– Начало мне нравится.

– Паш, не перебивай. Иначе я струхну и ничего не расскажу.

– Хорошо, молчу. Итак, ты соскучилась.

– Да. И решила сегодня отправиться к тебе, – выпалила Таня и, противореча себе, замолчала.

Молчал и Паша.

Таня сильнее сжала телефон, внутренне тоже сжимаясь.

– Где ты? – наконец, выдал Паша. Его голос изменился до неузнаваемости, в нем появились металлические нотки, которые так сильно не желала слышать Таня.

Но осуждения или порицания в них не было.

Таня шумно выдохнула.

– Я поехала к тебе…

– Без звонка…

– Да, прости. Хотела сделать сюрприз.

– Сюрприз удался. Надеюсь, про мой гештальт напоминать не надо? – вкрадчиво напомнил он ей и уже более сурово: – Толя, машину подгоняй. И парней… Рапунцель, ты мне можешь дать свои координаты? Ты по какой дороге ехала?

– Я посмотрю сейчас геолокацию.

Не успела Таня отвести телефон от уха, как услышала требовательное:

– Таня, и оставайся на связи! Пожалуйста!

– Не отключаться?

– Нет, конечно! – рыкнул Дольник, и девушка отчего-то улыбнулась.

Поймала себя на этой мысли и обругала. Вот дура! Она слетела с трассы, пока не наблюдает желающих помочь. И искренне радуется, что Паша сейчас сорвется ей помогать.

Ой, бедовая, как сказала бы бабушка.

Таня быстро посмотрела своё точное местоположение и озвучила Паше.

– Понял. Ещё вопрос: движок работает? Ты не замерзнешь до нашего приезда? Нет, я занят! Да, уезжаю! Потом! Тань?

– Работает. По моим ощущениям я съехала этак… ээээ… плавно. Просто завязла. И метет очень сильно, Паш.

– Метет и у нас.

– Паш, – позвала Таня, откидываясь на кресло и прикрывая глаза. – Пожалуйста, будь осторожен.

В жизни Дольника были разные трешевые ситуации. Порой такие, когда думаешь: всё, хуже не будет.

Он говорил себе, что ситуация под контролем. Относительным…

Таня в машине. В заведенной! Не мерзнет, не ранена. Выходит на связь регулярно, даже бормочет какие-то нежности. Лопочет что-то. А ему… Ему бы только её голос слышать и знать, что с ней всё в порядке. Он приказал заблокировать дверь. Нехер… Чтобы никто к ней не подходил! Не надо… Иногда Паша становился слишком мнительным.

Одна девочка… на дороге… мало ли…

Езды было на сорок минут. Они с Толей ехали, выжимая максимум, но и соблюдая максимум безопасности. Если они слетят, никому лучше не сделают.

Черт! Но там его девочка на дороге! С его ребенком!

Пашу бомбило. Иначе и не скажешь.

– Толя…

– Паш, хорош. Скоро будем.

Тусклый свет от фар съехавшего и почти наполовину запорошенного снегом автомобиля они увидели с трудом. Если бы не знали, что вот-вот окажутся на месте, возможно, и проехали бы. С ними была ещё одна машина крепких парней. Опять же мало ли что!

Павел выскочил из внедорожника, когда Толя ещё не успел основательно припарковаться.

Дольник спешил. Пока он не увидит Таню в целости и сохранности, не успокоится.

Метель не утихала, по-прежнему лютовала. На десять метров не увидеть ничего. Парни включили аварийки. Паша спрыгнул на дорогу и сразу же направился в сторону мерседеса.

Таня, неразумная дурочка, увидела их, вышла из машины и сразу же угодила в сугроб. Хорошо, что не лицом.

Паша приглушенно выругался. Точно выпорет! Вот родит его девочка, окрепнет, и он тут же отходит её ремнем по аппетитной заднице!

– Стой, где стоишь! – рявкнул недружелюбно Павел.

Таня попыталась подняться, но снова увязла по колено в снегу. И Паша удивился. Откуда только взялся снег? Не было же ещё сугробов несколько дней назад! Или Дольник настолько закопался в работе, что ничего не замечал! Снег шел последние дни регулярно, Паша на него особо не делал акцента.

А зря.

– Стоять?

– Да.

Он оказался тоже не готов к «погружению» в сугробы. Современные люди, передвигающиеся на автомобилях, давно предпочтение отдают красивой и комфортной обуви, в которой не походишь по слякоти, морозу и тем более сугробам.

Снег мгновенно набился в утепленные мокасины. Паша не обратил на это внимания. Главное – вытащить Рапунцель и усадить ту в салон своей машины! С остальным потом будет разбираться!

Мужчина оказался рядом с Таней довольно быстро и сразу же заметил, каким нарочито-виноватым взглядом она его встретила.

– Я беруши в рюкзаке забыла, – затараторила девушка, как только он протянул ей руку, выдергивая из сугроба, балансируя и едва не падая.

– На кой черт тебе беруши? – нахмурился Павел, чувствуя, как наступает откат.

Она рядом. С ним. Всё, можно выдыхать. А у Дольника пока не получалось.

– Ты будешь кричать, – начала объяснять Таня, не меняя взгляда. – Беруши поберегут мою нежную психику…

– Значит, у тебя психика нежная, да? – недобро перебил её Паша.

– Конечно! – с энтузиазмом ответила Таня. – Ты не заметил? – и уже более примиряюще добавила: – Паш, прости меня. Не сердись, пожалуйста. Я всё осознала. Честно.

Мужчина продолжил хмуриться. Он не собирался сдавать позиций. Да и тревога, клокочущая внутри, не отпустила до конца.

– В машину, женщина. Быстро.

– А ты? – пискнула она.

– В. Машину. Я. Сказал.

– Хорошо-хорошо, – Таня вскинула кверху руки, признавая поражение.

– Она ещё и без перчаток, – пробормотал Паша, стаскивая свои. – Держи.

– Так машина…

– Держи!

– Всё, поняла. Надеваю уже.

Несмотря на снег и сумерки, Паша заметил, как уголки глаз мелкой заразы лишь усилием воли не подпрыгивают кверху. Смешно ей, млять! А у него седые волосы появились!

Паша рукой указал в сторону внедорожника. Таня закивала, как китайский болванчик, и шагнула.

Чтобы рухнуть в его руки.

Точнее, вместе с ним в снег.

Всё-таки и он упал… Спиной. В рыхлый снег, который тотчас забился куда только можно и нельзя. В том числе в нос, уши, рот.

– Весело у вас тут, товарищи, – голос Анатолия раздался рядом. – Давайте-ка отсюда выбираться. Потом поваляетесь… где-нибудь.

* * *

В машине Паши тепло. Тане ещё и плед всучили. Она не рассмотрела, кто именно, да и какая разница?