— Ну так что? Умоешься сначала или сюрприз смотреть пойдём? — спросил Исаев, отвлёкшись от явно приятного занятия, а я словно веником по заднице получила. 

Отмерла наконец-то. 

— Смотреть! Конечно смотреть! — повизгивая от восторга под хохот мужа соскочила с кровати и хотела бежать скорей на улицу, забыв обо всём на свете. 

— Ника, тапочки! — окликнул Исаев, подпинывая тапки ногой, заставляя вернуться. 

— Ага, — как ошалевшая корова скакала туда-сюда, а пихая ноги в тапки чуть правый с левым не перепутала. 

— Ой коза-а-а-а... — протянул муж, с улыбкой все тридцать два зуба. 

Это определение мне тоже сейчас подходило. Столько восторга, что я отару коз могла с лёгкостью переплюнуть.   

— Это же целая машина! — прижав к груди ключи, засучила от нетерпения ногами, —  Пошли скорей смотреть! — позвала Анатолия, всё же его подарок и без него смотреть было неловко. 

— Пошли, пошли, — муж нехотя поднялся на ноги, видно было, как он устал, торопился вернуться домой.

Смотря на него, меня уже наравне переполняли радость от сюрприза и желание быть благодарной за такой дорогой подарок. Даже не заметила, как беременность для меня отошла даже не на второй, а на третий план. 

Сюрприз мужа было видно ещё с крыльца, из-за забора торчал огромный красный бант, и я поняла, что это что-то совсем неминиатюрное. Иначе банта было бы не видно. Перед калиткой притормозила, растягивая этот трепет, от неизвестности. Медленно выглянула на улицу и всё что могла это открыть рот, посмотрев мимолётно на мужа. 

— Нравится? — глупый был вопрос и бессмысленный, потому что по лицу Исаева было ясно, что ему всё и так понятно. 

Он сиял. 

— Какая она огромная... — смогла шепнуть, осторожно подходя к серебристой машине. 

Здоровый внедорожник, наподобие машины мужа, только цвет другой. 

— Для большой семьи в самый раз, — заметил Исаев, загадывая далеко вперёд. 

Но это я к бабе Рите гадать ходила и знала о трёх детях, а не он. 

— Да пока не очень большая, — замялась, испугавшись, что ему одного ребёнка будет мало, сразу всех троих подряд рожать, а это крест на моей учёбе. 

— К габаритам лучше сразу привыкать. Иди открывай, чего замерла? — муж посмотрел на меня слегка хмурясь, — Не нравится? — переспросил уже удивлённо. 

— Нравится! Просто я не знаю, я боюсь, что на такой здоровой не управлюсь, — водить я умела, но маленькую копейку. 

Это отец научил ещё лет в десять, но только научил, дальше дело не пошло, потому что до отца дошло что обучение — это бензин, а он бесплатно ему не доставался. 

— Управишься, я научу, — муж помог мне открыть машину и даже сесть за руль, сам сел рядом с пассажирской стороны.

Внутри было так красиво, пахло кожей и одеколоном мужа. Ни пылинки, ни соринки, только аккуратно сложенные фантики от конфет в подстаканнике, что вызвало у меня улыбку. Такая мимолётная деталь, а столько всего с ней было связано. То, что раньше вызывало раздражение и бесило, теперь наполняло тёплым чувством при воспоминании. 

— Хочешь прокатимся? — поинтересовался муж, спустя большой промежуток времени, дав мне полюбоваться и осознать в тишине. 

— Я хочу, но не сейчас, — отказалась, потому что и руки тряслись и ноги как ватные, но главное понимала, что Исаев устал и ему отдохнуть, а не кататься сейчас, — Потом, когда отдохнёшь, —  потянулась к нему, поцелуем сказать спасибо.

Поцелуи в машине закончились совместным принятием душа и завтраком в постель. Муж был таким осторожным и внимательным, что почувствовала себя хрустальной вазой. После такого глупо было даже мечтать об учёбе. Оттого и удивительно стало, что Исаев на машину для меня решился.

— Спишь? — за зашторенными окнами был свет, но в комнате было темно как ночью и лица мужа не было видно.

Он лёг поспать, а я просто лежала рядом и мне хотелось поговорить. Хотя понимала, что Анатолий устал и ему не до болтовни, но мне было недотерпеть.

— Угу, — буркнул муж, тут же добавив, — Говори, — разрешил, протяжно и шумно зевнув.

— Почему ты мне всё время серое даришь? — вот из сотни вопросов стоящих затором в голове, именно этот не давал покоя.

— Разве? — спросил муж без удивления, прижимая меня к своему боку ещё крепче.

— Тапочки серые, костюм спортивный серый, телефон с машиной. Они серебристые правда, но всё равно считай что серые.

— Думал, ты любишь серый. У тебя ногти всегда серебристыми блёстками покрыты, — указал муж на причину своего выбора.

— Какой ты у меня внимательный, — не стала его огорчать тем, что просто у меня и лака то другого нет.

Только прозрачный с серыми блёстками, зато идеально маскирующий мой неидеальный маникюр.

— О-о-о... Говори так почаще, мне нравится, — довольно заявил Исаев.

— Как? — уточнила, толком не поняв про что он и отчего так балдеет.

— Что я у тебя, — пояснил муж, целуя в макушку.

Остаток дня и вечер провели дома, получился настоящий выходной. Перед сном муж уговорил меня прокатиться на машине под его чутким руководством. Я и при дневном свете откладывала этот момент, а тут в потёмках впервые сесть за руль такой здоровой машины... Исаев словно специально усложнил для меня задачу, в радость был бы и гололёд. Страшно было не то слово, но я справилась, привезла мужа обратно, живым и здоровым.

С утра от Исаева и следа тёплого на подушке не осталось, сбежал на свою ферму практически ещё ночью, часа в четыре утра. А я проспала всё на свете, даже завтрак с Анной Захаровной. 

— Доброе утро! 

— Так уже обед почти, — усмехнулась тётушка, но не в претензии, а по-доброму, — Ничего, такое бывает, отсыпайся пока ребёночек не народится. 

— И вы уже знаете? — я наивно думала, что тётушка ещё не в курсе. 

— Толя утром сказал, — не таясь, ответила Анна Захаровна, — Ах, — она улыбнулась и стала довольной-довольной, — Так радуется, он же давно детей хотел, — вот это новость. 

Давно, значит, хотел и присматривал жену... Вот точно я ему приглянулась тогда, когда с Сашей с реки шли! И этот взгляд его, оценивающий, никогда не позабудется. От этих мыслей снова во мне начинало зреть раздражение к мужу, а мне этого было не надо. Он столько для меня сделал, что я хотела его полюбить! 

Должна была! 

— Это хорошо, — буркнула я, не зная, что ещё сказать, но умная мысль крутилась в моей голове, пока та ещё лежала на подушке, забыла и пришлось напрягать память, — Вспомнила! Я хочу для Толи сделать сюрприз, — в моём положении вариантов было немного. 

— Сюрприз — это хорошо. Он заслужил, вон какую машину тебе красивую подарил. Так и что за сюрприз? Помощь моя нужна? — спросила Анна Захаровна, находясь на низком старте, только отмашку дай и полетит помогать.