Солсберийский собор реабилитирует себя тремя восточными капеллами за алтарем. Здесь стройные колонны напоминают о деревьях в лесу, а своды приглашают к спокойному созерцанию. Картину портит только сумрак из-за установленных в 1980-х годах густо-синих витражей в восточной капелле Троицы. Витраж изображает «узников совести», запертых во мраке, словно обреченных на вечное страдание.

Некоторые гробницы Уайетт пощадил. Поминальная капелла епископа Одли (ум. 1524) в северном хоре — одно из главных сокровищ собора и шедевр перпендикулярной готики. Такая позднеготическая игрушечка с позолоченным веерным сводом, а розы и гранаты олицетворяют Генриха VIII и Екатерину Арагонскую. В юго-восточном трансепте находится гробница епископа Бридпорта 1262 года, украшенная резными листьями и сценами жизни церковника. В северо-восточном трансепте — известное бронзовое изображение епископа Уивилла (ум. 1375), выглядывающего из фантастического замка.

Клуатр Солсберийского собора считается самым большим в Англии — и одним из самых красивых. Его аркада, построенная в 1260-х годах, украшена ажуром в виде крупных готических пятилистников. С клуатром соседствует капитул, один из тех, что стали появляться ближе к концу XIII века, и очень похожий на восьмиугольный капитул Генриха III в Вестминстере. Окна заполнены изящным каменным ажуром, центральный пилон настолько тонкий, что, как утверждал Даниэль Дефо, качается, если к нему прислониться. На самом деле нет.

Здесь, в здании капитула, строители собора, похоже, не обязаны были соблюдать строгость главного здания. Головы и барельефы над креслами клира образуют галерею улыбающихся и хмурых лиц, предположительно из первых двух книг Библии. Некоторые строят Вавилонскую башню, другие просто болтают. Лица кажутся правдоподобными, словно перед нами лица реальных горожан средневекового Солсбери… хотя многие из них были великолепно вырезаны заново в XIX веке.

Уэлс

✣✣✣✣✣

В эпоху саксов Уэлское аббатство конкурировало с соседними: Батом и Гластонбери. Норманны решили сделать Бат центром епископата, но в 1176 году Реджинальд де Бохун воспользовался строительным бумом Генриха II, случившимся после убийства Томаса Бекета, чтобы начать возведение нового собора в Уэлсе. Этот собор, заложенный одновременно с новым Кентерберийским, стал первым в Англии целиком готическим, опередив Солсбери на полвека. Строительство шло медленно, но ускорилось при преемнике Реджинальда, Джоселине Уэлском (ум. 1242), а в 1245-м епископальное соперничество завершилось решением папы: епископство будет «Батским и Уэлским», а Уэлс станет его центром. Гластонбери исчез при ликвидации монастырей.

Уэлс: геометрия ножниц

Розовеющий Уэлс: западный фасад

Клир Уэлса состоял к тому времени из пятидесяти четырех каноников, и к началу XIV века они уже были готовы расширить свой собор. Они призвали лучших строителей, в том числе Томаса Уитни (1292–1342) и Уильяма Джоя (предположительно 1310–1348), а затем мастера перпендикулярного стиля Уильяма Уинфорда (предположительно 1360–1405), архитектора Уинчестерского собора. Затраты были чудовищными, так что клир вскоре рассорился со все более враждебно настроенным городом. Территорию окружили оборонительными стенами, сохранившимися до наших дней. Улица частных домов, Викарс-Клоуз, соединялась с собором закрытым мостом, защищавшим священников от нападения. Дворец Джоселина был окружен стенами (которые также сохранились) с воротами и рвом. Он успешно отразил недавние попытки превратить его в отель.

Вид на западный фасад Уэлса — самый знаменитый вид на этот английский собор. Он был задуман в XIII веке как скульптурная галерея с двумя претенциозными башнями. Когда в XIV веке Уинфорд приехал строить эти башни, выяснилось, что это невозможно из-за неустойчивости почв. Шесть массивных контрфорсов оказались почти без опоры. Таким образом, фасад стал витриной со скульптурами, расположенными в нишах в четыре яруса: когда-то статуй было 400, но сейчас уже ближе к трем сотням.

Эти ярусы тоже вызывали споры. Большинство авторов превозносили фасад: хотя пропорции у него и странные, зато он полон характера. Однако статуи — это проблема. Вечно недовольный Певзнер считал, что они неподходящие и настолько разъедены временем, что либо неопознаваемы, либо «странны и запущенны». Меньше чем с четверть еще можно определить как библейские или светские персоналии. Когда я поднимался на леса во время последних реставрационных работ, то не в силах был понять, почему их нельзя восстановить или заменить. Только в более защищенной северной части «четыре Марии» обладают некоторой ценностью как скульптуры — и, возможно, еще десятка два других изображений.

Капитул: веерный свод

Капители: зубная боль и заноза

В каком-нибудь соборе континентальной Европы эти статуи переместили бы в музей, оставив на фасаде копии или поставив что-то новое. В 1980-х годах скульптор Дэвид Уинн создал новые фигуры для пустых ниш в верхней части фасада, однако по поводу замены остальных возникли разногласия. В результате их оставили и просто законсервировали, хотя это не имеет смысла. А ведь фасад Уэлского собора просто прелестен. В свете заходящего солнца его массив из сомерсетского известняка лучится золотом и поднимается над травами, словно его подталкивают силы природы. Посетители, желающие получить представление о его прежнем великолепии, могут попасть на периодическое ночное лазерное шоу, когда собор обретает яркие краски в стиле Амьена. Показательно, насколько со временем меняются вкусы.

Интерьерная часть Уэлса потрясающа. В раннеготическом нефе пилоны с массой полуколонн не создают ощущения вертикальности. Трифорий горизонтален. У средокрестия его срезают странные стягивающие (или «ножничные») арки, которые в конце 1330-х годов установил Уильям Джой, чтобы укрепить начавшую проседать центральную башню. Эти арки в форме изогнутого креста апостола Андрея поднимаются от пола к своду без цоколей и капителей. Некоторым они кажутся помехой, другие не могут поверить, что они средневековые, а не современные. Тем не менее эти арки — доказательство, что необходимость может стать искусством. Отверстия в арках, словно глаза гигантской совы, смотрят на собравшихся в нефе с суровым осуждением.

Под этими арками в средокрестии находится шедевр скульптуры XII века. Около 200 капителей собраны по восемь на пилон, и резцам было позволено отвлечься от библейских обязательств и изобразить повседневную жизнь Сомерсета. Мы видим фермера, бегущего за лисой, которая украла у него гуся, сапожника, стучащего по подметке, мужчину, вынимающего занозу из пятки. Я считаю эти изображения чудом готического искусства: подобный реализм исчез из храмов вместе с готикой. Мастера сплавляли религию с обычной жизнью верующих, превращая собор в календарь работ и праздников.

Теперь все взгляды устремляются на восток. Над алтарем и хором возносится великолепный витраж с Древом Иессеевым, изображающим родословную «Дома Давидова». Его называют золотым окном, потому что в отличие от подавляющего большинства средневековых витражей