Ольга уже начала забывать, как выглядит Фирсов, а тут, оказавшись прямо напротив него, отчетливо вспоминала то, что так понравилось ей в нем при первой встрече: большие умные карие глаза, легкие морщинки вокруг них, от которых глаза казались добрыми, густые каштановые волосы с проседью, лежавшие крупными волнами. Алексей был чисто выбрит, одеколона – как раз в меру. Ольга узнала запах «Фаренгейта». Как и в прошлый раз, она взглянула на безымянный палец правой руки: никакого кольца там не было, как и белой незагорелой полоски, что указывало бы на то, что Фирсов снял кольцо перед встречей с ней.

Он рассматривал ее точно так же, как она его: все-таки они не виделись больше месяца (у Фирсова не получилось приехать через две недели, как он планировал изначально), да и виделись-то всего один раз…

– Выглядишь великолепно, – сказал Фирсов, накрывая ее ладонь своей.

Подошла официантка. Они оба заказали только кофе. Сласти выглядели аппетитно, но Ольга подумала о предстоявшей во второй половине дня физической нагрузке и отказалась от них, чтобы, упаси бог, ничто нигде не покалывало.

Теперь наступила сложная часть: требовалось что-то говорить. Флиртовать и заниматься любовью легко, а вот для того, чтобы поддерживать беседу, причем интересную для обоих, требуется приложить кое-какие усилия. Ольга не представляла, чем интересуется Фирсов и как он зарабатывает себе на хлеб (и на дорогие подарки незнакомым девушкам). Но спрашивать его об этом напрямую не хотелось, да это и не играло особой роли. У нее создалось такое впечатление, что она знает мелодию, которую должна сыграть, только не представляет, какие для этого следует нажимать клавиши.

Фирсов продолжал молча оценивающе рассматривать Ольгу, она все никак не могла решить, что сказать – чтобы он не посчитал ее полной идиоткой, нахалкой, не составил о ней не того впечатления, которое она хотела произвести. Ее спасла официантка, появившаяся с двумя серебряными подносиками, на каждом из которых стояло по чашечке кофе, молочнику и стакану воды.

– Ну, расскажи мне о себе, – начал разговор Фирсов, добавляя сливки и сахар себе в кофе.

Ольга подумала, что если бы она первая произнесла эту фразу, то слова прозвучали бы глупо, а так она была благодарна Алексею за то, что он все-таки начал разговор. Не то чтобы самая умная фраза, но вполне сойдет…

– Я специалист по сердечным болезням, – заявила Ольга. – Провожу исследования, пытаюсь найти редкие экземпляры, а с ними работаю индивидуально…

Алексей рассмеялся, оценив ее юмор. Это помогло им обоим расслабиться.

– Неужели не веришь, что я врач? – Ольга с упреком взглянула на него поверх ободка чашки. Ее глаза смеялись.

Фирсов лукаво смотрел на очаровательную брюнетку, сидевшую напротив него, и думал, что, наверное, не зря с ней познакомился.

– О моих достижениях недавно писали в «Космополитене», – продолжала фантазировать Веселко. – Знаешь, это такой узкоспециальный журнал. Там иногда появляются статьи о специалистах в сердечной области и их достижениях. Но я – девочка скромная. Не буду хвастаться тем, что мои открытия должны сделать для человечества… А чем занимаешься ты?

– Я? Первый пророк малоизвестного религиозного культа Детей Прозерпины. Несколько лет тому назад я получил послание от Высших Сил и понял: мое призвание – просветить тех, на кого еще не снизошло озарение.

– По какому вопросу?

– Вложения лишних денежных средств.

Они посмотрели друг другу в глаза и одновременно рассмеялись. Ольга поняла, что с Фирсовым скучать не придется, и была права. С ним было легко общаться, он постоянно отпускал какие-то шутки, был импульсивен – о чем Ольга уже знала, судя по его первому поступку в отношении нее. Алексей сказал, что специально приехал в Питер, чтобы вложить деньги в недвижимость, речь идет о покупке нескольких ночных клубов. Вернее, пока Алексей приехал на переговоры – как и в предыдущий раз, когда они познакомились.

