Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чабрецов поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее.
– Нет, – ответил он наконец. – Никаких следов насилия.
– Тогда вы правы, и это – самоубийство. Можно еще проконсультироваться с психиатрами на тему того, как антидепрессанты влияют на суицидальные наклонности. Я где-то читала, что некоторые пациенты, принимающие препараты такого рода, испытывали интенсивные, яркие мысли о самоубийстве, а также были склонны к импульсивным поступкам. Скорее всего, у Романа, натуры артистической и творческой, сдали нервы, и он решил успокоить себя антидепрессантами… Но не рассчитал дозу.
– Кстати, где он их взял?
– Антидепрессанты? Ну, в аптеке, наверное… Где же еще? Может, они у Майи с Романом дома были. Надо спросить мою сестру.
– Майя Ватрушкина находится в ужасном шоке, она пока не может отвечать на вопросы.
Алена опустила голову и закрыла лицо руками.
– Мне очень жаль ее, – сказала девушка.
– Вы близки с сестрой? – спросил Чабрецов.
– Очень, – кивнула Алена, – я же старшая сестра, родители все время внушали мне, что я несу за нее ответственность. Но это часто бывает со старшими братьями и сестрами, тут нет ничего удивительного.
Ватрушкина встала.
– Я очень хочу повидать Майю, – сказала она. – Скажите мне, пожалуйста, где она.
– Дома, насколько я знаю, – ответил Денис Леонидович. – Спасибо за беседу.
– До свидания, – попрощалась Алена и опрометью выскочила из кабинета.
Ей очень нужно было срочно увидеть сестру.
Майя сидела за столом на кухне и смотрела в стену. Алена стояла напротив сестры и большими глотками хлебала воду из чашки. Напившись, она села напротив сестры.
– Майя, ты меня слышишь? – спросила она.
– Да, – отозвалась девушка. У нее были синие мешки под глазами и красные опухшие веки.
– Как ты себя чувствуешь?
Майя встала и расправила плечи.
– Честно сказать? – спросила она. – Я чувствую себя, как воздушный шар, с которого скинули балласт. Понимаешь? Ты только никому не говори, пусть все видят во мне безутешную вдову.
– Я все-таки не понимаю, – покачала головой Алена, – ты же говорила, что любишь его. Ты разбила семью – какую-никакую, а ячейку общества. Ты работала, кормила его, одевалась кое-как, еле-еле сводила концы с концами, я подбрасывала тебе денег… Ладно бы, ты из-за любви это делала, хотя это очень условное оправдание – принято считать, что любовь подвигает человека на хорошие поступки, а не наоборот. А теперь оказывается, что ты Романа не любила? Зачем тогда было огород городить и ломать чужие жизни?
– Не знаю, – развела руками Майя, – я сама не понимаю, как это все вышло, но сейчас я не чувствую ничего, кроме облегчения.
– Это твой новый поклонник подарил? – спросила Алена, глядя на новенький браслет на руке сестры.
– Да.
– Не спеши. Присмотрись. Людей без недостатков нет. И только когда ты постигнешь минусы конкретного человека, ты сможешь утверждать, что знаешь его. Витрина часто бывает блестящей, но это не гарантирует от гнилого содержания. И наоборот.
– Это понятно, что людей без недостатков не бывает, – кивнула Майя. – Но у него, моего нового товарища, есть один большой плюс – он мужчина.
– А Роман кто был?
– Не знаю. Но мужественности в нем явно не хватало. А тут – через край!
– Мачо?
– Стопроцентный.
– Бицепсы, бумер и короткая стрижка?
– Точно. Весь набор.
– А ты ему на что? Такие мужчины предпочитают длинноногих блондинок модельной внешности.
– Да, – согласилась Майя, – особенно когда они юные и глупые. Но чем старше становятся такие ребята, тем больше им нужна рядом спокойная, интеллигентная женщина, опытная, умная, хозяйственная, и вообще – тыл.
– Это расчет, а не любовь.
– А вот и нет! – с жаром воскликнула Майя. – А вот и нет! Это огромное и правильное искусство – любить того, кого нужно. Понимаешь? То есть соединить сердце и голову. Только так и надо. Это и было моей главной ошибкой – я считала, что надо любить вопреки всему, что настоящая любовь обязательно сопровождается трагедией, слезами и иногда трупами несогласных. Ничего подобного! Все эти смерти, сопли и слезы говорят о том, что все не так, как нужно. Настоящая, правильная любовь – она не такая! Она – правильная!
– Что-то ты в истории с Романом голову особенно не включала и слов таких правильных не говорила, – вздохнула Алена.
– Глупая была, – сказала сестра, – не понимала, что надо выбирать правильного мужчину. И тогда его можно любить сколько угодно. И проблем меньше, и общество одобряет, и вообще – на душе легче.
– Совесть замучила перед Полиной? – сочувственно спросила Алена.
– Да, – призналась Майя, – и перед ней, и перед ее родителями… Я же к ним в гости с первого класса ходила, и они меня поили чаем и бутербродами с колбасой кормили. А я им – нож в спину.
– Ужас, – покачала головой Алена, – как же так?
– Вот-вот, – согласилась Майя, – я тоже не понимаю, как. Все как бы само сложилось – и неправильно.
– Когда само, оно всегда неправильно, чтобы было правильно, нужно думать и прилагать усилия. Кстати, – спохватилась Алена, – у вас дома есть антидепрессанты? Роман их пил перед тем, как повеситься, и много…
Майя подняла на сестру удивленный взгляд красных опухших глаз и ничего не ответила.
Лиза Гондураскина сидела напротив взрослого сына и смотрела на него фальшиво-умильным взором.
– Деточка моя, – сказала она, – папочка хочет тебя видеть. Он хочет поговорить с тобой по-мужски.
Олег расхохотался. Лиза насупилась. Она стояла на пороге его квартиры, держала в руках зонтик и с любопытством заглядывала в коридор. У сына она не была очень давно и теперь хотела выяснить, есть ли в квартире следы женского присутствия или он, как всегда, полностью концентрируется на работе.
– Хочет поговорить по-мужски? Интересно, о чем?
– Ну ты же не видел его уже несколько лет! – с укором сказала Лиза Гондураскина и промокнула глаза совершенно сухим платочком, извлеченным из кармана.
– Не видел – и очень рад этому обстоятельству, – пожал плечами врач «Шпалоукладчика».
– Как тебе не стыдно! – заверещала Гондураскина. – Петр Петрович – твой биологический отец, а ты и знать его не желаешь! И со мной почти не общаешься!
И она снова с любопытством заглянула в квартиру.
– Кстати, мама, – сменил тему Олег, – ты еще не поменяла свое решение по поводу отказа встретиться с хорошим психологом? Уверяю тебя, это бы не помешало.
– Что ты своей матери указываешь! – взвилась Лиза. – Сопляк!