Несколько секунд Ганс и Мигнариал с тревогой смотрели друг на друга. Они ввязались во что-то, не поддававшееся объяснению, и были отнюдь не рады этому. Затем Ганс начал решительно расстилать постель.

— Думаешь, пора ложиться?

— Несомненно.

* * *

Фирака кое в чем отличалась от Санктуария. Наши приезжие обнаружили это на следующий же день, когда направились на базар, следуя простым указаниям трактирщика.

По устройству зданий и их крыш можно было сделать выводы относительно ветра и дождей, тепла и влажности. С другой стороны, следовало принять во внимание то, какая местность окружала город, а следовательно, — какие строительные материалы были доступны для горожан.

Крыши в Фираке были по большей части покатыми, как и в Санктуарии. Это указывало, что дожди здесь идут часто и обильно. Однако отличие состояло в том, что крыши здесь красили зеленой, голубой и желтой красками. Вскоре Ганс и Мигнариал поняли, что таким образом создается имитация цветной черепицы, какой покрывали крыши своих домов богатые фиракийцы. Судя по крышам, многие здания в этой части города принадлежали богатым горожанам. Как правило, это были доходные дома, где отдельные помещения сдавались внаем.

Края крыш нависали над улицами, и вдоль края каждой крыши тянулся водосточный желоб, заканчивавшийся трубой, ведущей вниз. Эти трубы явно использовались с расчетом — внизу под каждой стоял бочонок для сбора дождевой воды. К другим водостокам были присоединены трубы или крытые желоба, убегавшие внутрь здания. Это, несомненно, также зависело от того, насколько богат хозяин дома или обитатель, снимающий здесь жилье.

Как бы то ни было, но здесь, во Вратах, дома с трубопроводами стояли бок о бок с теми, возле которых красовались бочонки.

Странники успели узнать, что лес, через который они проехали по дороге, называется Лес Девичьей Головы. Истоки этого названия терялись во тьме веков. Этот лес был расположен относительно недалеко от города, а когда-то находился еще ближе. Поля к югу от Фираки появились много лет назад после того, как на том месте были вырублены и выкорчеваны деревья. Неудивительно, что многие здания в городе были построены из дерева, а затем отделаны гипсовой смесью. Однако по большей части дома были каменными — неподалеку, к северо-востоку от города, находились каменоломни, именуемые Красный Камень. Глядя по сторонам, можно было подумать, что ремесла лесоруба, каменщика, плотника и резчика являются самыми распространенными профессиями в городе.

Камень был не более «красным», чем красный клевер. Его можно было назвать скорее розовым. И именно такого цвета были каменные здания в Фираке. Стены зачастую покрывались цветной известкой или красновато-желтой краской, а двери были покрашены в синий, зеленый или красновато-бурый цвет. Так что Фирака была довольно красивым городом. По крайней мере, напомнил себе Ганс, эта часть — Врата — выглядела довольно живописно.

Ганс и Мигнариал отказались от мысли совершить увлекательную прогулку, предложенную Кулной. Вместо этого они пошли по переулку, ведущему мимо трактира прочь от ворот, через которые они вчера въехали в город. Затем путешественники свернули на север по многолюдной улице, вымощенной камнем. Улица носила замечательное имя: Привратная. Кулна сказал, что следует пройти три улицы после храма Пламени и повернуть налево. Это будет Верблюжий Путь, который ведет прямо на рынок. Еще трактирщик упомянул, что вместо базара можно сходить на Купеческую улицу.

— В нашем городе обычно на базаре все было дешевле, — сказал Ганс. — Здесь тоже, верно?

— Да, — ответил Кулна. — Но я думал… — Однако он не стал высказываться насчет того, что молодые люди, в карманах которых звенит ранканское серебро, могли бы позволить себе покупать вещи и подороже.

Ганс и Мигнариал шли по Привратной улице. Они знали, что широкая улица Караванщиков, расположенная где-то к западу от их местонахождения, ведет через весь город и продолжается в Новом Городе, выросшем по ту сторону городской стены, за северо-западными воротами. И Ганс, и Мигнариал отметили, что многие женщины в Фираке выставляют почти всю грудь напоказ, однако отреагировали на это совершенно по-разному. Женские юбки были достаточно длинны, чтобы скрывать щиколотку, хотя у богатых и знатных женщин подол полностью закрывал ступню и даже волочился по земле. Лишь немногие носили волосы распущенными. Большинство женщин собирали волосы в прически, иногда весьма замысловатые, и украшали их шпильками, гребнями и заколками.

Мигни отметила, что у семи из десяти женщин туники, выпущенные на манер кофточек поверх туго подпоясанных юбок, были окрашены в тот или иной оттенок желтого цвета, а у двух из трех остальных туники были белыми или так называемого «натурального» оттенка.

На улицах часто попадались женщины с огненно-рыжими волосами, но ни Ганса, ни Мигнариал это не удивляло, поскольку сегодня утром Чонди предупредила их об этом. Она сказала юным путешественникам, что в городе они наверняка увидят немало особ с крашеными волосами. По ее словам, огненно-оранжевые локоны были в моде последние несколько лет, со времен посвящения последней Хранительницы Очага, которая была рыжей. Мигнариал поблагодарила Чонди, а Ганс лишь кивнул. Они надеялись попозже без излишних расспросов узнать, кто такая Хранительница Очага.

Многие прохожие, встречавшиеся Гансу и Мигнариал на Привратной улице, носили на шее связки местных квадратных монет — искорок, — надетых на кожаные шнуры или куски проволоки. Казалось, что и женщины, и мужчины щеголяют в одинаковых ожерельях. Однако число монет в «ожерельях» было разным — в зависимости от богатства обладателя.

Путешественники были потрясены, заметив, что многие мужчины носят головные уборы. Обычно это были серые, темно-серые или темно-синие шляпы с полями, сдвинутые на затылок и слегка набок. Некоторые шляпы были украшены перьями, торчащими вверх или свисающими вниз. Должно быть, эти украшения свидетельствовали о богатстве обладателя шляпы. Мужчины в шляпах с перьями обычно носили также яркие обтягивающие штаны — иногда цвет этих штанов казался вызывающим даже Гансу — и сапоги на каблуках. Туники этих мужчин были туго стянуты широкими кожаными поясами и ниспадали на бедра многочисленными складками. Присмотревшись, Ганс понял, что туники окрашены в самые разнообразные цвета, за исключением красного, хотя некоторые одеяния были отделаны полосами красновато-желтого, красновато-коричневого, алого или даже землянично-розового цвета, который Гансу особенно не нравился. Большинство туник белого или натурального цвета также были обшиты полосами по краю рукавов и подолу. Иногда полосы были разноцветными. Узоры, украшавшие одежду фиракийцев, были непривычны для глаз юных путешественников.

Пожилые горожане носили халаты. Однажды Ганс заметил двух женщин в золотисто-желтых халатах, изукрашенных богатой отделкой и в то же время казавшихся скромными и благородно-простыми. Красно-оранжевые вуали ниспадали вдоль гордо выпрямленных спин этих женщин. Женщины смотрели прямо перед собой и ни с кем не заговаривали. Следом за ними шли трое мужчин в форме городской стражи. Горожане почтительно склоняли головы, когда мимо них проходили две надменные женщины в своих огненных одеяниях, в сопровождении трех стражников с каменными лицами.