– Сразу не договориться? – улыбнулась Ольга. – Питерские хозяева хотят получить побольше, ты – заплатить поменьше?

– Ну… можно сказать и так. Но я уверен: договоримся. Я большой специалист в этом деле.

– И ты будешь владельцем питерских ночных клубов? – Ольга тут же подумала об Анне. Тогда ведь и подругу можно пристроить! И совсем необязательно, чтобы она валялась в розовом желе или дралась на ринге! Надо провентилировать почву!

– Нет, – покачал головой Алексей. – Я же сказал тебе: я приехал договариваться. Я – посредник. Специалист по улаживанию сделок, за что получаю свой процент. Часто беру акциями. Когда чем.

«Видимо, немалый процент, – подумала Ольга. – Да, вообще-то, и ночной клуб не три копейки стоит».

– А когда твои… ну… люди, для которых ты договариваешься… приедут для… подписания бумаг? – Ольга с трудом подбирала слова, потом быстро добавила: – Ты только не думай: я не пытаюсь лезть в твои дела. Я просто… хочу знать, как часто ты будешь ездить в Питер.

Алексей улыбнулся:

– Не волнуйся, солнышко. Сейчас я просто совмещаю приятное общение с тобой с полезным – с улаживанием сделки. Но ведь могу приехать и просто так. И будут другие сделки. И… где-то на следующей неделе я приеду опять. У нынешнего хозяина клубов день рождения. Я там должен нарисоваться. Политесс! Надеюсь, ты составишь мне компанию на мероприятии?

Ольга кивнула. Надо будет заранее договориться о подмене в фитнес-центре. И она обязательно договорится с кем-то из девочек!

– Пожалуйста, будь в том платье, – попросил Алексей.

– Конечно!

– Я знаю, какое впечатление ты произведешь на всех, кто соберется там, – продолжал Алексей. – И все мужчины станут мне завидовать. Самая красивая ленинградка будет со мной.

Ольга опять улыбнулась. Какой мужчина!

* * *

Второго тоже было не жалко. Вообще не жалко. Возглавляет какой-то фонд. Ха! Слово «фонд» в последние годы всегда вызывало у женщины подозрения. Куда этот тип тратит средства фонда? Пожалуй, на удовлетворение своей патологической страсти к игре… Даже попал в «черный список». И бросил хорошую женщину ради какой-то шлюхи. Наркоманки! Да с ней вообще будет легко. Наркоманка все сделает за дозу. Все, что нужно.

И он заслуживает смерти! Тем более подходит просто идеально. А вообще, женщине опять было все равно, кто умрет. Это ведь нужно ради ее цели. А раз нужно…

В следующую субботу, когда я комментировала очередной «Ринг», на представлении присутствовали Софочка с Яковом Соломоновичем. На этот раз первое действие шло на обычном ринге, а на второе принесли яму с розовым желе – для участников в возрасте и дам, также изъявивших желание проявить себя на ринге. Правда, женская пара оказалась лишь одна, возрастных депутатов тоже было немного – две с половиной пары, в половине участвовал молодой, но объявивший, что у него проблемы со здоровьем. Я подозревала, что проблема одна: мало есть не может. Однако в желе с большим удовольствием повалялись и те, кто объявил себя молодыми и здоровыми, в частности Волков из первой пары, с прошлой субботы. Но он валялся с одной целью: в очередной раз выступить перед народом. После окончания боя, который он также проиграл, болтун опять вопил, что подаст в суд. Правда, я почему-то не сомневалась, что через три недели он обязательно поедет в круиз и речи будет толкать по двадцать четыре часа в сутки, пока его кто-нибудь не скинет за борт.