Она мягко улыбается, и упрямо гонит меня прочь. Стоит в дверях с милой, но страшной собакой, которая уже вступила в пубертат, и обзавелась угловатостью, рукой машет. Я уходить не хочу, и давить не хочу…

Я поехал в город, что не удивительно. На каждом перекрёстке думал, черт с ним, поверну, поеду обратно. Вот приеду… что скажу ей? Хватит уже требовать невозможного… Я подумал было напиться, но словно наяву почувствовал на языке кислый привкус алкоголя, щедро сдобренного сигаретным дымом и поморщился — не хочу. И домой не хочу. Там тишина, комнаты эти гулкие, Юля. Там так тихо, что хочется телевизор врубить на полную громкость, чтобы хоть как-то приглушить собственные мысли. Не хочу, нет…

Я все же заехал в бар. Заказал виски, долго смотрел, как в нем тает лёд. Сделал глоток, когда льдинки уже подтаяли основательно разбавив и так не слишком вкусный напиток. Отодвинул. А потом вспомнил про визитку, которую мне словно в шутку дал друг. Это я тогда думал, что в шутку, а сейчас кажется, что он просто видел мою физическую недотраханность и перетраханность жизненную.

— Это не проститутки даже, — говорил он улыбаясь. — Элитные девочки, экстра-класс…

Визитку я забросил в бардачок машины и позабыл о ней. Я не изменял Юле, и меньшее, что мне нужно было, так это проститутки, пусть даже экстра класса. Жена в моих вещах никогда не ковырялась, значит визитка должна быть там… вывалил на сиденье кучу разного хлама. Визитка нашлась, когда я уже надеялся, что она сгинула, и делать я этого не стану. Нашлась, сука. Вот сейчас и выбьем из головы все дурные мысли профессиональным сексом экстра-класса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эммм… диспетчер была крайне профессиональной. Правда замялась, спрашивая откуда у меня координаты… А затем все вплоть до роста, веса, размера груди, цвета волос… Интересно, какой у Влады размер груди? Боже, опять…

— Брюнетка, — сказал я. — Глаза серые. Стройная, высокая.

И… беременная. Но это уже мои мысли, нецензурные, непечатные. Закончив разговор еду в гостиницу, туда девушка и прибудет. Чувствую себя вором. Преступником. Хочу повернуть, поехать домой, потом вспоминаю — тишина.

Девушка и правда приехала очень быстро. И да, выглядит достойно. Юная, свежая, молодость подделать трудно. Не Влада конечно, но очень хорошенькая. Улыбнулась без стеснения, скинула тонкий плащик. Платье очень короткое, но опять же — без пошлости. Господи, неужели я займусь с ней сексом? Член очень даже за. Ему даже все равно, что она проститутка. Только вот мне не все равно… Насрать, будем думать членом.

У меня и в мыслях не было с ней знакомиться, хотя, может и стоило… подошёл со спины, не хотелось видеть её лица. Волосы распущены, их бы заплести в косу… С каких пор я фанат кос? Платье расстёгивается сбоку. Молния послушно скользит вниз, платье оседает невесомой волной. Кружевное белье больше показывает, чем скрывает, а кожа у неё нежная… Спрашиваю сам у себя мысленно — трахну её? Отвечаю — да…

Телефон завибрировал в кармане, когда мои ладони уже накрыли девичью грудь. Возбуждение, которому много не нужно, уже бурлило в крови, словно подогрева её. Я бы плюнул на телефон, но… Влада. Вдруг кровотечение стало сильнее? Это и правда она, сообщение короткое совсем.

«У меня все хорошо. Приятных снов»

Девушка стоит и послушно ждёт, когда я вернусь к прерванному занятию — к её груди. А я… черт. Вот что делаю? Никаким профессиональным сексом не выбить тараканов из головы. Скорее все только запутается и станет хуже, много хуже.

— Можешь идти, — торопливо, словно боясь передумать говорю я. — Я заплачу полную сумму.

Даже вспомнить не могу, сколько там по прайсу… Вынимаю несколько купюр, потом щедро добавляю 'на чай', судя по тому, что девушка не протестует, сумма достаточная. В конце концов, она и правда милая… а я просто идиот.

Зато перед ней можно не чувствовать себя виноватым. Бросил деньги на столик и ушёл. Никаких обид, никаких сцен ревности… Идеальная девушка, жаль, проститутка. Жаль не Влада. Выхожу из гостиницы и чувствую облегчение. Правильно сделал. И Влада вовремя написала…

И да, я еду к Владе. Прекрасно понимаю, что она спит. Я не буду будить, даже входить не буду. Посижу в машине за воротами, зато если что случится, позвонит, а я тут как тут… И гоню за город снова, и настроение поднялось, хотя сидеть всю ночь в машине сомнительная радость.

Окна второго этажа не светятся, а первого скрыты высоким забором. Я думал, что мне всю ночь придётся сидеть, курить, думать дурацкие мысли, но неожиданно для себя быстро засыпаю, несмотря на неудобную позу, на свое, так и не нашедшее выхода возбуждение. Сны мне снятся тягучие, словно болото. Они неуловимы, я даже понять и осознать их не могу, но ощущение, что они засасывают меня в свои глубины было таким отвратительно ярким… С ним я и проснулся. От стука в лобовое стекло.

Светло уже, причем не серый рассвет, а основательное уже утро, часов восемь-девять. Бросаю взгляд на часы, так и есть — восемь тридцать. Давненько я так… Не высыпался. Всё тело ломит, но я и правда чувствую себя отдохнувшим.

— Доброе утро, — говорит Владка.

Она стоит, чуть склонившись заглядывая в салон автомобиля, коса свисает, переплетенная зелёной лентой. Платье на ней лёгкое в полоску, но видимо прохладно, кожа на предплечьях покрылась мурашками. Владка чуть улыбается, смотрит приподняв брови. Наверняка удивлена… скажу, что волновался из-за кровотечения, почти не солгу.

— Куджо вышел по собачьим делам и начал лаять на калитку. Я выглянула, а тут ты… Пойдём кофе пить, я как раз сварила.

Я неуверенно улыбнулся, затем вышел из машины хлопнув дверью. Ладно хоть бухать вчера не стал, иначе выглядел бы совсем жалко. Вошёл в дом, мельком глянулся в зеркало, что висело на стене в прихожей. И… в общем, только детей мной пугать. Щетиной оброс, выражение лица неожиданно растерянное, и злое одновременно. А если на кого злиться, то только на себя.

Куджо метнулся под ноги, я едва не споткнулся, а гад ещё и посмотрел на меня укоризненно. А ведь совсем ещё недавно мелочью был, которая только и могла, что на пузе ползать. А дома и правда кофе пахнет, и Владой ещё… голову дурманит.

— Всю ночь просидел?

— Ближе к утру приехал, — солгал я.

— Нужно было войти, это же твой дом.