долгое время нес службу в генеральном штабе; во время войны он проявил себя как строевой начальник и обнаружил способности быть хорошим начальником штаба армии. Генерал фон Белов и генерал фон Бекман работали в полном согласии. В нашем штабе в Летцене мы были уверены в том, что операциями севернее Немана будет достигнуто все, что будет возможно с имевшимися там силами.

Сообщения с тылом у Неманской армии были очень трудные. Широколинейная железная дорога кончалась у Лаугцаргена, северо-восточнее Тильзита и у Мемеля. Неман, хотя и судоходный, мог служить путем подвоза только для правого крыла армии и был настолько неурегулирован, что на судоходство по нему нельзя было полагаться. Когда срочно потребовалось усиление правого крыла армии, была сделана попытка подвезти войска на баржах по Неману вверх по течению, но она оказалась неудачной. Судовые караваны в пределах русской территории сели на мель.

Либава лишь весьма осмотрительно могла быть использована как порт для снабжения армии. Русский флот и английские подводные лодки в то время еще господствовали в восточной части Балтийского моря. Но все же с захваченными на месте средствами мы установили небольшое движение по железной дороге, идущей от Либавы на восток. Мы уже давно приступили к постройке полевой железной дороги Лаугцарген – Тауроген – Кельмы, но при недостатке в рабочей силе работа лишь медленно подвигалась вперед. Когда здесь выдвинулся на очередь вопрос ведения крупной операции, пришлось считаться с необходимостью постройки исчерпывающей нужды сети железных дорог. Кратчайшая линия для соединения с русскими железными дорогами проходила от Мемеля на Прекульн, восточнее Либавы. Постройка этой линии была начата, но затем приостановлена, т. к. Главнокомандующий на Востоке вынужден был передать рабочие силы на постройку железной дороги Вилленберг – Остроленка. В начале июля постройка железной дороги на Прекульн была закончена. Для нас она была неоценима, несмотря на то, что эксплуатация ее оставляла желать еще многого. Затем мы приступили к перешивке железной дороги Либава – Можейки. В дальнейшем мы добрались через Кошедары, восточнее Ковно, до Митавской железнодорожной сети. Наконец, мы приступили и к постройке ширококолейной железной дороги Тауроген – Радзивилишки (южнее Шавлей). На этой линии деревянный мост через Дубиссу являлся настоящим произведением искусства.

В середине июля, после прибытия посланных еще в июне подкреплений, развертывание Неманской армии было окончено. Управление армией оказалось в тяжелом положении, так как вследствие атаки на Нареве оно не получило всех тех войск, на которые надеялось. Но тем не менее основные идеи атаки сохранились прочно. Дубисса, вверх по течению до Кельм, была оставлена лишь слабо занятой. Первый резервный корпус был сосредоточен между Кельмами и Шавлями в виде ударной группы. Следующий промежуток выше по течению Виндавы был тоже оставлен лишь слабо занятым; к нему примыкала сильная группа севернее железной дороги на Либаву. Здесь находилось от 2 до 3 пехотных и столько же кавалерийских дивизий.

14 июля, как раз когда в Северной Польше пал Прасныш, а южнее русские еще находились западнее Вислы и южнее линии Люблин – Холм, генерал фон Белов переправился через Виндаву с целью движением на Митаву с севера охватить большие русские силы, находившиеся у Шавлей. I резервный корпус должен был сильно нажать на них с юго-востока, а слабый центр – выжидать. Правое крыло армии на Дубиссе должно было временно не принимать участия и вступить в дело лишь с развитием операции.

Русские, по-видимому, не ожидали атаки и не представляли себе, что она может так сильно протянуться на север. В направлении на Окмяны русские нанесли удар наступавшей в центре 6-й резервной дивизии и принудили ее отойти назад. Но мы настолько угрожали правому флангу русских, что они не смогли использовать одержанный ими успех.

17 июля пехотные дивизии левого крыла уже нанесли удар русским у Ауца, но затем, ввиду событий в 6-й резервной дивизии, дали себя отвлечь на юг. Вследствие этого действительность охвата значительно умалилась. В непрерывных боях, затянувшихся до 23 июля, известных под общим названием «сражения при Шавлях», 5-я русская армия была отброшена за Шавли на Поневеж. Частью ей удалось уйти, т. к. кавалерия, вышедшая в ее тыл, не имела достаточной огневой силы. 29 июля Поневеж был уже занят нами. На левом крыле кавалерия рыскала до Рижского залива и примкнула к пехотным частям, наступавшим на Митаву. 1 августа Митава была взята. Южнее мы переправились через Дубиссу и 29 июля достигли линии Ковно – Поневеж.

Пришлось опять разрабатывать тыловые сообщения и снабжать войска боевыми припасами. Большая часть транспортов обслуживала 12-ю и 8-ю армии, и ввиду этого в Неманской армии в них чувствовался недостаток. Ее дальнейшее наступление развивалось теперь медленнее. В день взятия Ковно она находилась на Свенте и Яре. Здесь наступила длительная задержка, лишь левое крыло продолжало продвигаться к Двине. Южнее Риги русские сохранили большой тет-де-пон, который долгое время оставался для нас опасной угрозой. В первых числах сентября мы вышли на Двину между Икскюлем и Фридрихштатом и отбросили находившегося здесь противника на противоположный берег.

Тем временем русские усилились. Слабые части Неманской армии были разбросаны на большом расстоянии, так что своими силами она больше не могла продвинуться вперед. Она находилась в соприкосновении с левым крылом 10-й армии, когда последнее после взятия Ковно, на полпути к Вильно, столкнулось с крупными силами противника.

Использование флота 8 августа в Рижском заливе не отозвалось на сухопутных операциях[20].

Быстрое продвижение Неманской армии доказывало, что при более крупных силах и при большем обилии вспомогательных средств, в особенности транспортов, можно было бы достигнуть еще большего.

X

Во второй половине августа идея развития операции восточнее Немана начала принимать определенные формы. Фланг русских армий, отступавших из Польши, можно было атаковать, если вообще это еще было возможно, лишь в общем направлении удара Ковно – Вильно – Минск. Этот удар должна была нанести 10-я армия, а 8-я, 12-я и Южный фронт оставались в тесном соприкосновении с противником. Фланг операции 10-й армии должен был быть обеспечен с севера, со стороны железнодорожной линии Рига – Двинск, в которую вливаются с северо-востока и востока несколько железных дорог, а также со стороны линии Полоцк – Молодечно и Орша – Борисов – Минск. Неманская армия должна была продолжать наступление, перенеся центр его тяжести на Двинск, а в сторону обеих последних железнодорожных линий направлялись