— Не обещаю, — сказала Алиса. — Попытаться попытаюсь, но за успех этого безнадежного предприятия ручаться не могу! Сама видела, какой бедлам у меня в комнате!

— Ну и бог с ней, — беспечно отмахнулась Ольга. — Думаю, Наденька у нас просто возомнила себя крупным начальством. То она против авансирования, потому что писатели ей на шею сели. То начинает метаться по всему офису и проверять, не разбазариваем ли мы дискеты… А какая три года назад была милая деревенская девочка!

«Милая деревенская девочка» в данный момент как раз проходила мимо.

— Могла бы у меня спросить про свою дискету, — сказала Алиса, провожая ее тонкую фигуру взглядом.

— Наверное, она тебя немного побаивается, — предположила Ольга. — Вдруг ты наябедничаешь Березкиной?

Скоро в конце коридора появилась и «неутомимая сыщица». Она стояла, благосклонно позволив Мерзавцеву поцеловать себе руку на прощание.

«И как у нее это получается? — подумала Алиса с легкой завистью. — Так изящно хамить, что никто не может придраться…»

А уж в том, что Елизавета ни за что не откажет себе в «удовольствии», Алиса не сомневалась. Да и видно было по ее сладенькой улыбочке, что она «в полном отрыве».

Мерзавцев хранил на лице «вынужденную радость», но в глазах его уже появилось нетерпение. Ему хотелось как можно скорее избавиться от своей визави, поэтому, приметив Алису, он обрадовался, взмахнул короткими ручками и нетерпеливо воскликнул:

— Алиса Игоревна, а я вас и не заметил! Как поживаете? Все в порядке? Саре не терпится с вами познакомиться…

«Да мы уже познакомились», — вертелось у Алисы на языке, но, приметив «страшные» Елизаветины глаза, она вовремя прикусила язык.

— Вы ведь не обижаетесь? — доверительным шепотом продолжал Мерзавцев. — Алисочка, милая, скажите, что нет! Это только историческая необходимость! На самом деле мы с вами знаем, кто истинная Сара Мидленд! — Он подмигнул ей и хитро улыбнулся.

— Не обижаюсь, — вежливо ответила Алиса, хотя больше всего на свете ей хотелось высказать все, что она думает.

— Вы ангел, Алиса! Вы просто ангел!

Мерзавцев вцепился толстыми колбасками пальцев в Алисину руку так, что Алиса испугалась: а вдруг раздавит? Затем прижался пухлыми губами к ее руке, еще раз всхлипнул и посмотрел на Елизавету:

— Елизавета, как хорошо, что вы еще здесь! Я вспомнил, что нам нужен триллер… срочно… Через неделю уезжаем на книжную ярмарку. Как, Лиза, сможете осилить семилистовик?

Лиза остолбенела.

— За… сколько? — переспросила она. — За неделю? Я что, машина?

— Лиза! Понимаете, вы же у нас гений! Неужели за недельку не напишете?

Он заметил, что Лиза начала бледнеть, потом ее щеки заметно порозовели, и, пробормотав: «Ну ладно, ладно, поговорим потом…» — помчался дальше.

— Надо же, — прошептала за Алисиной спиной Ольга, все еще думая о своем. — Они, оказывается, и твоей «иностранной леди» разжились… Интересно, чья она супруга?

— Вы что-то сказали, Оленька? — У выпускающего Илларионова была неприятная привычка появляться за спиной незаметно. Голос «Искариотова», как звали его между собой писатели, был сладок, как ядовитый фимиам.

— Ничего, Александр Викторович, — ответила Ольга. — Вам послышалось. Я сама с собой разговариваю…

— Приятно поговорить с умным человеком, — обрадовался Искариотов возможности блеснуть остроумием. — Кстати, Алиса, вы слышали? Издатели требуют две книги в месяц…

Алиса ничего не ответила. Она наблюдала за Елизаветой.

Елизавета вела себя несколько странно: корчила Алисе из-за спины Искариотова рожи и подавала всяческие таинственные знаки, один к одному похожие на масонские.

«Может быть, она решила расстаться с образом Тани Приваловой и быстренько перевоплотиться в Чаадаева?»

— Ну, мне пора… Дела, Алиса Игоревна! С удовольствием пообщался бы с вами, но…

Он трагически приложил руку к сердцу, чмокнул Алисину руку и быстрыми шажками побежал по коридору прочь.

— Ну, слава богу, — выдохнула Елизавета. — Я уж думала, он никогда не избавит нас от своего общества! Я тебе всем своим видом показывала, чтобы ты не входила с ним в чересчур длительный контакт!

— Я вроде бы и так не входила, — проговорила Алиса.

— Ладно, закончим выяснение отношений! Есть дела поважнее… — Она повернулась к Ольге и спросила: — У Паршивцева в кабинете стоит магнитофон?

— Стоит, — сказала Ольга. — Они везде поставили эти свои приемники и бум-боксы…

— Замечательно. Надо использовать хотя бы ту технику, которая у нас под рукой! Конечно, я бы предпочла жучки, но на нет и суда нет… Попробуем простой магнитофон.

— Интересно, как? — вступила в Елизаветину «беседу с умным человеком» Алиса. — Они же сразу заметят…

— Предположим, что не заметят. — Елизавета вздохнула. — Ладно, я пошла к Паршивцеву. Поскольку у них именно сегодня намечена планерка, мне безумно интересно знать, что на ней будет говориться!

— А где ты возьмешь кассету?

— Уже взяла, — хихикнула Елизавета. — У Мерзавцева. Дальше, правда, придется воспользоваться Ольгиными услугами.

— Как это? — испугалась Ольга.

— Ты зайдешь к Паршивцеву и незаметно вынешь кассету из магнитофона.

— И как у меня это получится незаметно? — Ольга неодобрительно посмотрела на Лизу.

— А я его позову, — объяснила Лиза. — Ты останешься одна и незаметно кассету из магнитофона вытащишь…

Ольга попыталась спорить, но разве можно в чем-то убедить Елизавету, если она «закусила удила»? Она, конечно, попыталась возразить. Елизавета все возражения погасила ледяным взглядом.

— Хотя бы объясни, во имя чего я должна так рисковать! — Ольга патетически воздела руки.

— Да не хочешь — не надо, — отрезала Елизавета. — Запустим Алиску. Правда, у тебя есть причина появиться у Паршивцева в кабинете. А Алиске надо что-то выдумать…

— А у меня какая? — удивилась Ольга.

— Принести Паршивцеву извинения за оскорбленную жену.

Ольга подумала и сказала:

— Нет уж. Неохота мне перед ним извиняться.

— Тогда сворачиваем наши творческие изыскания и позволяем всяким толстым теткам сидеть на нашей шее, — развела руками Елизавета. — Послушай, Ольга, как же ты не понимаешь? Тут творится что-то очень странное. И не говори мне, что нет никакой разницы, пишешь ты за придуманную тетку или за реальную. Разница-то есть! Поскольку мне, например, совсем не нравится, что я целыми днями торчу перед компьютером, словно мне больше нечем заняться, и мне вечно не хватает денег, а в это время некая совершенно реальная Авдоня Зырянская совершает на мои кровные деньги шопинги, чтобы побороть внезапно наступившую от безделья депрессию! Я сама справлюсь с шопингами, честное слово!