— Тогда зачем жить рядом с неразорвавшейся бомбой? — я действительно не понял, зачем Ступающая Мягко призвала опасных для своего клана существ.

— Такова плата за безопасность — пожала плечиками Чистый Родник. — Улестить предков мы сумеем в любой ситуации, в отличие от внешних врагов.

Я так и не понял, что это был за турнир. Проходил он в каком-то институте, точнее говоря, в одном из корпусов, где имелся спортзал. Участников собралось много, душ маленький и без горячей воды, каждый старался найти местечко поудобнее, поэтому комнаты на втором этаже (кажется, бывшая общага, хотя не поручусь) заняли кто как хотел. Видом единоборств я забыл поинтересоваться, то ли каратэ, то ли бои без правил. После пары увиденных поединков я окончательно потерял интерес к происходящему на татами и стал рассматривать зал, попутно прислушиваясь к разговору Никифора и кицуне. Поймите правильно, я с уважением отношусь к спортсменам, в моем к ним отношении нет ни капли снобизма. Дело в другом.

Насилие давно и прочно вошло в мою жизнь, стало неотъемлемой ее частью, поневоле хочется спокойствия и тишины. Как-то раз я посчитал, что ежедневно участвую в конфликтных ситуациях минимум один раз, и хорошо, если только с людьми. В большинстве случаев хватает демонстрации силы и пары слов, чтобы снять проблему, но бывает, приходиться драться всерьез. Такое положение дел изматывает и раздражает, причем я не понимаю причин постоянных конфликтов. Кажется, веду себя вежливо, агрессии не проявляю, на рожон не лезу. Я даже переговорил со Ступающей Мягко, настолько сильно меня озаботила эта проблема. Старейшина только развела руками, дескать, судьба такая, от нее не убежишь. Пообещала позднее что-нибудь придумать, когда разберется с делами.

Короче говоря, смотреть на турнир мне было тошно. Бойцы прыгали по ковру, наносили медленные удары, не били в пах, в глаза, не использовали локти и колени, не захватывали за кисти или волосы, не, не, не… В чем достоинство поединков с Хитрым Носом, так это в том, что он не стесняется использовать всю известную ему грязь. По которой великий мастер. Плевок в глаза или хват за половые органы не вызывают у него абсолютно никаких моральных терзаний. Привыкнув к такому стилю ведения боя, сложно переключиться на схватку по строго прописанным правилам. Как рассказывал Хитрый Нос, во время проведения первых соревнований по гунфу ни один из признанных мастеров не сумел занять призового места, именно по той причине, что сражался не столько с противником, сколько с собственными рефлексами. Победили новички.

Поэтому мой взгляд рассеянно скользил по рядам, пока не наткнулся на живописную троицу внизу.

Оборотней часто можно встретить на бойцовских турнирах, случается, молодняк принимает в схватках участие. Взрослые волки считают ниже своего достоинства драться с заведомо более слабым противником за деньги. Между прочим, напрасно, среди людей иногда попадаются невероятно талантливые бойцы. В былые времена схватка один на один между матерым самцом и вооруженным мечом и рогатиной воином не всегда заканчивалась победой оборотня, бывало, человек торжествовал. Я уверен — в наше время ничего не изменилось. Кто-то хорошо плавает, кто-то прекрасно играет в шахматы, а кто-то умеет убивать. Люди вообще очень одаренная раса.

Так вот, внизу сидели и жадно смотрели на бои три незнакомых волка. Их возраст я определить не смог, для этого мне пришлось бы приблизиться, либо впасть в транс, чтобы просмотреть ауру. Намного проще спросить Никифора.

— Не знаю их — оборотень втянул воздух расширенными ноздрями, пытаясь уловить запах, и досадливо махнул головой. — Фу, ничего не понять. По виду, щенки недавние, их в этом году много набежало. Одному уже глотку выдрали, и вожаку заодно.

— Не слышал. Кто?

— Патрик. Он на человека свой знак положил, хотел птенца сотворить, первого. Ясное дело, решил сначала присмотреться, оценить повнимательнее, ну и пометил, чтобы никто не обижал. А тут молодой да борзый решил удаль свою показать, убил человечка. Допоказывался. Патрика жалко, когда он еще кандидата найдет.

Люди, способные стать вампирами, рождались редко. Патрик потому и поставил свою метку, из опасения конкуренции, другого мастера, пожелавшего получить птенца. Конечно, бывало и так, что на метку плевали и обращали людей насильно, но в таком случае, во-первых, выплачивали первому мастеру крупную виру (если тот соглашался. Имел полное право убить как птенца, так и обратившего.), во-вторых, первый мастер имел право вмешиваться в процесс воспитания и обучения птенца. Законодательство вампиров уделяло много внимания вопросу обращения, и неудивительно. Схватки между мастерами за птенцов до недавнего времени считались обыденным явлением, положение изменилось лет двести назад, в связи с ростом численности людей. Впрочем, найти достойного кандидата на обращение и сейчас не так-то просто.

Убив помеченного, оборотень нанес тяжкое оскорбление Патрику, даже по законам собственного племени. Вампир не понесет никакого наказания за расправу, потому что имеет право мстить, никто его не осудит. Ни за молодого волка, ни за старого, ибо вождь всегда в ответе за дела своих воинов. Не уследил, значит, отвечай перед обиженным.

Шелковая Шубка отправилась «поздравить милого юношу с победой», заслужив хмурый взгляд Белого Хвоста. Раньше глава семьи Ян не обращал внимания на ее увлечения, что изменилось? Судя по всему, дело все-таки в Игоре. «Все необычайше и необычайше», сказала Алиса.

— Ладно — хлопнул по коленям Никифор ладонями и протянул руку для пожатия Чистому Роднику, скрепить договоренность. — С ценой согласен, «лунный коготь» и десять тысяч зеленых. Но имей в виду, духов уговаривать и перевозить будешь сама, на мне только поиски.

— Договорились — кивнула девушка. — Быть может, съездим в наш ресторан? Я уверена в силах могучего и готова сразу выплатить задаток.

— Задатка не надо — усмехнулся оборотень. Если что пойдет не так, с задатком труднее расторгнуть сделку. — А покушать вашей стряпни не откажусь.

Чистый Родник посмотрела на бредущего в сторону раздевалки Игоря, на грациозно плывущую рядом с ним Шелковую Шубку, отметила количество обращенных на лисицу мужских взглядов и поднялась с места. Нахмурилась, вглядываясь во что-то невидимое, перевела взгляд на меня, пожала узкими плечиками.

— Ждать не будем. Поехали.

На улице пришлось ждать, пока освободят припертый джип Никифора. Какие-то парни, судя по виду, братки, неудачно поставили свою машину, не оставив возможности вырулить на проезжую часть. Большинство водителей предпочитало не связываться и объехать стороной, тем более, коротко стриженные молодчики нервничали и злобно косились на окружающих. То ли не обратив внимания на нервозность людей, то ли не заметив ее, оборотень неторопливо подошел и спокойно попросил водителя:

— Будь другом, убери машину.

Я стоял метрах в тридцати, поэтому выражения лица Никифора не разглядел. Обычно оно мирное и дружелюбное, только взгляд хищный, дикий, как у всех представителей мохнатого племени. Вкупе с еле слышимыми рычащими нотками в голосе неплохо отбивает желание спорить. Думаю, водитель бы отъехал, если бы не вмешался какой-то парень на заднем сиденье.