— Так мы вас ещё и благодарить должны? — восхитился я его доводами.

— Ну, на этом я не настаиваю, хотя… — и Крейси выразительно замолчал.

«Хрен тебе, а не благодарность!» — подумал я и поспешил задать следующий вопрос:

— А что вы скажете насчёт моторов?

— Так кто же мог подумать, что хвалёные японские моторы окажутся такими хлипкими? Американские никогда бы не заглохли!

Похоже, тему придётся закрывать, не достигнув консенсуса. Следующий мой вопрос касался уже нашего ближайшего будущего.

— Никаких проблем! — воскликнул Крейси. — Гевара осведомлён о вашем появлении на аэродроме, его группа захвата уже на подходе…

Он что, на самом деле думает, что я буду радоваться вместе с ним?

— … Утром эти ребята захватят самолёт, который вы сегодня зафрахтуете. После того, как вы в него сядете захватят и вас. Хотя вас лично, скорее всего, отправят за борт с пулей в затылке.

Хорошо я в этот момент, наверное, смотрелся с открытым ртом и выпученными глазами. Крейси даже сделал паузу, любуясь на дело слов своих. Потом поспешил меня успокоить.

— Не волнуйтесь вы так, старина. Сейчас пройдёте в соседнюю комнату, там наши техники наденут на вас специальное снаряжение. Лишь бы вас не подорвали гранатой, а от пуль оно защитит!

* * *

Подойдя к домику, в котором оставались ребята, я заглянул в окно. Старх и Светлана о чём-то оживлённо беседовали, и меня не заметили. Мне стало интересно, и я решил разговор подслушать. Бесшумно вошёл и замер в тени возле двери. Это я удачно зашёл! Ребятки взяли меня на подозрение. Надо было срочно перехватывать инициативу, и я вышел из тени.

Что я нёс! У Светланы от моих слов началась истерика, Старх кинулся её успокаивать, я к нему присоединился. Чтобы убедить ребят в моих лучших к ним чувствах я разве что рубаху на груди не рвал. Кончилось всё тем, что успокаивали уже меня.

На следующее утро всё случилось так, как предсказывал Крейси. На этот раз всё прошло как по нотам. Я получил пулю прямо в искусственный затылок, забрызгал мозгами — понятное дело не своими — салон самолёта и благополучно выпал за борт. Когда ребята улетели, ко мне подошёл Крейси.

— Всё складывается просто замечательно! — воскликнул он. — Через пару часов включится маяк и укажет нам расположение базы.

Я уже и думать забыл об этом маяке, когда в домик, где я мирно дремал, ворвался Крейси со товарищи.

— Покажите, что у вас в карманах! — прокричал он таким страшным голосом, что я безропотно стал выкладывать вещи на стол.

— Как она у вас оказалась?! — Крейси держал в руках красную пудреницу.

— Вот чёрт, — смутился я. — Одолжил у Светланы, чтобы побриться, а вернуть забыл.

Крейси в изнеможении опустился на стул.

— Свободны, парни! — отпустил он помощников, а потом уставился на меня странным взглядом.

Тут до меня дошло.

— Маяк в пудренице? — спросил я.

Крейси только кивнул.

— Но откуда я мог знать? Могли бы предупредить…

— О чём? — спросил Крейси. — О том, что пудреница предназначена для женщин, а мужчина, если он, конечно, не гей, использует для бритья своё зеркало? А вы, Мигель, не гей, вы… — он не договорил, поднялся и направился к двери.

— И что теперь делать? — спросил я его спину.

— Задрать штаны и бегать! — зло произнёс он на чистейшем русском языке и вышел, хлопнув дверью.

Вот сука, знал язык, и так долго это скрывал.

Майор Максимов

Генерал заслушал мой отчёт по операции «Латинское танго», потом спросил:

— Муромов их что, через Боливию — Венесуэлу выводит?

— Так точно!

— А почему не через Антарктиду?

— Не могу знать. Видимо, так сложились обстоятельства. Послать по этому поводу запрос?

— Не надо. Это, в конце концов, сейчас вторично. Ты мне лучше вот на какой вопрос ответь, только честно: мы что, все эти годы пустышку тянули?

Мне с трудом удалось сохранить спокойствие.

— По одним фотографиям трудно судить, товарищ генерал. Надо дождаться, пока прибудут оригиналы.

— А может, будет лучше, если они не прибудут? — глядя мне в глаза, спросил генерал.

— Не понял, — растерялся я, — как это?

— Да никак, — генерал усмехнулся. — Шуток, подполковник, не понимаешь? Свободен!

Полковник в отставке Муромов

Отведённой мне маленькой комнаты в небольшом домике на базе ЦРУ в лесах Латинской Америки я старался без особой нужды не покидать. Особо свободу передвижения мне никто не ограничивал, но я по своему опыту знал, что путаться под ногами у коммандос не следует. Ещё меньше мне хотелось встречаться с Крейси. Дела у него шли неважно, и я был отчасти тому виной. Полёт самолёта, на котором умыкнули Старха и Светлану, удалось отследить, но без маяка лишь частично. В квадрат, где могла находиться база, отправили разведгруппу, пропала и она.

За этими невесёлыми размышлениями и застал меня Крейси, который сам пожаловал ко мне в гости. Лицо его буквально трескалось от самодовольства.

— База обнаружена! — сообщил он. — Собирайтесь, сейчас вылетаем.

Но в вертолёты, куда грузились коммандос, нас не пустили. Полковник, командующий операцией по захвату и ликвидации базы наркоторговцев, отказался взять нас на борт.

— Формально он имеет на это право, — сквозь зубы пояснил Крейси. — Я должен был обнаружить базу, и я её обнаружил, теперь его черёд.

Вертолёты вернулись через несколько часов, но ни Вяземского, ни Светланы они не доставили. Я стоял в сторонке и наблюдал за бурным выяснением отношений между полковником и Крейси. Наконец они разошлись в разные стороны, и Крейси подошёл ко мне.

— Представляете, он их предоставил самим себе! Брать на борт посторонних, ему, видите ли, запрещает инструкция.

— Так может, такая инструкция есть? — осторожно заступился я за полковника, в душе одобряя его поступок. Старху и Светлане лучше держаться подальше от баз ЦРУ, как, впрочем, и мне.

— Конечно, есть, — согласился со мной Крейси. — Стал бы он подставлять свою задницу. Ладно, ждите меня здесь. Я похлопочу насчёт вертолёта. Слетаем туда сами. Операция закончена, и полковник не сможет этому помешать.

Когда Крейси скрылся в одном из домиков, меня кто-то осторожно похлопал по плечу. Передо мной стоял полковник.

— Ваши люди оказали мне огромную услугу, — почти не разжимая губ, произнёс он, — и я не захотел отплатить им за это неблагодарностью. Ведь здесь они бы оказались в статусе военнопленных.

Закончив говорить, полковник резко повернулся и пошёл прочь. Ко мне уже спешил Крейси.