобы спорить. Если Марго нравилось так жить, тебе-то что?

И подруги пошли дальше, невольно поражаясь тому, что они видели. Повсюду, где нужно и не нужно, висели венецианские зеркала, успешно соседствующие с фальшивыми рыцарскими доспехами и муляжами холодного и огнестрельного оружия. А резные карнизы буквально гнулись от пышных складок тяжелых портьер и сказочной красоты ламбрекенов.

– Цыганщина, – вырвалось у Инги, когда она увидела расписанный невероятными голубыми цветами и розовыми пухлыми амурами потолок.

Но у Зои было свое мнение насчет убранства дома Марго.