Влюбилась по уши, как девчонка! После развода прошли годы, ей уже начало казаться, что она научилась прекрасно обходиться без мужчины. Сюзанна действительно не ожидала, что с ней может еще раз произойти что-либо подобное.

К утру она задремала на диване. Ей приснилось, что она идет по лесной дороге, впереди – ничего не подозревающая Надя. Она не замечает, как Сюзанна поднимает руку с толстой дубиной. Вскоре после полудня ее сон нарушил звонок в дверь. Это был почтальон. Сюзанне в это время снилось, что она пытается вырыть могилу. Яма в лесной земле никак не хотела становиться глубже. Смущенная и ошеломленная подобным сновидением, Сюзанна еле дотащилась до дверей и заплатила почтовую пошлину за толстый конверт.

На воскресный выпуск газеты с богатым выбором вакансий она не обратила особого внимания, как и на сильный ливень, затопивший под вечер ее балкон и маленькую кухню. Поздно вечером она поела, мало и без особого аппетита. Потом включила телевизор, чтобы нарушить гнетущую тишину, царившую в квартире. У нее был выбор между семейной драмой, музыкальным шоу, телевикториной и детективом. Сюзанна выбрала последнее и, когда на экране телевизора молодая женщина погибла от рук любовника, ощутила внутри леденящий холод.

Ночью ей все это приснилось. Самым ужасным во сне было то, что Сюзанна только из ежедневной газеты узнала, что убийцей был Надин любовник и что Михаэль Тренклер оплакивал свою любимую жену. Она почувствовала себя совершенно беспомощной, проснулась вся в поту, и ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.

Утро понедельника! Полвосьмого! Еще целых восемь часов до встречи с Надей на парковке. На завтрак Сюзанна съела бутерброд с сыром, на вкус отдававшим кровью. Обедать она не стала: кусок не лез в горло. Она боялась самой себя и своих мыслей. В начале второго она тщательно оделась и вышла из квартиры. Выходя из подъезда, увидела в окне Хеллера. Высунувшись из окна, он проорал какую-то скабрезность и плюнул в нее, но промахнулся. Сюзанна не обратила на него внимания, быстро пошла в направлении центра, мимо крытой парковки, заглянула в два бутика, в которые еще несколько недель назад не осмелилась бы войти. Потом отправилась дальше, к кафе у оперы.

Сюзанне вспомнились слова, сказанные Илоной Бластинг: «Несколько минут первого акта». Рядом со стереоустановкой лежало множество дисков, ясно указывавших на музыкальные пристрастия Нади. Сюзанне не верилось, что Михаэль разделял ее вкусы. «When а man loves a woman». Эта музыка до сих пор звучала у нее в ушах.

Ровно в четыре она была на условленном месте и в течение следующих пятнадцати минут пережила адские мучения, боясь, что Михаэль в разговоре обронил неосторожное замечание насчет той ночи и Надя сегодня не появится. И тут на покатом въезде появился белый «порше».

Надя, как обычно, была приветлива и предложила поехать за город. Во время поездки они почти не разговаривали. Фотография Михаэля по-прежнему была на приборной панели. Сюзанна не могла заставить себя отвести взгляд от фотографии и, лишь когда Надя припарковала «порше» на маленькой стоянке у лесной дороги, спросила, как прошла субботняя вечеринка у Йо и Лило.

– Мы не пошли, – сказала Надя, выключила мотор, взяла сумочку и вышла из машины. Захлопнув дверцу, она добавила: – У меня жутко разболелась голова.

Сюзанна непроизвольно вздрогнула. Надя с улыбкой наблюдала за ее реакцией. Эту улыбку нельзя было назвать дружелюбной.

– К сожалению, – растягивая слова, сказала Надя и закрыла на ключ «порше», – мне пришлось довольствоваться аспирином. Мой муж был все еще не в духе.

Впервые в разговоре с ней Надя назвала Михаэля своим мужем. Она явно на что-то намекала. Надя не торопясь пошла по узкой, обрамленной деревьями дорожке, не заботясь о том, следует за ней Сюзанна или нет. Через несколько секунд Сюзанне удалось стряхнуть с себя оцепенение, и она, спотыкаясь, последовала за Надей.

– Кстати, аспирин находится в комнате для переодевания, – продолжила Надя. – На случай, если тебе вдруг понадобится. При такой травме черепа у тебя часто бывают головные боли, верно? – И прежде чем Сюзанна смогла ответить, Надя сказала: – К сожалению, у меня не было времени записать важную для тебя информацию. Мы сделаем это сейчас устно. Что тебе сообщить в первую очередь?

– Н-не знаю, – запинаясь, ответила Сюзанна. – Тебе лучше знать.

Надя была уже на десять-двенадцать шагов впереди нее. Внезапно она обернулась. С леденящей кровь улыбкой она промолвила:

– Откуда я знаю, что тебя интересует? Мне кажется, я тебе сказала все, что нужно знать дублерше. Ты не должна была спорить с Михаэлем. И тебе следовало относиться к нему холодно, помнишь? А… – Надя на секунду остановилась и, направив на Сюзанну леденящий взгляд, закончила начатую фразу: – …относиться холодно – значит ничего не делать. Особенно того, для чего необходимы специальные или даже интимные знания. Но здесь тебе явно не нужны особые указания. Я бы никогда не подумала такого о женщине, которая три года живет без мужчины и так скромно держится. У тебя, похоже, природный талант. Он был просто поражен тем, с какой готовностью я отдалась ему, и, когда я пришла, надеялся на продолжение.

Сюзанна залилась краской. Надя, поджав губы, осведомилась:

– Неважно себя чувствуешь?

Сюзанна медленно покачала головой. В улыбке Нади промелькнул оттенок участия, но взгляд ее по-прежнему оставался злобным.

– Чего же тебе не хватает? Моего мужа?

– Мне очень жаль, – с трудом выговорила Сюзанна и поняла, какую чудовищную ошибку она допустила, не рассказав все сразу. Тогда ей, возможно, удалось бы каким-то образом оправдаться.

Надя продолжала улыбаться.

– Жа-а-аль? – осведомилась она протяжно. – Если тебе действительно было так жаль, он не смог бы быть в форме. Он не забыл спросить тебя, испытала ли ты оргазм? Я надеюсь, ты была снисходительна к нему после неудач в лаборатории и проблем с Кеммерлингом. Обычно он не такой эгоистичный.

– Мне действительно очень жаль. Я не хотела с ним спать. Но поскольку я забыла тампоны… Я подумала, что головная боль – неплохая отговорка, и…

– Ладно, – покровительственным тоном прервала ее Надя. – Это была моя ошибка. Я должна была тебе сказать, что у нас есть своего рода пароль. Я не подумала об этом. Но, насколько я помню, я успела тебе сказать, как много для меня значит мой брак.

Лицо Сюзанны еще пылало, но от ледяного взора Нади она, как ни странно, постепенно пришла в себя. Она осторожно кивнула:

– Да, и я спрашивала себя, почему ты вообще ему изменяешь. У тебя нет никакой причины для беспокойства. Твой муж ничего не заметил, поверь мне. Если бы я знала, что он так отреагирует на слова о головной боли, я бы отговорилась поносом.

Надя взглянула вверх.

– В пятницу ты уже догадалась о значении этих слов. Тогда ты могла бы просто сказать: «Трахни меня».

– У меня бы язык не повернулся сказать такое.