ложь, все искусственное, кроме ее отчаянного положения. Когда к этому добавляется остракизм — изгнание с родины, — состояние несчастной женщины поистине достойно сожаления, ведь есть крошечное утешение в том, чтобы слышать родной язык, на котором говорят окружающие, особенно для девушек, принадлежащих к тому слою общества, из которого их, в основном, берут. Мы должны добавить — в довершение всей несправедливости, — что у такой девушки нет будущего, нет оправдания, нет надежды на сострадание: все надежды рушатся в тот момент, когда она надевает кричащий наряд своей тюрьмы. Осуждение достаточно серьезно, ведь оно на всю жизнь. Когда ее красота и обаяние уже больше не привлекают вожделенных мужчин, она опускается до положения служанки тех, кого заманили в ловушку, чтобы заполнить ее место. Счастье недостижимо для нее ни на каком этапе ее рабства; у нее должно быть постоянное желание конца, который хоть и приходит сравнительно быстро, но всегда слишком поздно.

Разум со временем во многих случаях становится развращенным, и приходящая вслед за этим черствость души часто мешает девушке чувствовать так же остро, как вначале. Для таких религия — мертвая буква, еще большая и дополнительная беда. Короче, вся жизнь жертвы с начала до конца — это серия разочарований в сочетании с чередой несчастий, которые заставляют содрогаться при их рассмотрении и могут почти оправдать призыв смерти:

Смерть, смерть, люблю и призываю смерть!

Благоуханный смрад! Блаженный тлен!

Встань, поднимись от ложа вечной ночи,

Ты враг, ты горький ужас для счастливых,

Лобзать я буду гнилостные кости;

В провал глазниц вложу свои глаза;

Червями пальцы обовью и в рот,

Чтоб не дышал, набью земли могильной

И стану трупом страшным, как и ты.

Приди! Оскал твой для меня — улыбка.

Несчастная возьмет тебя в мужья,

В любовники. Приди!

Шекспир. Король Иоанн, акт 3, сцена 4.

Перевод Н. Рыковой.

Джон Бинни

Воры и мошенники

Введение

Прослеживая географию реки, интересно дойти до ее истока, которым, возможно, является крошечный родник в расселине скалы в какой-нибудь узкой горной долине. Вы следуете за ее изгибами, замечая каждый ручеек, вливающийся в ее поток, пока она не сбросит свои воды в море. Точно так же мы приступаем к рассмотрению темы «воры и мошенники столицы».

Тысячи уголовных преступников в нашей стране с детства учатся своему ремеслу в лоне преступности. Большая их часть родилась в домах воров и других преступных элементов и знакома с пороком с ранних лет. Часто первые слова, которые они лепечут, это ругательства и проклятия. Многих презренные пьяные матери приносят в пивнушки, держа у груди, в то время как другие, одетые в тряпье, бегут за ними или держатся за их юбки. В своих жалких жилищах они быстро учатся лжи, притворству и ловкости и часто развиты не по годам. Большая часть из них никогда не ходила в школу; некоторые без дела бегают по грязным окрестным улицам, других посылают просить милостыню по городу, третьи ходят со своими матерями и сидят рядом с ними у прилавка, а четвертые продают спички или мелкие товары на наших оживленных улицах.

Однажды, идя по темной улочке в Боро, неподалеку от тюрьмы Хорсмонгер-Лейн мы увидели мальчика, ирландского кокни, которого другие мальчики, с которыми он обычно общался, подбили совершить кражу. Он был почти полностью раздет и выглядывал из окна на втором этаже с любопытной ухмылкой на лице. В тот день его мать спрятала от него одежду в качестве наказания за воровство, чтобы помешать ему выйти из дома, пока она ходит по улицам со своим лотком.

В нашем кратком общем описании столичных преступников мы с самого начала направили свое внимание на обычных воров (это гораздо большая часть криминального населения города), из рядов которых в большинстве случаев выходят искусные карманники и изобретательные и дерзкие воры-взломщики. Мы рассмотрели начальную стадию воровства, когда ребенок пяти-шести лет крадет яблоко, или апельсин, или пригоршню орехов с прилавка, или пару старых ботинок у входа в магазин, а затем мы проследили последующие ступени более дерзких преступлений.

В тех кварталах столицы, где проживают люди низкого сословия, есть тысячи беспризорных детей, которые слоняются без дела по улицам, просят милостыню и ежедневно крадут себе на хлеб. Их можно найти в Вестминстере, Уайтчепеле, Шордитче, Сент-Джайлсе, Нью-Кате, Ламбете, Боро и других местах. Каждое утро можно увидеть, как сотни детей выходят из родительских домов и ночлежек и отправляются в поисках еды и поживы. На них надеты развевающиеся лохмотья и самые пестрые наряды. Некоторые из них сироты, и о них некому позаботиться; другие ушли из дома и живут в ночлежках, не думая о завтрашнем дне; третьих их безнравственные родители посылают просить милостыню и воровать, чтобы добыть средства на жизнь; четвертые — это дети бедных, но честных и работящих людей, которые стали воровать, связавшись с дурной компанией юных воришек. Многие из них ни разу не были в школе и не посещали ни воскресную школу, ни школу для бедных и не получили никакого нравственного или религиозного образования. Наоборот, они находятся под самым пагубным и разрушающим влиянием; дурной пример им показывают родители и другие люди, с которыми они сталкивались; их избегают честные и работящие члены общества. Главными учреждениями, которые заботятся об улучшении их положения, являются школы для бедных, где они получают правильное светское и религиозное образование, бригады чистильщиков обуви, где их учат честному труду, и детские исправительные заведения, которые были созданы для того, чтобы возвысить их в нравственном и социальном отношении.

Многие из них голодны, у них нет ни пищи, ни денег, чтобы ее купить, и они охотно воруют, когда им подворачивается удобный случай. Не получив преимуществ правильного нравственного воспитания, они не испытывают угрызений совести, которые свойственны детям честных родителей. Больше всего они беспокоятся о том, чтобы остаться незамеченными при совершении своих уголовно наказуемых деяний. Когда им удается стянуть какой-нибудь товар с прилавка или из магазина или залезть в магазинную кассу, их поздравляют с успехом их товарищи и пользуются большей долей добычи.

Эти малолетние оборванные преступники и дети честных трудолюбивых родителей очень по-разному относятся к улицам столицы. Последние гуляют по улицам с блестящими от удивления и радости глазами при виде прекрасных, грандиозных достопримечательностей города. Их поражает великолепие магазинов и изящество и величие общественных зданий,