текст. Он показал экран мне. Взглянув друг на друга, мы расхохотались. Мы не могли поверить своим глазам: словарь отлично сумел все исправить! Ричард только что печатал на Wallaby быстрее, чем кто-либо еще до этого.

The quick brown fox jumps over the lazy dog…[27]

Подождите… подождите… секундочку! На какой-то момент мы засомневались. Было ли это на самом деле? А может быть, Ричард просто очень аккуратно печатал?

Нет. На подсоединенном к Wallaby Mac сохранился лог-файл, и он показывал, что в действительности Ричард печатал ужасно неточно, это была совершенная чепуха, словно речь пьянчуги, который никак не может пройти тест на алкогольное опьянение в письменной форме:

Tge quixk brpwm foz jimprd ivrr rhe kazy.

Но это не имело никакого значения. Несмотря на то, что набранный Ричардом текст пестрел ошибками, он оказался достаточно близок к такому варианту, когда программное обеспечение смогло все исправить. Неаккуратные нажатия на клавиши создали идеальный набор — полная противоположность принципу «ерунда на входе — ерунда на выходе»[28], по которому, как предполагается, работают компьютеры. Мы снова посмотрели на клавиатуру, а потом друг на друга.

Мы не могли поверить своим глазам. Так появилось автоисправление ошибок сенсорной клавиатуры, а мы с Ричардом стояли у меня в кабинете и хихикали, как дети.

* * *

За все время моей работы в Apple появление черного прямоугольника было одним из двух моментов, когда мне хотелось крикнуть: «Эврика!» Тот эпизод, о котором я только что рассказал, был вторым. За эти годы я сделал много демо, но та, из-за которой мы смеялись, была лучшей. Реакция Ричарда, веселый смех, головокружение, охватившее нас обоих в момент открытия нового программного обеспечения, которое, возможно, означало огромный шаг в правильном направлении. То, что надо внести эти изменения в нашу клавиатуру, мы решили легко и быстро.

Много месяцев спустя, когда мы уже представили наш новый смартфон публике, но еще не начали продавать клиентам, те из нас, кто состоял в команде разработки ПО, стали использовать последние прототипы как обычные телефоны. Однажды ко мне зашел Нитин Ганатра, еще один администратор программного обеспечения проекта Purple, отчитывающийся перед Анри. Он был равен по рангу Ричарду и отвечал за такие приложения, как SpringBoard и «Почта». Нитин зашел, чтобы задать какой-то обычный рабочий вопрос, ничего срочного, и, входя, он держал в руке шоколадный батончик. Мы поговорили примерно минуту, а потом разговор перешел на набор текста. Нитин вытащил телефон из кармана. Держа прототип в левой руке, он вывел на экран последнюю на тот момент версию моей клавиатуры — прямого потомка кода демоверсии, которая заставила нас смеяться. Нитин начал печатать. Он даже не потрудился убрать свой батончик и положился на мой улучшенный код автоисправления, используя при наборе только средний палец на правой руке и большой на левой. Надорванная обертка шоколадки шуршала при каждом движении. Затем Ганатра повернул ко мне экран, чтобы я мог увидеть идеально набранный текст. Я уже забыл, что именно он написал, помню только его одобрительный кивок.

При разработке ПО в Apple мы прежде всего думали о программировании и деталях в дизайне. Мы быстро работали с каждым прототипом и переходили к следующему. Во время этой встречи с Нитином все было по-другому. То, как он легко и правильно набрал текст, держа в руке шоколадку, дало повод остановиться и подумать. Возможно, когда-нибудь эта клавиатура аккуратно и незаметно войдет в повседневную жизнь людей. Возможно, им не придется бросать все свои дела, чтобы воспользоваться этим гаджетом.

Может ли это действительно воплотиться в реальность? Внесет ли автоисправление в это вклад? Неужели мы с нашей клавиатурой наконец были на правильном пути?

А что насчет раскладки QWERTY? Была ли она правильным выбором? Возможно, вы знаете, что название QWERTY — это акроним, образованный первыми буквами в верхнем ряду слева на клавиатурах для многих языков, использующих латиницу, и то, что мы в конце концов взяли эту самую популярную раскладку для наших смартфонов{36}, не было заранее принятым решением. Как я уже говорил, в процессе разработки прототипов мы пришли к QWERTY достаточно поздно. Сначала мы рассматривали много других вариантов. Тем не менее мы вернулись к наиболее популярному дизайну клавиатуры.

О клавиатуре QWERTY есть распространенный миф, рассказывающий, что ее изобретатель придумал ее так, чтобы замедлить скорость печати. Само по себе это утверждение можно посчитать верным, но посыл у него не совсем правильный. Если учесть технические ограничения XIX века и необходимость сложной схемы размещения рядов металлических клавиш и рычагов, колотящих по странице, главной проблемой была разработка системы, в которой все эти рычаги не сталкивались бы. Время, которое требовалось на то, чтобы расцепить рычаги, действительно мешало быстрой печати, поэтому QWERTY была отличным компромиссом между удобным для человеческих пальцев размещением клавиш и необходимостью дать рычагам печатающего аппарата возможность свободно двигаться, а его барабану — вращаться. На самом деле раскладка QWERTY позволила людям печатать быстрее{37}.

Естественно, наша клавиатура Purple была виртуальной, поэтому мы были свободны от каких-либо механических требований, равно как и от форм-фактора и тактильных ограничений. Для телефона мы могли выбрать любую раскладку, какую только хотели, и, возможно, мы упустили блестящую возможность развития новой системы ввода текста на сенсорном экране. Мы могли отказаться от QWERTY навсегда. Но это подразумевало бы, что QWERTY плоха, а это не так. Она хороша, потому что сочетает в себе хорошее понимание, умение поставить себя на место другого человека и искусство в создании технологий такого уровня, как программная клавиатура.

Во введении к этой книге я определил умение поставить себя на место другого человека, или сопереживание, как попытку увидеть мир с точки зрения других людей и создать то, что войдет в их жизнь, подстроится под их нужды. Для создания классных продуктов это главное. Живой опыт пользования победившей в дерби клавиатурой выявил несколько проблем в этой области, когда человек не мог справиться с программным обеспечением, которое на самом деле должно было ему помогать. До того, как мы осознали, что эти конкретные проблемы с набором действительно существуют, мы узнали о визуальных впечатлениях людей, впервые видевших клавиатуру. По большей части они реагировали так же, как Фил, когда я показывал ему демоверсию своего ПО. Ее внешний вид говорил о том, чем она является и что делает. В Apple мы пытались ставить себя на