Все, что я перечисляла, казалось таким ничтожным, поэтому я усердно думала, чем бы еще привлечь чужих бесов.

- … полноценный отпуск, возможность увидеть мир! Пошлю в любых направлениях! Иди-ка ты в Египет! На Бали! На… впрочем, обсудим! – почувствовала я себя туроператором, вспоминая перекошенного с килой, который пролез вперед всех. Чувствую, мне сейчас придется бежать быстро. Заодно петлять, как заяц!

«У бесов - Бали, у коровы – Бали, у домового – Бали, а Настенька без отпуска как-нибудь заживи!»,- пронеслось в голове.

Мне хватило секунды, чтобы слететь вниз. Ведьмы и колдуны сначала громко смеялись. Один дед даже забыл, что в собаку лез, хохоча над моим выступлением.

- Ой, уморила! – вытирал он слезы. – Как говорится, век живи – век лечись!

Под дружный визгливый зловещий хохот я удалялась с росстани.

- Ну девка дает! – хохотали мне вслед.

- Жаль не мне! – проворчал жуткий бас. Я даже не стала оглядываться, чтобы узнать, кто возжелал мои отчаянные прелести.

Доползя до дома, я толкнула рукой дверь.

- Ну? – обступили меня бесы. – Как все прошло? Как по маслу?

- Нет, как по мне! – выдохнула я. Даже дверь не закрыла. Вдруг, кто из бесов надумает ко мне перебраться? Мне сейчас любая помощь нужна!

Дверь внезапно отворилась, а я дернулась и с надеждой посмотрела на то, как ко мне задом наперед входит мельник.

- Че сидишь? Че тоскуешь? Видала, как приноровился! – усмехнулся он. – Ты, Настенька, не жилец нынче!

- А что такое? – спросила я, почему-то греша на водяного.

- Я как услышал, та бежал сюда со всех ног! Предупредить хотел! – отдышался мельник. – Тьфу! Я там кой-че у зазнобы моей оставил. Думаю, он справится как-нибудь без меня. А она и не заметит! А я вот че тебе сказать хотел… Недоброе супротив тебя затевается, Настя! Ой, недоброе!

- Да что!!! – крикнула я, не заметив, как тряхнула мельника за истлевшую одежу.

- Ты что на росстани учудила? Ты всем бесам отдых пообещала и выходные! – заметил мельник, глядя на меня, как на умалишенную. – Они же все к тебе ломануться захотели! А колдуны быстро им заделье нашли. Послали воду из реки в решете носить! Там возле реки вообще не протолкнуться! Целые стаи бесов в сите воду носят, а остальные из песочка веревки вьют. Остальные по сундукам, кошелям и пехтерям сидят.

- И что? Это же хорошо! – обрадовалась я. У меня прямо от сердца отлегло. Сработало ведь!

- Ага! Только колдуны и ведьмы все супротив тебя объединяются! – прокашлялся мельник. - Обещали тебя со свету сгноить!

Опа! А вот такого варианта я не ожидала!

- Да и бесы притихли. Они-то как Хобяка сильному колдуну служить хотят, а не абы кому! – произнес мельник и присел на лавку задом- наперед. – Так что беда, Настя, беда! Ишь ты че удумала! Со всей колдовской сворой тягаться! Был у тебя во врагах один колдун, а теперь, считай, целый уезд!

- Погоди, так ты, кажется, сам говорил, что рад был бы от бесов избавиться! И любой колдун рад был бы! – заметила я, чувствуя, как инфернальный холодок пробегает по попе.

Да, Настя! Заварила ты кашу! Хотела как лучше, а получилось, как обычно.

- И что теперь делать? – спросила я, с надеждой глядя на мельника.

- Огородами уходить, - усмехнулся упырь. – Ты что? Хочешь супротив всего уезда выступить?

Гастроли театра имени меня не желали выступать перед всем уездом. Как чувствовала, что идея так себе! Ведь может же быть идея гениальной, но так себе!

- Ну все, предупредить – предупредил! А теперича пойду! – заметил мельник, поглядывая в сторону двери. - В деревню вернуться надо! А то там друга своего оставил! Хозяйство на хозяйстве!

Я посмотрела в лицо уходящему упырю, которого скрывала ночная дымка. На улице пока было тихо. От озера тянуло холодком. Я прямо чувствовала прохладу, идущую от озера. И туман оттуда полз. Белый – белый.

Только я закрыла двери и подошла к люльке, гладя по сонной щечке маленькую дочку, как вдруг услышала, что на печке заворочался домовой.

- Тут леший ягодок передал! – зашуршал домовой. – Сито целое! Гляди! Ягодка к ягодке! Полезные дюже для здоровья!

О! Замечательно! Грядет апокалипсис, а я расстроилась из-за того, что забыла витаминки выпить! Вот к какому уровню спокойствия надо стремиться!

Как вдруг за окошком послышались голос: «Здеся она! Ну сейчас я ей задам!». Скрипучие и неприветливые голоса заставили меня насторожиться. Что делать? Как отбиваться?

- Эй! Домовой! – позвала я полушепотом, слыша, что народ только –только собирается возле моей избы.

- Ну я ей килу посажу! Отткенную! В телегу не влезет! – хохотнул противный голос. Я украдкой выглянула в окошко, видя, что народу набежало человек пятьдесят.

- Ой, сейчас мы ей устроим! – хохотала словно сумасшедшая седая всклокоченная бабка. – Будет знать, как бесов сманивать!

Я вижу, что к рекламе здесь еще не готовы! Мамочки! Что же делать! Может, прав был мельник. Уходить надо было! А у меня и огорода нет, чтобы им уходить!

- Тыщь-тыщь! Бух-бух! – постучался кто-то, а дверь заходила ходуном.

- Держи дите! – вручила я домовому. – К банникам иди! И чтобы, когда я пришла, ну ты понял! Если я узнаю, что ребенок пропал!

- А ты? – спросил домовой, глядя на меня перепуганными глазами. – Ты че удумала? Ты че? Супротив них пойдешь? Одна?

- Ну, не одна! – заметила я, понимая, что бесы еще могут и не пойти со мной! – Сейчас надо Хобяку звать! А то нужно будет как-то оборону держать!

И тут я увидела, как в сгустках тьмы на пол ступило копыто Хобяки. Огромный в меру волосатый демон стоял посреди избы. Припорошенный мукой, он выглядел рано поседевшим.

- На нас напали! – дернулась я к нему. – Иди! Защищай мельницу!

Хобяка посмотрел на меня так, словно я должна ему денег, а потом схватил меня и выставил на улицу.

- Ты сказала защищать? – негромко произнес Хобяка, видимо, не питая ко мне особой любви.

- Вот вам Настя! – крикнул он колдунам и ведьмам. – А мельницу не трогать!

Это… Это что получается! Мельница дороже, чем я?

- А ты мне кто, Насть? – спросил Хобяка, закрывая двери. Но я оказалась проворней, и влетела в избу! Дверь закрылась еще до того, как ведьмы и колдуны сориентировались.

- Я твой работодатель! – возмутилась я, слыша, как пикирует с высоты птичьего помета мой ведьминский авторитет. В дверь снова ломились, но, открыть не могли. Видимо, домовой расстарался.

- Ты? Меня твой отец сюда поставил, а потом с водяным договор был! И вообще, Настя! Это ты у меня живешь! Это – моя мельница! Радуйся, что деньгу не беру и кормлю помаленьку! – произнес Хобяка, глядя на меня так, словно я его на улицу в дождик выставила.