А что женщины? Мы привыкли так избыточно рассуждать о похотливости мужчин, будто кротость женщины по определению не вызывает сомнения. Дескать, женщины только и делают, что соблюдают чистоту нравов, читая исключительно религиозную литературу и никакую другую. Увы, женщины думают о сексе не меньше мужчин.

Режиссер Ларс фон Триер, кажется, посвятил всю свою жизнь изучению женского поведения. Но сделал он это, разумеется, не путем просиживания штанов в библиотеках, а кинематографическими средствами, то есть как художник. Ни раз женщины, работавшие с ним на площадке, признавались, что он – большой знаток женских душ. Ведь все знают, что фильмы Триера – провокация, причем не только для зрителей, но и зачастую для актеров. Однако если женщины соглашаются сниматься у него (а Шарлотта Генсбур снялась вообще в трех его фильмах), значит, это о чем-то говорит.

Женская похоть очень своенравна и едва ли концентрируется лишь на одном объекте. Поэтому и жизнь женщины совершенно непредсказуема. В картине «Меланхолия» рассказывается о том, как на Землю летит гигантских размеров метеорит, предвещающий конец света.

Не самая, в общем, лестная картина, но мужчины отнюдь не беспокоятся. Ученые говорят, что метеорит пролетит мимо, телескоп также показывает неверность гипотезы столкновения, и все эти аргументы готов доставать из кармана мужчина, дабы успокоить взволнованную женщину. Но для женщины рациональные аргументы ни к чему, она вместе с природой и животными предчувствует беду – не может объяснить, но предчувствует.

В том же фильме интересна сцена свадьбы, когда муж затаскивает свою жену в комнату, чтобы уединиться с ней. Кажется, что это заготовленный трюк, кажется, муж думал об этом долго. Но трюк не проходит – мало того что жена обеспокоена предчувствием конца света, так еще предсказуемость мужских желаний ей претит. В результате она отказывает ему в близости, а спустя какое-то время изменяет жениху на лужайке для гольфа – спонтанно, страстно, нелогично. И прямо во время своей свадьбы! Вот это эффектно.

Мир логики – это мужской мир. Мир страстей – женский. Поэтому и похоть для девушки – это не внезапный взрыв чувств, а состояние души.

Не случайно в другой картине – «Антихрист» – эта тема находится в фокусе внимания. Главная героиня Шарлотты Генсбур не в состоянии пережить смерть сына, ведь для нее это крах всей системы ценностей. Природа рожает и будет рожать – в том ее назначение. Но как только у близкой к природе женщины случается сбой в механизме – пиши пропало. Сколько ни обращайся к психологу – никакого толку. Даже если этот психолог – ее муж. Он делает все, чтобы вывести жену из депрессии. Даже предлагает отдохнуть в их загородном доме, но и он ассоциативно доставляет боль женщине. Дело в том, что летом ранее она писала в этом доме диссертацию об убийствах женщин в Средние века. С ведьмами, как мы знаем, особенно не церемонились и бросали в костры не реже, чем дрова. Упоминание о ведьмах здесь не случайно и как бы говорит зрителю: искушение пришло в наш мир с появлением в нем женщины. И, похоже, эти представления актуальны и поныне.

Можно, конечно, упрекать Средневековье в сексизме и угнетении женщин, можно не любить это время за разгул мракобесия, но разве охоту на ведьм можно объяснить лишь слабохарактерностью мужчин, не желавших признаваться в своих изменах? Ну, пусть и так – да, они слабохарактерны. Но совсем не замечать похотливости женщин было невозможно! Суждение о том, что дьявол вселяется в красивых женщин, воспринимается без шуток даже сегодня, только метафорически. Но суть не поменялась: красавица привлекает мужчин, и чем она красивее, тем больше привлекает. Философ Антисфен на вопрос, какую девушку надо брать в жены, находчиво ответил: «Красивая будет общим достоянием, а некрасивая – твоим наказанием».

Критики с подчеркнуто психологическим образованием возразят: «Какую ерунду вы говорите! Просто у каждого человека бывают слабости, и долг человека – их преодолеть». Такие гимны человеческой воле мы слышали со времен появления человечества, только психологами тогда были какие-нибудь певцы на пирах, но более талантливые и воспевающие силу не в примитивно-дидактическом ключе. Но одно дело воспевать то, что должно быть. А другое – констатировать то, что есть на самом деле. Хотим мы того или нет, но сила похоти безгранична. И бороться с ней – значит заранее расписаться в поражении.

Мужчины априори любят привлекательных женщин. И не могут противостоять своим желаниям. Но как быть в таком небезопасном мире самим привлекательным женщинам? Пусть хищницы-обольстительницы останутся в стороне, у них свои заботы, но как быть тем, кто просто родился красивым по природе, но в силу скромности и застенчивости не стремится собирать вокруг себя мужчин?

Увы, так уж сложилось, что женщина – источник вожделения. И в каком бы ключе она ни была воспитана – будь это монастырская строгость или аристократический либерализм, – ей суждено быть в фокусе внимания мужчины.

Конечно, если она не полноватая. Но это уже к другой главе – чревоугодию.

Наивным детям можно рассказывать, как высокодуховный, наделенный добродетельными качествами нищий Аладдин любил принцессу Жасмин, а принц Эрик – русалочку Ариэль. Но мы же прекрасно понимаем, что именно нужно мужчинам от красивых героинь. Другой момент – что высокие чувства не исключаются. Они вполне могут быть неплохим дополнением.

Тут не нужно ничего придумывать. Достаточно вспомнить массу историй про то, как вначале мужчина и женщина встречались для того, чтобы вместе спать, а затем влюблялись друг в друга. Это правда: не всегда сначала люди знакомятся, а потом спят. Бывает и наоборот. И зачастую этот «наоборот» более крепок. Ведь тогда отношения складываются гармонично, когда в постели все в порядке, не правда ли? Так почему бы сначала не попробовать, чтобы затем делать платонические признания в любви?

Вот поэтому похоть еще и порождает любовь. Не нужно бояться пороков – достаточно однажды поддаться им, чтобы с их помощью открыть ворота к добродетелям.