Соединив все, как было на последнем опыте, Ромашкин получил еще один алмаз. Не сразу, но на десятый день получил. И вот эту золотую, эту бриллиантовую технологию он записал в обычной клеенчатой тетради синего цвета.

После визита Арсения начиналась новая жизнь.

Основную расстановку приборов Ромашкин помнил, но при их подключении понадобилась синяя тетрадь.

Он вытащил свой кейс, набрал код, открыл, перекопал всё – тетрадка исчезла… Это была катастрофа! Из сотни параметров он помнил два-три десятка. Найти нужное сочетание остальных – как выиграть джек-пот в казино. Можно, но нереально! Фантастично и утопично…

Ромашкин – технарь, и его голова заработала в режиме перегрузки… Последний раз он видел синюю тетрадь сорок дней назад. В Балашихе отключили электричество и пришлось всё восстанавливать. Кто заходил в подвал после этого? Вспомнить всех… Понятно – Виктор, Федор и Сергей. Но эти три богатыря боялись формул, как водки с клофелином. И зачем им? Процесс-то идет… Уборщица Надежда? Нет, не то! Она из другой оперы. Ни злобы в глазах, ни хитрости. Такие не воруют…

Была еще одна женщина, но о ней Ромашкин вспоминал с благоговением.

Ольга пришла и сказала, что ребята пьют наверху. Сказала, что жалеет затворника, что готова помочь бежать от этих хамов и дебилов… Взгляд у неё был одновременно и кроткий, и игривый. Илья Ильич попал под их обаяние и распушил хвост.

Да, он говорил про свою гениальность, про простоту получения алмазов, про тайну, заключенную в синей тетради. Точно! Он даже помахивал тетрадкой над головой, а потом небрежно бросил её в кейс… Или на кейс?

Ромашкин был уверен, что Оленька восторгалась им. В её глазах светилось обожание таланта. И первый раз она поцеловала его как скромная поклонница. А потом всё затрепетало, закружилось… Он даже не мечтал об этом. Оленька сама выключила свет и подвела его к кровати.

Все женщины лживы и коварны! Одной рукой она ласкает, а другой тетрадки крадет… Арсений не поверит. Не поверит и убьет!

Вот так! Пять минут блаженства, и вся жизнь коту под хвост.

* * *

Их развели по разным комнатам. Сытина оставили внизу, а Верочку затащили на второй этаж и в центре комнаты привязали к стулу.

Далеко они заехали. С земли сотовый не соединялся, и Егор поднялся наверх. Из его разговора с Миланом Друговым Вера поняла, что тот должен кого-то найти и те приедут не раньше завтрашнего утра. Значит есть время для побега.

Сразу было видно, что захватили их не злобные братки. И вообще – не профессионалы, а сыщики-любители. Они стеснялись сделать ей больно. Егор три раза извинился, когда тащил ее наверх.

И еще – они всерьез принимают ее за Ольгу. Но это и так было понятно. Именно для этого они и разыгрывали с Алешей комедию возле турбюро Другова… Сытин сказал тогда, что это мышеловка, но пока они сами в неё попали. Как в старинной шутке: «Ваня, я медведя поймал… Тащи его!..А он меня не пущает».

Верочка поняла, что скромные похитители не знают сути дела. Иначе бы допросили по горячим следам, не давая опомниться.

Правда, Егор попытался поговорить:

– Вы, Ольга на нас не обижайтесь. Работа у нас такая – вы убегаете, а мы вас ловим.

– Играете в казаков-разбойников? Нет, Егор, тут другая пьеса. Бандиты и честные.

– Вы намекаете, что мы бандиты? Вот и нет. Вы кому-то что-то задолжали, а те на нашего клиента наехали. На вашего бывшего шефа, на Милана Другова.

– А что я задолжала?

– Это, Ольга, не наше дело, но я понял, что речь идет о камушках.

– О каких?

– Думаю, что о драгоценных… А еще деньги в десяти упаковках. Если сотенные доллары, то с вас сто тысяч баксов.

– А Сытина зачем схватили?

– С вашим мужем сложнее. Те, кто наехал на Милана, считают, что Сытин одного их друга убил, а другого похитил… Но это всё не наше дело. Завтра мы деньги получим, вас сдадим, и сами с ними разбирайтесь.

Тот, кого звали Костя, все время находился внизу. Очевидно, он сторожил Алексея. К Верочке приставили Анну. А Егор, как и положено начальнику, бегал туда-сюда и контролировал систему охраны пленников, их питание и всяческие бытовые удобства. Он был законопослушным и уважал Европейскую конвенцию по правам человека.

Заключенной со второго этажа, с учетом её женского пола, Егор разрешил освободить ноги, а руки связать спереди.

К вечеру все устали, но начальник тюрьмы составил график дежурств – двое спят, а третий контролирует пленников, бегая вверх и вниз. Поскольку по этому документу развернулись дебаты, Верочке удалось услышать важную часть секретного списка. Анна спала последней – с четырех утра и до шести.

Уже в десять вечера Вера заснула. А проснулась в пятом часу, как и задумала… Она приоткрыла правый глаз и осмотрелась.

Анна сидела в раздолбанном дачном кресле и сладко спала… Костя, который в это время должен был проверять посты, бегая вверх и вниз – не проявлялся. Не бегал и вообще не подавал признаков активности.

Верочка покрутилась, проверяя скрипучесть кровати… Нормально! Диванчик издавал лишь легкий убаюкивающий шорох.

Она села и прислушалась. Потом встала и босиком проскользила к столу. Вчера она заметила там инструменты тюремщиков: ножи, ножницы, верёвки, скотч.

Глаза уже привыкли к темноте, да и начинался рассвет. Совсем как прошлой ночью, когда Леша наклонился над ее кроватью…

Верочка выбрала нож, взяла его сначала губами, а потом крепко стиснула в зубах деревянную ручку… Лезвие было с пилочкой и его зазубринки не резали веревку, а рвали её.

Она работала, повторяя про себя молитву, похожую на фразу из какого-то романа: «Пилите, Вера, пилите! Да поможет вам бог».

Или бог ей помог, или веревка была гнилая, но через две-три минуты она освободилась. Всё просто! Только зубы ныли от напряжения и во рту оставался противный вкус грязной деревянной рукоятки ножа.

О дальнейших действиях Верочка заранее не думала. Вот она, Анка-тюремщица, вся в её власти. Её можно зарезать, задушить, замордовать. Но все это грубо. Это не наши методы!

Вера на цыпочках прошла в угол комнаты. Там заботливый Егор поставил чугунный казан, который предложил использовать как парашу. Приятно, что пока сосуд был пуст.

Тяжеленная штуковина зависла над головой Анны и с неприятным звуком опустилась ей на темечко. Гандболистка вырубилась и даже не чирикнула.

Волнуясь, Верочка взяла безжизненную руку и прощупала запястье. Нормально! Пульс хорошего наполнения. Теперь можно использовать все, что приготовлено на столе: веревки, ножницы, скотч…

Спускаясь вниз, она прихватила с собой два ножа. По одному в каждую руку. По одному на каждого несвязанного тюремщика. Хотела еще нож и в зубах зажать, но сразу вспомнился вкус жирной деревяшки.