– Васильевич, цинтрид в защиту утекает, – предупредил Арканов.

– Все равно выйдет заметная экономия, – Глеб с напряжением следил за наклоном корабля и подступающим гигантским облаком.

Через несколько секунд затрясло. Затрясло так, что Орэлин побледнел и вцепился в подлокотники. Белки глаз пристианца пошли красными прожилками.

– Все в порядке, – Быстров подмигнул испуганной Ариетте.

– У меня сейчас зубы повылетают! – вскрикнула Ваала, не разделяя спокойствия капитана.

Перегрузка нарастала с каждой секундой, и экипаж разведчика, уже не проявляя никаких эмоций, распластался в креслах. Медленно текущие мгновения были мучительны. Перед лобовым экраном вырастала черная стена, разрываемая яркими сполохами.

– Там словно пропасть Краак! – едва шевеля губами, прошептал Орэлин. – Без конца, без света, без надежды!

– Входим в ночную область, – услышав его, ответил Быстров.

Прямо по курсу тьму разорвала ослепительная вспышка. Вниз потянулись огненные рукава.

– Ох, твою же мать! – выругался Арканов. – Вот это молния!

Через десять секунд космолет перестало трясти. Перегрузка спадала, и Ариетта вздохнула полной грудью.

Огненной пылинкой «Тезей» покидал атмосферу гиганта Герх-Эсси.

– Ну вот, господин Орэлин, а вы говорите «как можно затормозить об атмосферу», – Быстров ткнул пальцем в строку на мониторе. – Скорость снизилась в четыре с половиной раза. Теперь топлива хватит. Через несколько часов будем на «Сосрт-Эрэль». Перегрузок больше не предвидится: в рубке находиться не обязательно. Желающие могут готовиться к прогулке по станции: приодеться, составить список покупок.

В каюты удалились только Ваала и пристианец. Арканов вернулся к пасьянсу, а дочь Фаолоры предпочла наблюдать за работой капитана.

– Я тоже хотела бы осмотреть станцию, – сказала Ариетта, когда Быстров закончил цифровой диалог с навигатором.

– Ваше Высочество, мы же договорились. В безопасности вы будете, только оставаясь на корабле, – Глеб устало откинулся на спинку кресла и повернулся к наследнице. – «Сосрт-Эрэль» – не очень хорошее место. Помимо того, что там полно всякого сброда, на станции могут оказаться люди, разыскивающие непосредственно вас. И нравы здесь… Не те нравы. Скажу вам по секрету, каких то двести-триста лет назад на Присте считалось, что человек побывавшей на «Сосрт-Эрэль», крепко скомпрометировал себя самим этим посещением. Для таких людей двери высоких домов были закрыты.

– Но времена меняются, господин Быстров. И я хочу посмотреть, что же здесь такого плохого, – настояла дочь Фаолоры.

– Нет, – землянин качнул головой. – Не надо увеличивать число наших проблем.

– Капитан, – Ариетта встала и подошла к нему. – Ну пожалуйста, – она обвила его шею руками.

– Если бы меня просила так сама принцесса, я бы сдался, – заметил Агафон, отвлекаясь от пасьянса.

Глеб долго смотрел в ее зеленовато-серые глаза, в которых таилось что-то завораживающее, похожее на морские глубины и на блеск стальных клинков. Потом, взяв ее руки, сказал:

– Ваше Высочество, вам нельзя покидать «Тезей». Давайте закроем эту тему.

– Господин Быстров, – Ариетта приблизила свое лицо к его, – и я скажу вам по секрету: какие-то тысячи лет назад на Присте императрица имела право казнить любого без суда, ограничившись личным разбирательством. Как бы мне хотелось вернуть это святое право, – ее пальцы стиснули и отпустили горло землянина.

– Вы так и не выяснили, кто пользовался передатчиком? – дочь Фаолоры отошла к боковому экрану обзора, наблюдая за россыпью астероидов, проплывавших вдали. – Все еще подозреваете меня?

– Чтобы подозревать, нужны основания. Честно говоря, госпожа Ариетта, лучше бы это были вы, чем кто-то другой, – ответил Глеб и пояснил: – Если не вы, то значит, в нашем маленьком экипаже есть большой мерзавец. Мерзавец очень коварный, пока ничем себя не выдающий. Поэтому, нам следует быть вдвойне осторожными. А вы так настойчиво проситесь на «Сосрт-Эрэль». Я почти уверен: в коротком послании, ушедшем через туннельный передатчик, было что-то вроде: «Встречайте „Сосрт-Эрэль“!

– Я подозреваю галиянку, – поглядывая на пустой коридор, сказала наследница. – Ее вполне могли нанять люди герцога Саолири, сразу после того как Олибрия послала ее к вам на Исифиоду. Или… Вы никогда не думали, что она может тайно исповедовать веру Детей Алоны. Может быть, она давно служит этой темной секте, вернувшейся через тысячи лет из Краака. Убить графиню у нее тоже был мотив. Догадайтесь сам, какой.

– Ваше Высочество, вы имеете право на любые домыслы, но, пожалуйста, держите их при себе, – Глеб лишь на секунду представил, что было бы, если б Ивала услышала сказанное принцессой и напомнил ей: – Вы же обещали, что не будете искать ссоры с галиянкой.

– Да, – Ариетта кивнула и, помрачнев, уставилась в обзорную панель. – Простите, у меня дурное настроение. Пожалуй, я пойду к себе в каюту.

– Трудно мне, Агафоша, с ней. Ох, и трудно! – признался Быстров, когда дочь Фаолоры скрылась за поворотом коридора.

– Что сделаешь – бабы… – отозвался Арканов, возя по экрану семерку пик. – И сдается мне, эта венценосная баба видит в тебе своего принца.

Золотой шар «Сосрт-Эрэль» находился точно в перекрестье главного экрана. От округлых боков, залитых светом Шеоир и ослепительно блестящих, расходились телескопические причалы, предназначенные для крупных звездолетов. Небольшие корабли вполне могли парковаться в просторных ангарах станции, которых имелось в достатке – никак не меньше семи сотен. Пространство на подлете к детищу семьи Герх было полно планетарных катеров, буксиров и небольших космолетов самых разных конструкций.

Чтобы получить разрешение на парковку на большинстве нейтральных станций не требовалось идентификация: достаточно было выбрать один из свободных номеров, который закреплялся за кораблем на время стоянки. В остальном и корабль, и его экипаж оставались инкогнито. Этим удобным либеральным правилом с удовольствием воспользовался Быстров. Не долго думая он выбрал из списка на мониторе строку «Аэлеэн 3 770» и подтвердил выбор, касанием сенсора.

– Очень приятно, Аэлеэн три семьсот семьдесят, – сахарным голосом пропел диспетчерский автомат. – Под габариты вашего судна подходит площадка в секторе Итаа номер восемьсот тридцать три. Десять тысяч экономединиц за парковку, по сто за каждый час стоянки. Устраивает или подыскать место дешевле?

– Сойдет, – отозвался Глеб, ни раз убеждавшийся, что экономия на парковках выливается в кучу самых непредсказуемых неприятностей. – Задавай направление.

Через несколько минут «Тезей» проглотила золотая громада «Сосрт-Эрэль».

Спрыгнув на плиты, покрытые синим полимером, Быстров огляделся. На залитой ярким светом площадке стояло около десятка небольших космолетов, приподнятых на золотых постаментах. Возле бота с пятнистой раскраской суетилась ремонтная бригада, а к «Тезею» уже спешил управляющий-елонец с несколькими такими же крупноголовыми техниками.