Прошло три часа,а он продолжал заниматься поисками платья, совершенно позабыв и о Дэниеле, и обанкирах.

Оказалось, чтовыбор дамской шляпки — дело довольно сложное. Он посетил три магазина и тольков четвертом нашел бархатный берет цвета египетского лазурита с бриллиантовойбулавкой, который украшали изящные перья. Хозяин магазина заверил его в том,что в этом берете можно поехать на любой бал. Джеймсу сразу понравилась этавещь. «Берет словно создан для Кэролайн», — подумал он.

По советувладельца шляпного магазина Джеймс купил перчатки, туфли и наконец со шляпнойкоробкой и пакетами в руках вошел в салон мадам Бертран, которая была лучшеймодисткой Лондона. Шляпник сказал, что найти готовое, уже сшитое платье будетдовольно трудно, и поэтому, войдя в салон мадам Бертран, Джеймс сразу жепотребовал, чтобы его провели прямо к хозяйке.

Мадам Бертранбыла худощавой импозантной дамой с каштановыми волосами, уложенными в высокуюприческу, и подведенными карандашом бровями. Именно эти подведенные бровипридавали ее лицу несколько презрительное выражение. Вручив мадам несколькобанкнот, Джеймс изложил ей суть дела.

— Но monsieur, —возразила она (мадам говорила с сильным французским акцентом), — пошить платьек вечеру просто невозможно.

— О нет, не квечеру, — сказал Джеймс, передавая ей еще несколько банкнот. — Я хочу, чтобыплатье было готово к четырем часам дня.

У модистки отудивления глаза стали круглыми, как блюдца.

— C’est impossible![14] — воскликнула она.

— Ерунда. Нетничего невозможного, — сказал Джеймс, вытащив тугой кожаный кошелек, доверхунабитый монетами.

Мадам Бертран,взвесив его на ладони, едва не замурлыкала от удовольствия.

— Иногда чудесавсе-таки случаются, — сказала она.

— Вы правы. Мненужно, чтобы вы сотворили чудо. Я хочу, чтобы это платье было голубого цвета.

— Голубого?

— Оно должноподходить к этому берету, — произнес он, вытаскивая бархатный берет из коробки.

Брови мадамБертран удивленно выгнулись.

— Вы хотитесказать, monsieur, что вы сначала купили берет, а теперь хотите, чтобы я сшилаподходящее к нему платье? И вы желаете, чтобы оно было готово к четырем часамдня?

— Совершенноверно, — простодушно сказал Джеймс.

— Это будет стоитьочень дорого, — предупредила она.

— Цена менясовершенно не волнует.

Мадам Бертраноценила опытным взглядом его безупречно сшитый сюртук и сапоги из самой лучшейкожи, а потом, сжав пальцами кошелек, воскликнула:

— Я все-такисовершу чудо.

— Я уверен, чтоу вас это получится, — сказал Джеймс.

Повернувшись ксвоим помощницам, мадам начала быстро отдавать им приказы. Вскоре Джеймсапосадили в отдельную, отгороженную портьерами примерочную и принесли ему бокалвина. Пока он наслаждался вином, мадам, что называется, поставила все ателье науши, чтобы выполнить заказ Джеймса. Через десять минут модистка, заглянув впримерочную, спросила:

— Точно такогоже цвета, как берет, monsieur?

— Это главноетребование.

— А размер?

— Я не знаю ееразмера.

Мадам Бертранизумленно раскрыла рот, и Джеймсу показалось, что она считает про себя додесяти, пытаясь успокоиться. Однако, несмотря на это, она по-прежнему говорилаочень вежливо и спокойно.

— Она такая? —спросила мадам, войдя в примерочную с одной из швей.

— О нет.Кэролайн выше... и стройнее.

Мадам исчезла запортьерами, а через минуту появилась с новой швеей. Джеймс покачал головой.

— Эта слишкомвысокая и недостаточно... — Он, вытянув руки (в одной из них был бокал свином), изобразил полные груди Кэролайн.

— Бюст долженбыть больше? — прервала его мадам. — А рост средний?

Джеймс кивнул.

Модистка сноваисчезла за портьерами.

— Где Сюзанна? —закричала она. — Мне нужна Сюзанна!

Через несколькоминут мадам втащила в примерочную симпатичную молодую швею.

— Она такая, какэта девица, monsieur Феррингтон?

Джеймсулыбнулся.

— Да. Почти.Только немного, как это сказать, больше в верхней части.

— Я понимаю, —ответила модистка.

— И уже вбедрах.

— Мы все поняли,— сказала мадам, вытаскивая из примерочной Сюзанну, которая недовольно надулагубки.

Джеймс сидел вкресле, с удовольствием попивая вино. Ему еще никогда не приходилось покупатьженскую одежду. Это занятие казалось ему довольно забавным.

— МистерФеррингтон, мне кажется, я слышала ваш голос.

Повернув голову,удивленный Джеймс увидел леди Лэвенхем. Она стояла в дверях примерочной. Вставс кресла, он поклонился ей.

— Миледи?

Некоторое времяДжеймс и леди Лэвенхем пристально смотрели друг на друга. Женщина первойнарушила молчание.

— Вы удивились,увидев меня здесь, но поверьте мне, я удивилась гораздо больше, мистерФеррингтон, увидев вас в примерочной мадам Бертран, — сказала она, посмотрев нашляпную коробку и пакеты, сложенные возле его кресла. — Никогда бы не подумала,что вы интересуетесь женской одеждой.

Джеймс ничего ейне ответил. Конечно, он мог бы сказать, что купил все эти вещи для матери илисестер, однако ему больше не хотелось скрывать правду. Во всем, что касаетсяКэролайн, он должен быть предельно честным. И он больше никогда не будетназывать ее кузиной!

Однако поведениеледи Лэвенхем его не на шутку встревожило. Она стояла перед ним, гордо выпрямивспину, и с нескрываемой злостью смотрела на него своими холодными голубымиглазами.

— Неужели выничего мне не скажете? — требовательным тоном спросила она. — У мужчин, в какуюбы ситуацию они ни попали, всегда есть наготове подходящие оправдания. Они слегкостью могут выкрутиться из любого положения. Мне бы очень хотелосьуслышать, что же скажете вы.

В этот момент впримерочную вошла мадам Бертран. Она привела с собой целую армию швей.

— Voila[15], monsieur Феррингтон! Мысовершили чудо, — объявила она.

Леди Лэвенхемедва не зашипела от злости. Мадам Бертран застыла как вкопанная.

— Я не вовремя?— испуганно спросила она.

— Нет, что вы, —ответил Джеймс, облегченно вздохнув.