– По большому счету, Иван, ее приезд ничего не изменил.

– Отлично! Значит, завтра ты уедешь со мной?

– Нет, я только хотела сказать, что рано или поздно все равно вернулась бы в Москву и занялась бы судьбой квартиры.

– Ты все об этом! Я же сказал: судьба квартиры уже решена.

– Ну и пусть! Я так не оставлю. Я буду бороться! Я добьюсь! Квартира все равно достанется мне.

– Конечно тебе. Это твоя квартира. Ты ее не продавала, не дарила, не проигрывала, не закладывала.

– Это сделал он… Володя.

– Ему следовало заложить собственную недвижимость!

– Собственной недвижимости у него нет! Двушка в Беляеве с мамой напополам. Да и вообще…

– Но, учитывая чрезвычайные обстоятельства…

– Иван, ну что ты все фантазируешь? Кто будет учитывать их?

– Слушай, мы так никогда не дойдем до сути! Давай я расскажу тебе все по порядку. Итак, когда Анна Викторовна вручила мне твою рецензию на мой роман, я заметил, что твоя подпись выглядит совсем по-другому, чем та, что стоит в кредитном договоре. На обороте договора я обнаружил телефон контактного лица. Им оказался некий Антон Бондаренко. Я позвонил ему. Говорю: ошибочка, молодой человек, вышла с договором. Упомянутая в нем гражданка Костромина никаких денег в вашем банке не одалживала. Он мне: это все бред! Детский сад! В банке есть доверенность, заверенная нотариусом, там ясно написано, что это дело она доверяет своему мужу. Вот он за нее и расписался. А нельзя ли, говорю я ему, увидеть эту доверенность? Он заартачился сначала, но потом все же согласился…

– Ты дал ему денег, Иван, – догадалась Ксения.

– Деньги – это не суть важно!.. Я схватил копию доверенности и с ней прямиком на экспертизу, подписи сравнить в доверенности и в рецензии. Нет, уверяют меня специалисты, подписи эти – разные. Дама, которая писала рецензию, не оставила в доверенности своего автографа. Мужчина, напротив, расписался дважды – за себя и за жену.

Я беру письменное заключение экспертизы и – к Бондаренко. Звоню ему, приглашаю к Сереге в ресторан и предлагаю в интимной обстановке побеседовать приватно.

– Да о чем беседовать с ним? Этот Бондаренко – мелкая сошка, от него там ничего не зависит.

– И славно, что не зависит! Официальному лицу такое я, может, говорить и не стал бы… – Рахманов интригующе усмехнулся.

– Ладно тебе, Иван! Не томи… О чем вы с Бондаренко говорили?

– Я сказал: Антон, я уповаю на ваш здравый смысл. Прочтите заключение экспертов и убедитесь, что вы имеете дело с банальным подлогом. Факт подлога лишает упомянутую даму обязательств по отношению к вашему банку, а вам грозит убытками. Я прав? Ну, он вынужден был признать мою правоту. Но, говорю, убытков вы можете и избежать. Если послушаете моего совета. Он сразу: это не ко мне. А я ему: вы поговорите с власть имущими, а я вам за это… – Рахманов запнулся.

– Заплачу! – закончила Ксения. – Зачем только ты ему платил, этому гаду?

– Ты не переживай! Я ему заплатил совсем немного, потому что этот Бондаренко не абсолютный все-таки идиот. Он скоро распознал выгоду моего предложения.

Заключалось оно вот в чем. Ты денег в банке не брала. Так? Их взял твой муж, о чем нам говорят данные графологической экспертизы. А кто брал, тот должен и возвращать. Логично?..

Все это можно отдать на откуп суду, приставам и прочее, и прочее, тогда процедура возврата денег затянется на долгие годы. А можно сделать и короче. Пригласить в банк «Форс-мажор» мистера Костромина и заставить его переписать кредитный договор. При этом в качестве залога в договоре должна будет фигурировать недвижимость самого Владимира Андреевича.

Ксения хотела что-то сказать, но Рахманов сделал упреждающий жест.

– То есть квартира Галины Владимировны Костроминой, что на улице Миклухо-Маклая… Бондаренко мне: как мы заставим его? Угрозами? Шантажом?.. Руководство банка на это не пойдет!

Я предложил апеллировать к логике. В случае судебного разбирательства Костромину грозит уголовная ответственность за подлог плюс продажа квартиры. А при моем сценарии уголовной ответственности удастся избежать.

Прошло два дня. Бондаренко отзвонил мне и сказал, что в банке согласны. Только вот где искать этого Костромина? Я быстрей к Сереге. Он говорит, сделаем. Не проблема. Оказалось, муж твой жил в подмосковном Троицке у бывшей своей одноклассницы. Совладать с ним было совсем несложно. Он даже не сопротивлялся, до того был деморализован. Договор подписывал трясущимися руками…

– То есть квартира на улице Миклухо-Маклая теперь принадлежит банку? – не поверила услышанному Ксения. – А как же Галина Владимировна?

– Видишь ли, в чем дело, квартира на Миклухо-Маклая превосходит вашу по качеству и метражу. А банку чужого не надо. Свое они получили сполна, а в счет оставшихся средств обеспечили Галину Владимировну комнатой. В связи с кризисом у них образовался балласт: невыкупленные залоги. Чего там только нет! Квартиры, автомобили, земельные участки, магазины и предприятия. Вот они и подобрали ей комнатенку.

– А… ему?

– Свою долю средств Костромин уже израсходовал. Кажется, мать выставила его на улицу.

– Господи, какое несчастье! Теперь понятно, почему он…

Рахманов дипломатично не заметил ее реплики.

– Когда ты убежала с дачи, я ехал к тебе, вез радостную весть. Квартира вновь твоя, беспокоиться тебе не о чем.

– Спасибо, Иван. – Ксения с нежностью прижалась к нему. – Я все время говорю тебе одно и то же: спасибо да спасибо… Я не знаю, как тебя благодарить!

– А когда выяснилось, что ты убежала, я подумал, мало ли что… Вдруг он захочет мстить…

– Мстить?.. Но кому?

– Тебе! Ты же сыграла с ним эту злую шутку. Он-то во всяком случае так думает… Его приход мог быть в сто раз хуже… В сущности, он ограничился пустяками: пытался незаконно продать твою квартиру и выселить тебя на улицу.

– Ничего себе пустяки!

– Могло быть и по-другому…

– Ты думаешь, он способен?..

– Не знаю. Тебе видней.

– Все, Иван! Хватит об этом! А то у нас как в фильме «С легким паром». Женя говорит Наде: мне все время кажется, что нас трое.

– Нас двое. – Рахманов медленно покрывал ее лицо поцелуями. – Между нами никого больше нет… ничего нет… мы долго к этому шли… Прочувствуй!

Ксения закрыла глаза, стараясь последовать совету Рахманова.

Но в это время в прихожей зазвонил ее мобильный телефон. Она вздрогнула.

– Можно я подойду?

– Конечно! Чего ты спрашиваешь?

– Вечно звонят не вовремя… Я просто боюсь, что это мама. Она так беспокоится за меня… Алло…

– Привет, дорогая! – донесся до нее звонкий Ленкин голосок. – Где пропадаешь-то? Когда выходишь? А у нас про тебя такое говорят…