Она должна была пойти следом. Должна была узнать, куда они повели Серену. Подобрав юбки, поскольку кеб окружала грязь по меньшей мере в три дюйма глубиной, она поспешила туда, где скрылся возница, и свернула в узкий вымощенный булыжником проулок, пропахший тухлой рыбой и стоялой водой. Под конец она увидела проход к лестнице. Но по ней никто не спускался. Не было и лодки у ее подножия.

Возница добрался до конца прохода и остановился, вытянув шею, заглядывая за угол направо. Джессика поспешила к нему.

— Что там?

Он сразу же обернулся и нахмурился.

— Вам опасно здесь быть.

— Меня это не волнует. — Однако она понизила голос.

Возница вздохнул и отошел от угла.

— Ну что ж, тогда подойдите и взгляните сами.

Джессика осторожно прошла вперед и выглянула из-за угла.

Двое мужчин, крепко державших Серену за руки, вели ее по узкой тропинке к реке. Вывеска с надписью «Уилтшир-Уорф» с едва заметными буквами была приколочена к низкому столбу, стоявшему достаточно близко, чтобы Джессике удалось ее прочитать.

У причала стояло судно, и Джессика видела, как те двое мужчин тащили и толкали ее сестру к трапу, ведущему на палубу судна. Ей с трудом удавалось их разглядеть среди других моряков и оснастки корабля, а затем они полностью скрылись, когда один из провожатых затолкал Серену вниз.

Джессика судорожно сглотнула и немного замешкалась, однако ум ее работал с удвоенной скоростью. Наконец она обернулась к вознице.

— Я должна попросить вас отвезти меня к докам Святой Екатерины. Пожалуйста, это ведь не слишком далеко отсюда?

— Совсем близко, — ответил он.

— Тогда пойдемте. — Снова высоко подобрав юбки, она бегом устремилась назад к кебу.

В этот день Бенсон с кучером Джоном взяли Джейка и Томаса на прогулку верхом. Оба мальчика пришли в восторг от лошадей. Томасу еще не представлялось случая подойти близко к лошади, хотя ему всегда этого хотелось, а для Джейка, всю жизнь проведшего на кораблях, лошади были чем-то совершенно новым и интересным. Он хотел узнать о них как можно больше и доводил Мег и Уилла своими вопросами до умопомрачения.

Стоя в дверях, Мег наблюдала, как Бенсон верхом на серой в яблоках кобыле медленно спускается по подъездной дорожке. Этот человек вырос на ферме и умел прекрасно управляться с лошадьми. Он крепко держал Джейка перед собой. Мальчик завизжал от восторга, когда Бенсон перевел лошадь с шага на рысь.

Мег обернулась и взглянула на Уилла, взиравшего на нее с улыбкой. Впервые с момента их прибытия в Ланкашир они с Уиллом остались в доме совершенно одни.

Сердце ее учащенно забилось. Казалось, прошла уже сотня лет с тех пор, как они с Уиллом оставались наедине.

Он стоял позади нее, и она остро чувствовала его присутствие. Тепло, исходившее от его тела. Его руку, едва касавшуюся ее талии, а затем крепко сжавшую ее властным собственническим движением. Она ощущала жар от его прикосновения сквозь все слои ткани, отделявшие его руку от ее кожи.

— Помните, как мы встретились? — спросил он ее тихим голосом, щекоча дыханием ее ухо.

— Да, — прошептала она. — Мы танцевали вальс.

Она повернулась в его руках, и входная дверь захлопнулась за ними. Он сжал ее ладонь в своей. Мег закрыла глаза, вспоминая тот первый момент перед началом танца. Как и сейчас, его теплая рука уверенно лежала на ее талии. И хотя она дюжину раз танцевала вальс с разными мужчинами, ощущение от прикосновения его рук — тогда и теперь — резко отличалось от всех остальных. Он был надежным, теплым и сильным, заставляя ее чувствовать себя необыкновенно женственной перед изначально присущей ему мужественностью.

Каждая клеточка ее кожи затрепетала от предвкушения, когда он склонился над ней, прошептав на ухо:

— Потанцуйте со мной.

— У нас нет музыки, — коротко рассмеявшись, ответила она.

— Мы создадим свою собственную.

И он начал танцевать. Не важно, под какую мелодию танцуешь, музыка всегда имеет особый ритм. И Уилл сейчас танцевал в этом ритме, уводя ее плавным шагом из парадного холла в гостиную, где было достаточно места между диваном и очагом, чтобы они могли свободно кружиться.

Мег рассмеялась и прошептала:

— Вы правы. Теперь я тоже слышу музыку.

Он заглянул ей в глаза.

— С первого момента, как мы начали танцевать тогда, я понял, что в вас есть нечто особенное.

Уилл снова резко повернул ее, и она ухватилась за его крепкие сильные плечи, чтобы не потерять равновесия.

Единственный раз, когда Мег танцевала за последние восемь лет, так это в тесной каюте, где она пыталась обучить Сару основам бального танца. Однако она не забыла, как танцуют вальс. Самое странное заключалось в том, что когда она танцевала с Уиллом сейчас, ее охватило то же самое непреодолимое влечение к нему, которое она ощутила в ту ночь, когда они впервые танцевали вместе.

Возможно, они предназначены друг другу судьбой. Или просто хорошо подходят друг другу.

— Вам нравится здесь? Вы чувствуете себя в безопасности? — Его низкий голос был полон теплоты, и у нее по коже побежали мурашки.

— Да, во всех отношениях. Спасибо вам, что присматриваете за нами.

— Я все сделаю ради вас, Мег.

Она улыбнулась ему, и впервые за все время это была не боязливая улыбка, полная вопросов, сомнений или страха. Это была настоящая улыбка, широкая и искренняя. Она светилась на ее лице, в ее глазах. Наконец-то Мег снова доверяла ему.

Музыка громко звучала в ее памяти. Она вспомнила, в чем была одета в ту ночь, — то голубое шелковое платье, на которое мама потратила последние деньги, вырученные от продажи сахарного тростника. Уилл тогда выглядел таким серьезным, таким неотразимым в своей военной морской форме.

Его рука на ее талии сжала ее немного крепче, но он замедлил шаг и под конец остановился. Нежно обняв за плечи, он посмотрел ей в глаза.

У нее пересохло во рту и перехватило дыхание, когда она взглянула на него. Боже, после того случая в гостинице она страшно тосковала по его поцелуям! Она просыпалась среди ночи, вспоминая обжигающее прикосновение его губ.

— Пожалуйста, поцелуй меня, Уилл.

Сильные руки притянули ее ближе, и его губы слегка коснулись ее губ, а затем начали двигаться, сначала осторожно, затем сильнее, побуждая ее открыться. Она обхватила его руками, тесно прижимаясь к его твердой груди.

Он целовал ее страстно, и она с той же страстью отвечала ему, опьяненная ощущением его губ, его мускусным солоноватым вкусом.

И впервые за все время она поверила, что эти прикосновения предназначены именно ей, а не той мечтательной девушке из его воспоминаний, которой она когда-то была. Он целовал эту Мег — молчаливую, полную страхов, недоверчивую женщину.