– Эй, эй – не больше трех глотков! – обуздал я не в меру ретивого дворецкого, – лучше давать почаще. Погляжу попозже, коли хорошо пойдет, в следующий раз побольше дадим. Обязательно перед тем, как пить, хорошенько пополоскать водой рот – иначе жажда полностью не пройдет.

– Я уже попил, а сухость во рту страшная, – заныл больной, – что ж теперь, еще невесть сколько терпеть?

– Дай ему еще! А ты не вздумай сразу глотать, больше не получишь ни капли! – приструнил я Мстислава.

Тот тщательно прополоскался, глотнул, и выражение удовлетворения осенило его лицо. Охранники были другие – Богуслав решил, что для усиления эффекта их надо время от времени заменять.

Повалявшись, пошел лечить дальше. Еще раз проглядел все внутренние швы – кровоточивости нигде уже не наблюдалось. Выпота тоже было не видно.

Начал последовательно сращивать ткани. Дело шло туго – срасталось неохотно по такой свежей послеоперационной ране. Ладно, наметил – пока хватит. Может быть завтра пойдет побойчей.

Сегодня можно и отдохнуть. Супруга придет попозже. Ее звали к ужину, а по времени еще и полдником-то не пахло. Пошел еще полежать на кушетке в этой комнате. Неожиданно дружинник позвал боярина, и он удалился. У Богуслава, думаю, и без сидения возле князя, дел хватает с лихвой.

Вернулся он как-то очень быстро, а с ним неожиданно вошла… Забава. Я вскочил, бросился к ней.

– Что случилось? Почему так рано?

– Соскучилась…, – как-то непривычно робко отозвалась супруга.

В компании Мстислава она явно стеснялась: на щечках выступил румянец, часто закрывалась рукавом.

– Присядь возле меня, девица. Поболтаем о новгородских делах, – пригласил мою жену раненый властитель Новгорода.

Смущаясь, она попыталась оказаться от предложенной чести.

– Да я, княже, лучше пойду…

– Садись, садись! Срочных же дел у тебя нету?

– Какие у меня дела…

– Ну так и посиди с больным человеком. Потолкуем. Тебя как звать-величать?

– Забава.

Потекла беседа. Мстиславу, видать, надоело общаться с двумя старыми пнями, которые жучили его, как мальчишку. Хотелось опять почувствовать себя полновластным владыкой, а не обделавшимся щенком.

Я опять ушел поваляться. Разговор продлился минут пять. Поговорили о городских новостях, только захотели перейти к чему-то другому, как вернулась Кристина.

Дикий огонь ревности полыхнул в ней с новой силой. Увидев собеседницу мужа, красивую молодую местную девушку, княгиня от нахлынувших чувств опять забыла великий и могучий русский язык, и начала кричать на родном шведском, практически не делая пауз между отдельными словами и предложениями. Было похоже на пулеметную очередь.

– Не успела уйти, а он уже с женщиной! Что обещал? Как клялся! – при этом она активно, как вентилятор, размахивала обеими руками.

Мстиславу унять супругу было нелегко. Вдобавок, из-за слишком быстрой речи, он, видимо, еще очень плохо и понимал в чем, собственно, суть дела.

– Крися, Крися, да я и не вставал вовсе…

Пора было вмешиваться – не дай бог, ревнивица еще ткнет рукой в оперированный живот – греха не оберешься. Пришлось опять подниматься. Называется – полежал и расслабился после обеда!

– Королева! – произнес я громко и внятно также на шведском, – это моя жена! Забава, уступи место княгине. Государь захотел узнать мнение простых людей о своем правлении. А твоему будущему ребенку эти крики на пользу не пойдут.

Кристина облегченно вздохнула и присела на любезно предоставленный стульчик. Буря унялась. Мстислав, поняв в чем дело, расхохотался.

– А я-то думал, что меня здесь невесть в чем обвиняют! А тут просто ревность.

Государыня обиженно фыркнула.

– И смотри – в драку не полезь! – предупредил жену князь, – она тебе щелчка даст, покатишься до самой своей опочивальни.

– Да я… – начала опять горячиться шведка.

– Ты и одного мужчину-то не осилишь, а Забава русская богатырка, медведя кулаком прибить может. И с пятью здоровенными мужиками справится легко.

– Женщины не бывают такими сильными!

– На Руси великой еще как бывают. Мужчины – богатыри, бабы – богатырки. Владимир, попроси жену удивить нас чем-нибудь этаким.

Я вздохнул. Князь просит – отказывать неудобно.

– Забавушка, возьми меня на руку.

Она с готовностью подставила ладошку, и когда я на ней устроился, согнула руку в локте. Все это было проделано с легкостью необычайной. Ап! В наших цирках я такого номера не видал, и дю Солей тоже так зрителей не удивлял. Для полноты эффекта супруге только не хватало вскинуть вверх от плеча и другую руку. Ап!

Кристина с Мстиславом разинули рты от удивления. Одно дело, когда глядишь на здоровенного мужика, и совсем другое, когда на совершающую этакие трюки хрупкую девушку. Потом государыня загорелась и начала рваться на мое место.

– А возьми и меня посидеть!

Господи, какая она все-таки еще девчонка… Жена и тут не подкачала, удивив всех присутствующих, включая меня – подставила княгине ладонь на другой руке, не давая воли первому пойманному. Кристина зримо заробела, но тут взыграла кровь викингов и берсеркерский дух подтолкнул ее на посадку. Забава легко подняла нас обоих до уровня своих плечей на разогнутых руках. Вот это был ап…

Я изо всех сил цеплялся за держащую меня руку. Княгиня делала то же самое, только при этом согнувшись и звонко повизгивая. Боевой скандинавский дух, видимо, выдуло мощным русским ветром.

Через несколько сотен лет Петр Великий повторит это с Карлом Двенадцатым, показав ему необузданную русскую силищу в Полтавском сражении, и Швеция навсегда выйдет из числа воюющих за мировое первенство государств, сильно подняв этим уровень жизни своего населения.

Пресек эту богатырскую гимнастику Богуслав.

– Князь устал! Он нуждается в отдыхе.

– Точно, точно! – затараторил я, желая скорейшего избавления от демонстрации возможностей жены.

Кристина так же монотонно повизгивала – щелчка для скорейшего путешествия в опочивальню ей явно не потребуется: и так достаточно узнала о богатырках.

Всех отпустили на волю. Обессиленная государыня упала на табурет. Я стоял на трясущихся ногах.

– Эх, жаль мне нельзя было поучаствовать! – посетовал Мстислав.

Еще один носитель боевого духа нашелся! Хотя ему это и пристало – летописцы этого времени о нем писали: был храбр, и все соседи его боялись. Вот за это Мстислав и получил прозвище Великий, хотя правил землей русской всего семь лет. Неласковых грабителей-соседей, которых звали половцы, он оттеснил за Днепр и Буг, сильно прижал чудь.

Я поклонился и сказал:

– Негоже, князь, так утомлять мою супругу – она в тягости. Мы пойдем отдохнем в предоставленную нам боярином комнату.

Кристина с наперсницей пораженно глядели на Забаву – одна беременная подняла другую! Такое возможно только на Руси.

Мстислав, поняв, что перешкаливает, попросил:

– Богуслав, проводи…

В покоях, состоящих вроде как у княжеского